Василий Щепетнёв: Библиотечная иерархия
АрхивКолонка ЩепетневаКнига о пламенном революционере Камо, грабившем банки во имя революции, - это экстремистская литература сегодня, нет?
На листовках, прилагаемых к лекарствам, часто пишут: "Беречь от детей". И правильно: что больному спасение, то ребёнку беда. В книгах, особенно советской эпохи, писали наоборот: "Для дошкольного и младшего школьного возраста". Или "для среднего школьного возраста", "для старшего школьного возраста". Посмотрел и увидел - как раз для тебя сказка. Или не для тебя. На книгах для взрослых часто ничего не писали, и поэтому ребёнку их брать в руки не стоило.
Помню, как в нежном возрасте попалась мне брошюра "Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов". Обрадовался. Решил, что это приключения в робингудовском духе, с погонями и поединками, сундуками, набитыми бриллиантами, и таинственными подземельями с замурованными пленниками. Начал читать - скучно, ничего не понимаю. Я книжицу и отложил. И лишь потом, много лет спустя, дошло: как мастерски написано! Одно название - шедевр! Не "кто такие друзья народа", а "что такое". Одной фразой друзей народа переводят в неодушевлённое состояние, нечто устаревшее, окаменевшее и нежизнеспособное. Но это, повторю, я понял позже. Повзрослев.
С кинофильмами - то же самое. Строгий ранжир. Мультфильмы для малышей, детские киноленты студии имени Горького, просто фильмы и, наконец, "детям до шестнадцати лет..." - была такая зловредная надпись, запрещающая идти в кинотеатр без паспорта. С позиций светлого сегодня фильмы те были абсолютно невинными, но тогда... Впрочем, и тогда вредную фразу писали более для привлечения зрительских масс: вдруг да и покажут что-нибудь клубничное.
Но с детства осталось воспоминание о библиотечной иерархии: этому давали "Мойдодыра" Чуковского, тому "Тимура и его команду" Гайдара, а третьему "Графа Монте-Кристо" Дюма. Любимчиков, самых надёжных читателей допускали к библиотечным полкам, где они сами выбирали книги себе по вкусу. Выковыривали изюм.
Не скрою, и я был любимчиком, ещё и потому, что безо всякого понукания брал книги научно-популярные, о космосе, шахматных мастерах или истории родного края. Всестороннее развитие поощрялось, с библиотекарей требовали приобщения детей к подобного рода литературе. Обыкновенно приходилось приписывать, но я был живым примером: есть такие дети!
Но вот детство позади, на фильмы "до шестнадцати" позволено ходить без опаски, не завернут, однако иерархия доступа к информации проступала не менее отчётливо, чем в детстве. Поди найди труды Троцкого или Бухарина (аукнулась любовь к истории). Да что Бухарина, даже взять газету "Правда" за тысяча девятьсот тридцать второй год в библиотеке не представлялось возможным. В обыкновенных библиотеках старой "Правды" (можно и без кавычек) не было, а в необыкновенных подобная литература хранилась в специальных отделах и получить доступ к ней имели право не все. Следовало предъявить серьёзные бумаги, подписанные серьёзными людьми из серьёзных учреждений.
Таких бумаг у меня не было, а хоть бы и были... Честно говоря, и Троцкий, и Бухарин интересовали меня лишь потому, что относились к категории запретных плодов, то ли фруктов, то ли овощей. Иное дело - подшивки журналов. Журнал "Техника - молодёжи" в шестидесятые и семидесятые годы был лакомством, читать его полагалось не на ходу, а с чувством, толком, с расстановкой.
Вот он, первый номер "ТМ" от тысяча девятьсот тридцать третьего года. Как водится, открывается новое издание приветствиями людей значимых и влиятельных. Пятаков, Бухарин, Бубекин... Хорошие и правильные приветствия, замечательные слова, только я-то знаю: и Пятаков, и Бухарин, и Бубекин вскоре попадут в самокрутную мясорубку. Совпадение? Судьба? Неумолимое течение истории? Да как такое вообще возможно при самом справедливом строе?
Чтобы неудобные вопросы не возникали в принципе и не порождали ненужной активности коры головного мозга, их следует пресекать заранее. Никто же не спрашивает, почему из аптек исчезли безоары марсианских драконов, а почему? Потому, что само существование марсианских драконов людям неведомо. Вот и от всяких сомнительных имён ли, событий или даже целых разделов науки незрелые умы старались уберечь. Не знаешь о существовании Троцкого (Катыни, Промпартии, кремлёвской эпидемии сифилиса) - не знаешь и сомнений, остаёшься верным. "Умные нам не надобны. Надобны верные".
Верному жить намного легче, нежели сомневающемуся. Или лучше так: верными подданными гораздо легче править, чем подданными сомневающимися. И потому прочь сомнения! И, следовательно, прочь информацию, могущую сомнения породить.
