Голубятня: La Chose как жизненная веха

Наручные часы в жизни мужчины, осознавшего себя мужчиной (речь идет о зрелой особи, а не о склонном приспосабливаться планктоне), выполняют почти исключительно символическую роль.

Вчера на пляже потерял часы, которые носил последние восемь лет. Не скажу, что сильно расстроился - разве что из-за собственного разгильдяйства и м...звонства. Утрата же самих часов не вызвала негативных эмоций, поскольку я давно пережил этот конкретный объект материальной культуры и внутренне приготовился к смене декораций.

Как бы то ни было, событие это сподвигло меня на глубокую рефлексию, породившую несколько забавных мыслительных импульсов, коими и делюсь сейчас с читателями. Обратите внимание, как осторожно подбираю слова: не "мысли", а "мыслительные импульсы", эдакие зачатки мысли, силуэты мысли, без претензии на завершённость. Всё потому, что у меня пока нет готовых рецептов и всё пребывает на уровне интуиции. Иными словами, сегодняшний пост - очередной невод, который забрасываю в форум на предмет сбора эмпирических материалов, чужих впечатлений и опыта (из корыстных побуждений, разумеется :-).

Под стать "мыслительным импульсам" и заголовок поста, в котором фигурирует французское слово "la chose" - "вещь". В какой-то мере использование этого слова - дань Мишелю Фуко, уделившему столько внимания роли материальных объектов в жизни человека, а также дань и французской нации, самозабвенно увлеченной на протяжении всей своей истории соединением искусства с дистиллированной материальностью (кульминация, разумеется, состоялась в chosisme). Главная же причина употребления в контексте сегодняшней истории слова "la chose" - максимально объёмная и адекватная передача нужного мне смысла, а именно: универсального предмета материальной культуры в любой ипостаси - компьютера, дачи, машины, часов, коммуникатора, золотого украшения, шляпы, брюк, фрака, юбки, духов, помады и так далее, и тому подобное.

Попробую проиллюстрировать свои соображения на примере часов. Наручные часы в жизни мужчины, осознавшего себя мужчиной (то есть существом ответственным, преисполненным долгом, обязательствами перед близкими и родными, охваченным амбициями, устремлениями - короче, вы понимаете: речь идет о зрелой особи, а не приспосабливающемся планктоне), выполняют почти исключительно символическую роль. Особенно это очевидно сегодня, когда время как таковое смотрит на нас из каждой щели - с монитора компьютера, коммуникатора, электронной читалки, на каждом втором уличном столбе, в метро, в учреждениях и т.д. Иными словами, наручные часы как объект для информирования о времени - нелепица. Часы - это, в первую очередь, социальный статус, вернее - его внешнее отражение. Аналогичных материальных объектов в жизни множество: часы, автомобиль, dress code, жилье, место работы, учебы, you name it. У каждого человека собственные представления о том или ином материальном объекте, годном для отражения социального статуса. Скажем, Антонелло на часы наплевать, он всю жизнь прекрасно разгуливает в кварцевых Casio и в гробу видал любую символику и коннотации фигни, болтающейся на запястье. У Антонелло вообще, насколько мне известно, нет статусных символов в сфере материальной культуры: как у существа высокоинтеллектуального и творческого все его статусные ориентиры заключены внутри, в голове (как и у Вуди Аллена, между прочем). Даже горячо любимая фото- и видеотехника для Антонелло - не статусные объекты материальной культуры, а источники получения удовольствия (то есть - больше по прямому назначению вещей). Может быть, конечно, я ошибаюсь: чужая душа потёмки.

Объект материальной культуры (La Chose) в качестве социального статуса вовсе не обязательно служит цели show-off, показушничества и желания прокричать окружающим хрестоматийное "Смотрите на меня, какой я крутой!". Часто бывает как раз наоборот: социальный статус через материальный объект достигается, в первую очередь, в собственных глазах. То есть мужчина покупает машину, часы, дом не столько для демонстрации крутизны окружающим, сколько для самоудовлетворения, самоубеждения в успешности, реальных достижениях и проч.

