Василий Щепетнёв: Мельницы Гвазды

Российская контрразведка пытается разглядеть в измотанном, плохо одетом человеке с красными глазами и дрожащими  руками супершпиона, пытается – и не может.

Нет, наши врачи много лучше иностранных! Неприхотливы, отзывчивы, смекалисты, стойко переносят трудности и тяготы служения народу, "спиртом греются, шилом бреются". Не то американцы: привези их сюда, предложи работать без доступа к современным лабораториям, без высокотехнологичного оборудования, без предписанных стандартами медикаментов и прочих атрибутов медицины двадцать первого века, тут же сдуются, сникнут, зачахнут.

Таково мнение коллеги, подвизающегося на ниве участковых докторов.

Я прочитал его послание и решил поставить мысленный эксперимент. Определить, кто кого. Способны ли иностранные врачи (бульдозеры, институты, технологии, идеи и прочие) изменить российскую действительность, или российская действительность в очередной раз перемелет чужеродные объекты в костную, древесную или технологическую муку. Ведь помним же ещё по Пятилетке Качества: ставят финскую линию по розливу молока, и месяц оно, молоко, просто чудо - вкусное, жирное, даже кошка лакает, не кривясь. А потом фокус-покус, чудо кончается, молоко вновь скисшее и разбавленное донельзя. Укатали финскую технику русские реалии.

Но ведь времена меняются, разве нет?

Пусть в рамках эксперимента доктор Хаус приедет работать в районную поликлинику провинциального российского городка, да хоть и Гвазды.

Я начал фантазировать. Выходило плохо: доктор Хаус, прежде чем заступить на участок, знакомился с рабочим местом, перечитывал контракт, после чего пожимал плечами и звонил в аэропорт, справляясь о ближайшем трансатлантическом рейсе.

А если лишить Хауса возможности сбежать? Сделать его, например, военнопленным? Хм... Нет, лучше иначе: пусть он будет шпионом, скрывающимся под личиной российского врача-бюджетника. Днём ходит по участку, притворными улыбками завоёвывая доверие простодушных туземцев, а ночами сбрасывает добытые обманом данные с карманного компьютера на ретранслятор, замаскированный под разбитую силикатную кирпичину. Год работает, два... Летом, изнывая от жары, плетётся на активные вызовы (хоть весь участок на огородах или на Канарах, а план приёма умри, но выполни, иначе жестоко изругают и лишат надбавки), зимой, в эпидемию гриппа, работает за себя и за больного товарища (но за прежнюю зарплату), направо и налево назначает арбидол с панавиром, сам пьёт настойку боярышника, а отблагодарят вдруг водочкой, выкушает и водочку. С завистью смотрит на тех, кто уходит в частные лечебницы, в медпредставители, в салоны сотовой связи, в каменщики, в альфонсы наконец, но бросить участок не может: задание есть задание, у Лэнгли длинные руки.

Ещё через три-четыре года его выдаёт "крот", и российская контрразведка пытается разглядеть в измотанном, плохо одетом человеке с красными глазами и дрожащими руками супершпиона, пытается - и не может. "Крот" обманул и подсунул вместо матерого резидента самого натурального гваздевского докторишку? Или же таково влияние отечества, поглощающего и переваривающего всё, что попадёт в пределы досягаемости? У нас правоверные мусульмане полуденных стран, пожив годик-другой, начинают пить вино, заниматься портретной живописью и давать деньги в рост, что же говорить о бездуховных янки...

Но реальность всегда более прихотлива, нежели самая изощрённая фантазия. Не один американец прибыл в наши края, а целая колония, и что особенно ценно - без реальных шансов на возвращение! Не врачи, даже не люди, но для постановки эксперимента это не имеет существенного значения. В один из сельских районов Воронежской области из штата Монтана завезли коровок и быков пород абердин-ангусов и герефордов. Породы не простые, по уверениям специалистов, могут зимовать даже под открытым небом, что особенно ценно в условиях современного села. Коровки по приезде отелились, и теперь колонистов более полутора тысяч голов. Согласитесь, это уже не случай, а статистика. От колонии ждут многого. Она должна расплодиться, превратить тощие унылые стада в неиссякаемый источник мяса и молока. Главная же задача переселенцев - сделать так, чтобы отныне и впредь животноводство было надёжным, выгодным и удобным делом, привлекательным для отечественных инвесторов и зарубежных партнёров.

Пессимисты, как им и положено, вспоминают прежние попытки оголландить или обангличанить наши стада, кончавшиеся тем, что свинки, овцы и коровы начинали материться, пить водку и курить "приму"... то есть либо околевали с голодухи, либо превращались в поджарых, выносливых и неприхотливых существ, способных обходиться соломкой, сдобренной мочевиной. Теряя, правда, при этом и тучность, и удойность. Но то, повторюсь, было прежде.

Чем кончится эксперимент, узнаем через двадцать лет - обычный срок, установленный ещё самим Ходжой Насреддином.

Мельницы Гвазды работают неспешно.