Общество, помимо прочего, делится и по степени информированности. Одним на закрытых собраниях зачитывают специальные постановления партии - не без расчёта, что человек слаб, поделится новостями с близкими. Другим под расписку дают почитать реальные сводки с полей и фабрик. Третьи решают, какие сцены вырезать из зарубежного фильма, чтобы и невинность соблюсти, и капитал приобрести: известно, что кинопрокат по прибыльности уступал лишь винно-водочной индустрии, но менее известно, что зарубежные фильмы зачастую на порядки превосходили по сборам фильмы отечественные - те, что по разряду "борьба за надои в высокохудожественной форме".
Главным же оружием была издательская политика. Этот писатель полезный, дадим большой тираж. Этот вроде безвредный, дадим тираж поменьше. А тех, которые глумятся и подхихикивают, не будем издавать вовсе.
Полезные писатели в библиотеке вычислялись на раз: корешки без помарочки, будто вчера из типографии, несмотря на то, что изданы три, пять, десять лет назад. Глумящихся же и подхихикивающих, которые по недосмотру или оттепельным временам иногда пробивались к читателю, распознавали по зачитанности, вспомните хотя бы "Двенадцать стульев" издания пятьдесят восьмого года, о "Мастере и Маргарите" и не говорю.
Сам факт популярности был подозрительным: та же фантастика шестидесятых большей частью состояла всё же из идеологически выдержанных воспеваний подвигов космопроходцев и покорителей океанских глубин, но и её, фантастику, держали на коротком поводке короткого тиража. Как гонялись ценители за книжечками "Искателя", приложения к журналу "Вокруг света"! Удвой, утрой тираж - всё равно разошёлся бы, принося казне деньги, а людям занятный досуг, но нет, нельзя!
Вышенаписанное ещё недавно можно было бы отнести к воспоминаниям седеющего диваномечтателя о прошедшей молодости. То было прежде, а нынче воля!
Но точно ли воля? Да, был период, когда соответствующие органы занимались иными делами. Глазеть по сторонам было некогда, требовалось иное - вписаться в активно создаваемые производственные отношения. Захватить командные высоты. Но теперь задача меняется: высоты захвачены, требуется их удержать. Нужен крепкий фундамент и прочный тыл. А из сомневающихся какой уж фундамент, они, сомневающиеся, и сами разлагаются, и всё вокруг разлагают: веру, царя и отечество. Потому вопрос о восстановлении информационной иерархии для страны не менее важен, нежели вопрос о цене бочонка нефти. Вслед за перераспределением собственности вещественной неминуемо перераспределение собственности информационной. С контролем и учётом.
С образованием ясно: ту же химию преподают так, чтобы школьник пороха не выдумал. В буквальном смысле. Учли опыт реальных училищ, выпускники которых в домашних условиях запросто готовили бомбы для всяких противоправных дел.
А вот с книгами, с газетами, а главное - с интернетом вся борьба впереди. И мы её увидим - если будем знать, куда смотреть. Порнография, экстремизм, пропаганда наркотиков - кто встанет на защиту этой мерзости? Но определения дают люди, а людям свойственно и ошибаться, и менять взгляды. В те же семидесятые годы немалые сроки, сопровождаемые конфискацией имущества, раздавали тем, кто на домашних видеомагнитофонах смотрел те фильмы, которые сегодня спокойно показывают по каналу "Культура". Воронежского библиотекаря, помнится, судили за распространение самиздатовских текстов Солженицына. Когда ошибались - теперь или тогда?
Книга о пламенном революционере Камо, грабившем банки во имя революции, - это экстремистская литература сегодня, нет? А эпопея о народовольцах, затеявших охоту на Александра Второго? Об их последователях, взрывавших губернаторов и градоначальников? Да и сама улица Каляева - не экстремистская ли?
Много сомнений и неясностей, а работы - непочатый край, поскольку и книг, и сайтов много. Покамест закрыли доступ к шести сотням или около того. Капля в море. Не говоря уже о том, что каждый закрытый сайт опять же порождает эффект запретного плода.
Не с того конца взялись за решение проблемы. Следует не запрещать сайты, а разрешать. Каждый сайт должен получить наш, российский сертификат безопасности, и только тогда он откроется для нашего же российского пользователя интернета. Сколько комиссий, сколько должностей породит процедура сертификации! Однако она не только не ляжет бременем на бюджет, напротив: сертификация будет платной, покрывая издержки и принося прибыль. За внеочередное рассмотрение заявки - особый тариф. Провайдер, допустивший доступ к несертифицированному контенту, штрафуется или лишается лицензии.
Думаете, невозможно? Ещё как возможно! Толку, предупреждаю сразу, не будет никакого: та информация, которая интересует массы, полностью взаимозаменяема. Певица А. вполне заменит певицу Б., композитор В. неотличим от композитора Г., а писатель Д. - от писателя Е. Какая разница, розовые драконы или зелёные, женщина певица Ю или мужчина?
А вот информация необходимая, информация важная, обеспечивающая внедрение, выживание и процветание - другое дело. Как отыскать её среди сонников, гороскопов, любовных романов и биографий популярных артистов?
А ведь есть такие клады. Есть клады, не может не быть.
"В этих местах много кладов..."
