Архивы: по дате | по разделам | по авторам

Василий Щепетнёв: Плата за проезд

АрхивКолонка Щепетнева
автор : Василий Щепетнев   04.09.2012

Хлестаков мечтал о супе из Парижа. Сбылось с лихвой: лапша из Китая или Вьетнама – повседневное блюдо студентов, холостяков и коллежских регистраторов.

За время Второй мировой войны, с тридцать девятого по сорок пятый год, Великобритания потеряла триста семьдесят восемь тысяч человек. Из них гражданских лиц - девяносто две с половиной тысячи. Чудовищные бомбёжки, ФАУ-1 и ФАУ-2, торпедирование судов, гибель мирных подданных короля Георга на континенте – девяносто две с половиной тысячи.

За последние десять лет в дорожно-транспортных происшествиях погибло почти триста четырнадцать тысяч жителей России. Ранено около двух миллионов человек.

Похоже, автотранспорт для нас стал тем, чем была гитлеровская Германия для Великобритании. Сравнение, конечно, не вполне корректное, но наглядное. Впрочем, у меня есть другое: атомная бомбардировка Нагасаки унесла жизнь около шестидесяти тысяч человек. В две тысячи седьмом году российские дорожно-транспортные происшествия обошлись в тридцать три тысячи погибших и двести девяносто две тысячи раненых. Сопоставимо, хотя опять некорректно. А с афганской войной и сравнивать нечего: в Афганистане за годы присутствия "ограниченного контингента" погибло меньше советских граждан, чем за любой ДТП-год на территории России.

Это лишь прямые потери. Сколько людей умирает из-за того, что воздух в городах отравлен выхлопными газами, точно не знают даже британские учёные. Встречалось утверждение, что эффект от часовой прогулки по оживлённой улице сравним с таковым от курения 3-5 сигарет. Верно это, нет, спорить не берусь. Разные сигареты, разные улицы. Одно дело Кутузовский проспект, другое – улица сержанта Вавилова. И там и там оживлённо, но по-разному.

Слышал, что в США вероятность быть убитым шальной или направленной пулей в двадцать раз ниже, нежели вероятность погибнуть в результате ДТП. Однако прогрессивная американская общественность протестует исключительно против продаж оружия, видя в оружии угрозу безопасности граждан, продажу же автомобилей общественность только приветствует.

Наконец, автомобили пожирают нефтепродукты. Дорогую невосполнимую нефть. За сутки московский автопарк потребляет двести, а то и триста железнодорожных цистерн топлива. Топят по-чёрному, вследствие чего белковые существа дышат отходами жизнедеятельности автомобилей. Многие уже и не дышат - всякие белочки, дрозды и прочие деликатные создания из городов исчезли.

Ну вот, очередная проповедь мракобеса. Назад к лошадям, долой автомобили, все по пещерам – лозунги достаточно ветхие, ничего нового. А хочется именно нового. Хочется прогресса. Да, в процессе пользования автотранспортом люди порой гибнут, но это плата за прогресс.

Но есть ли прогресс в автотранспорте? По сравнению с началом девятнадцатого века – пожалуй, а по сравнению с серединой двадцатого? Я не о конструкции двигателя внутреннего сгорания. Я об автотранспорте как о способе перемещения человека из точки А в точку Б. Есть ли здесь прогресс? По моим наблюдениям – наоборот, год от года ситуация ухудшается. Завидуя Муру, сформулирую в его ключе. Закон не закон, а нечто вроде. Пусть будет правило. Итак, "правило Щ": "В городах скорость перемещения в час пик каждые десять лет снижается наполовину". Поездка на личном автомобиле от абстрактного вокзала до абстрактного рынка в девяностом году занимала пятнадцать минут, в двухтысячном тридцать, а сегодня час. Второе правило Щ: "Длительность часа пик каждые десять лет возрастает наполовину".

Опять же соглашусь, что правила несовершенны и из них есть исключения. Возможно, что скорость снижается не на пятьдесят процентов, а на тридцать или только на двадцать пять. Возможно даже, что в каждом городе своё правило. Но с тем, что добираться до места работы с каждым десятилетием приходится всё дольше, полагаю, согласится большинство.

Правда, есть и другой фактор – расстояние. И он тоже увеличивается, примерно так (третье правило Щ): "Расстояние до места работы каждое десятилетие возрастает на неизвестную пока часть". Всё труднее прокормиться у дома. Приходится перемещаться в другой квартал, в другой район, в другой город и даже в другую страну. И если во времена Чехова или Пришвина человек трудился обыкновенно в одном месте, то сегодня зачастую у него два, три, а то и четыре работодателя.

