Стопроцентный износ

Повальную бедность народа, населяющего седьмую часть суши, в разные годы объясняли по-разному: то татаро-монгольским игом, то гнетом кровопийц-буржуев, то засильем врачей-вредителей, то органической неспособностью самого народа к упорному систематическому труду.

Повальную бедность народа, населяющего седьмую часть суши, в разные годы объясняли по-разному: то татаро-монгольским игом, то гнетом кровопийц-буржуев, то засильем врачей-вредителей, то органической неспособностью самого народа к упорному систематическому труду. Причин находилось множество, результат един. Миф о щедрой, но непрактичной душе, склонной к расточительству и транжирству, был даже немножко приятным: пусть немец-колбаса над крохами дрожит, с помойки богатеет, каждую бумажку в макулатуру сдает, каждую косточку в утиль, зато мы живем широко, разухабисто, что не по нам - об пол да на помойку. И не только тарелки. У царя нашего городов много, который хочет, тот и зорит!

Миф о непрактичности и всегда-то выглядел сомнительно, а сегодня поблек окончательно. Отнюдь не немцы разрабатывают помойки, в нашем гастрономе порой торгуют скисшим молоком за полцены (однажды купил Шерлоку на кефир, так затем оба ночь не спали), гнилыми бананами тож за полцены, цыплячьими пальцами и "жидкостью для растопки каминов, содержит 95 процентов алкоголя, спрашивать в винном отделе". А меня берегут от "Киндзмараули"!

Наткнулся на объявление в местной газете. Организация с аукциона продает автомобиль "Ока" 1999 г. выпуска. Желающий участвовать вносит задаток в размере 2769 рублей 60 копеек и торгуется. Краткая характеристика предмета аукциона: автомашина имеет стопроцентный износ, начальная цена 13848 рублей.

Умилясь 60 копейкам, я стал думать, зачем человеку покупать стопроцентно изношенную "Оку". Зачем продавать - понятно, демонстрация открытости и скромности (организация из богатейших), но покупать? Минут двадцать думал зря, потом проникся духом предприимчивого покупателя и понял: он, покупатель, машину немножко подлакирует и продаст уже как изношенную на треть, на четверть, кто попадется. Все-таки изношенные вещи обыкновенно покупают не без смущения, чувствуя ненадежность, недоброкачественность приобретения. Авиакомпании предпочитают помалкивать, что самолеты прежде десять лет отлетали в небе Китая (который тоже покупал их не новыми); на лекарствах не пишут, что приготовлены они из просроченного сырья; девушки на выданье стесняются того, что одеваются в лавках подержанного платья, а не в бутиках. Одни книголюбы не скрывают посещения развалов, где все еще задешево можно купить Белинского, Гоголя и томик в мягкой обложке "Милорд против Бешеного".

Но если ношеными вещами пользуются без восторга, то ношеные идеи вызывают энтузиазм порой на грани приличия. Они, ношеные идеи, как и насквозь гнилая малолитражка, проходят предпродажную подготовку: умельцы и глянец наведут, и упакуют в блестящую золотую фольгу, и бантиком перевяжут. На первый взгляд изделие с пылу, с жару, новее не бывает, второго же взгляда никто не дожидается: ат-мосфера "хватай мешки, вокзал отходит" одинаково действует и на вещевой барахолке, и на идейной.

И потом, изношенная вещь в сравнении с новой быстрее рвется или ломается. Но изношенную идею сравнивать не с чем - новых идей нет ни у кого. Колупнешь что свою, что чужую идею и видишь за фальшивой позолотой такой хлам, что впредь колупать зарекаешься, дабы зря не расстраиваться. Лучше идею поднять повыше и ходить с ней ликуя, показывая, что и мы не хуже других. Какое, гораздо лучше!

Борьба с международным терроризмом есть переупакованная идея крестового похода. Голодных рыцарей много, земель в своей стороне мало; чтобы подсократить недовольство, король посылает лишних на Восток, утверждая, что все нынешнее несчастье и будущее счастье кроется там. У султана рыцарей тоже избыток, в итоге все складывается к обоюдному удовольствию - потенциальные бунтовщики и смутьяны умирают во славу креста либо полумесяца. Порой, правда, короли заигрывались и сами шли в походы, но таких было мало, и кончали они скверно.

Другая новая идея превосходно укладывается в уваровское "православие, самодержавие, народность". Уваров, положим, не своим умом до триады дошел, но бантик прилепил фирменный, и было приятно во всех отношениях - наконец-то есть у нас объединяющий фундамент. Народ молчал, ибо благоденствовал, остряки шутили, что "держаться партии народной и современно, и доходно"; скептики же предрекали, что рубль укрепится настолько, что за него будут давать в морду - и только.

Вот и теперь уваровская триада владычествует и на телевидении, и в прессе. На одном канале уповают на народность, а самодержавие с православием идут второй очередью, на другом упирают на самодержавие, третьи подпускают побольше православия.

Кто покупает сию триаду, должен помнить, что с нею в придачу идет и "Черный Передел". Рискну предположить, что на смену террористам-ваххабитам придут террористы-народовольцы. Бронированный "Мерседес" штука прочная, но маячки на крышах выдают цель с потрохами, да и кумулятивные заряды - не бомба Гриневицкого. Другое дело, что идеи народовольцев, эсеров и прочих сторонников бомбы и кинжала тоже обветшали донельзя, тянет от них разоренным кладбищем, на котором спешно строят новый гипермаркет...

- Из журнала "Компьютерра"