В шестидесятые годы личный автомобиль был символом достатка и предметом зависти, потому что он действительно был личным. То есть существовал для исполнения желаний хозяина. Его прихотей. На нём ездили на рыбалку, на охоту, в отпуск на море (я не случайно упомянул Пришвина - его взаимоотношения с автомобилями передаёт дух времён, когда он, автомобиль, был чем-то вроде джинна из лампы). Сегодня автомобиль – орудие труда, причём зачастую орудие труда наёмного работника, батрака, который этим трудом (и этим орудием) обогащает другого, сам же сводит концы с концами, тому и рад. "Требуется водитель с автомобилем, оплата такая-то, плюс столько-то на бензин" – лишь верхушка айсберга. Отсутствие автомобиля у наёмного работника зачастую оборачивается отсутствием самой работы, даже если занят в конторе, политкорректно – в офисе. Альтернатива – проводи по два, три, четыре часа ежедневно в электричке или автобусе. Воронеж по сравнению с Москвой невелик, но и здесь полтора часа, затраченные на дорогу в один конец, становятся привычными. И особой разницы между личным автомобилем в триста сил, личным автомобилем в тридцать сил и автобусом нет. Правда, наши автобусы... Их порой несправедливо называют "скотовозами". Неправда! Скотину так не возят!

Те же полтора часа уходили на дорогу у мелкого чиновника, какого-нибудь Бальзаминова или Акакия Акакиевича, который, не имея возможности тратиться на извозчика, шёл на службу пешком из дешёвого района столицы. В провинциальном Воронеже – минут пятнадцать-двадцать максимум. В чём прогресс? Прогресс-то в чём? Ну да, Хлестаков мечтал о супе из Парижа. Сбылось с лихвой: лапша из Китая или Вьетнама – повседневное блюдо студентов, холостяков и коллежских регистраторов. Но в бальзаминовские времена вероятность попасть под лошадь была намного меньше, нежели сегодня пострадать от механической повозки. Точных сведений о смертности в ДТП девятнадцатого века я не нашёл, но, по воспоминаниям современников, летальные исходы были редки, счёт по стране шёл на десятки, много на сотни за год, но не на десятки тысяч.

Сегодня на дорогах России погибает три, а то и четыре человека ежечасно, круглые сутки, без перерывов и выходных. Это плата за проезд, а не за прогресс. И мы её платим нечувствительно: те, кто погиб, протестовать не могут, а те, кто не погиб, считают... Не знаю, что они считают. Может, просто вглядываются в дорогу, отыскивая наш особый путь.


"Наш путь"

А жертвы - что жертвы... Ацтеки приносили жертвы своим богам, мы – своим. Но у нас людей выбирает жребий, на алтарь ДТП попадают банкиры, депутаты, даже губернаторы. Или случай с Машеровым: Петр Миронович, первый секретарь Центрального комитета компартии Белоруссии, погиб при столкновении с грузовиком, перевозившим картошку.

Самое любопытное – это именно нечувствительность. Массовая гибель в ДТП для общественного сознания – слепое пятно. Как протестовали против войны во Вьетнаме по обе стороны Атлантики! Сколько негодования после разрушения Башен! А тут – тишина. Ну да, хорошо бы сократить число пострадавших, но так, чтобы при этом число автомобилей, находящихся в движении, не уменьшилось, а увеличилось. Стараются. Где-то строят дорожные развязки, где-то ставят светофоры, где-то, помня об участи Машерова, когда едут люди первого сорта, перекрывают движение на часы.

Всё это только способствует перерастанию первого правила Щ в полноценный закон.

Что я предлагаю? На велосипеды пересесть? Как в какой-нибудь, простите, Дании, где даже парламентарии и министры ездят на велосипедах?


Датский парламент

А в дождь? А в мороз?

А в дождь и в мороз нужно сидеть дома и торжествовать! Прогресс – истинный прогресс – состоит в повышении производительности труда. Хотя бы вчетверо против пушкинских времён. Летом (или, как Пушкин, осенью) ударно поработал ради жизнеобеспечения семьи, а остальные времена года путешествуешь, самосовершенствуешься, разводишь бесприбыльно, ради чистой красоты, цветы, фотографируешь снежинки или философствуешь на диване. Другими словами – занимаешься личными делами. Прихотями. Для души.

Но нет этого. И не предвидится. Конкуренция. Того, кто предаётся несуетным размышлениям на диване, обойдут и на повороте, и на прямой. Оттеснят в кювет. Оккупируют. Присоединят в качестве подмандатной территории. Приходится приспосабливаться к суровой реальности. Покупать автомобиль, если же повезёт – пользоваться общественным транспортом. Раз уж тратишь три часа на дорогу, трать с толком. Книжки читай, журналы. У нас вот в троллейбусах вай-фай завели. Зашёл в библиотеку, полистал журнал, взял томик стихотворений или роман в дорогу.

Я к своей обновке, MagicBook M6FHD, привык, притерпелся. Сросся. На днях попался любопытный роман. "Серый туман", автор – Евгений Лотош. Но о романе напишу в следующий раз, если таковой наступит.

Никто не знает своей судьбы.

© ООО "Компьютерра-Онлайн", 1997-2024
При цитировании и использовании любых материалов ссылка на "Компьютерру" обязательна.