Ну а теперь - десерт, ради которого и пишу этот пост. Все сказанное выше, как публика искушенная наверняка уже поняла, было миллион раз обмусолено, осмыслено, обговорено и классифицировано. Ради вещей материальной культуры, выполняющих функцию социального статуса, я бы, конечно же, не стал затевать сыр-бор говорильни. Конечно же было что-то другое. И это другое вынесено в заголовок: La Chose как жизненная веха. Здесь мы попадаем на территорию Оскара Уайльда, поэтому просьба физикам-лирикам, которых тошнит от мистицизма, дальше не читать и не беспокоиться. Мыслительный импульс, который вызвала у меня случайная утрата часов таков: вместе с потерей La Chose я вдруг физически ощутил завершение какого-то определенного периода собственной жизни! Что-то было и прошло, что именно - не знаю и во всяком случае это никак не связано с внешними атрибутами моего существования. Может, что-то внутри, может - в понимании и ощущении. Keine Ahnung.

Не успел я осознать, что за внешне случайным событием скрываются какие-то совершенно иные, глубинные пласты, как память услужливо извлекла из небытия мелочей стройную систему жизненных вех: оказывается, появление новых наручных часов всегда отмечало собой смену важных этапов! Четкость привязки даже испугала. Часы "Командирские", собранные по спецзаказу и подаренные в далеком 82-м году тестем, ознаменовали собой выход в самостоятельную ответственную жизнь. С помощью родителей, разумеется, между студенческой стипендией и постоянными заработками переводчиком, то есть - жизнь шаткую, хрупкую, но все же самостоятельную и ответственную.

После защиты диссертации - работа в ИМЛИ АН СССР, лишь тешащая гондурас академических амбиций, и при этом активное погружение в РАБОТУ. Помнится, в те годы, в конце 80-х я работал по 20 часов в сутки: на линии с румынскими и американским писателями и кинематографистами, синхрон - на международных кинофестивалях и премьерах в Доме Кино, а по ночам - ещё и литературный перевод: и стихов, и академической монографии (одного молдавского мудака-академика), и любовных романов, и исторических эссе Мирча Илиаде. Этот период однозначно требовал смены реперной La Chose - таковыми стали часы Citizen с двойным циферблатом: аналоговым и цифровым. По тем временам и в моем представлении - очень выразительная вещица, особенно в стране, где 501-й Levi's всё ещё стоил как полторы месячных зарплаты инженера.

Дальше - полный отказ от призвания, от академической работы, от языков и литературных переводов и уход с головой в бизнес: начало 90-х. И сразу же две статусных Les сhoses - новые часы, золотой Reimond Weil, и новая машина, BMW 3er. Смена обеих вех была головокружительной: RW после Citizen и Beemer после 41-го "Москвича", как вы понимаете, это что-то. Поразительным образом обе вехи протянулись во времени ровно столько, сколько длился мой амок по части предпринимательства. А дальше - как отрезало: машина (на тот момент - Audi 100 2.8) ушла за долги (попробуйте-ка запустить линию по розливу содовой воды на кредитные два миллиона долларов под 180 процентов годовых!), а Reimond Weil сначала стал вызывать страшное раздражение кожи на запястье, а затем просто сломался часовой механизм!

Последний этап жизни, который завершился, похоже, вчера на черноморском пляже - возвращение в лоно призвания, журналистика и прочее словоблудие, отмеченные покупкой Tissot Titanium - часов, идеально передающих не только скромный социальный статус работника гуманитарного фронта, но и старческий прагматизм (титан - единственный металл, который не вызывает у меня кожную аллергию).

Теперь, когда мои часы достались какому-то счастливцу из курортников и гостей Южной Пальмиры, я неожиданно вспомнил о консьюмерской мечте, которую вынашивал добрые лет так пятнадцать - Breitling, часовой марке, идеально вписывающиеся в мой эстетический идеал и представления о вирильности, профессионализме, утилитарности, стиле и проч. Несколько часов изучения каталога - et voila! - моя очередная жизненная веха материализовалась в форме Aeromarine SuperOcean Steelfish. Вот это чудо.

Безумная игрушка, в которой могучая, но бессмысленная утилитарность полностью подчинена стилю и эстетическому совершенству. Эдакая виртуализация прагматики, идеально подходящая по меньшей мере моему ощущению своей жизни и того, чем я в ней занимаюсь! Короче говоря, до дня рождения у меня осталось три недели и теперь есть повод для жесткой экономии. Одна мысль не дает покоя: какую все-таки смену жизненных вех знаменует собой новая La Chose?

С удовольствием выслушаю рассказы форумных токсикоманов о собственных и неповторимых вещах, к которым мистическим образом оказалась привязана их жизнь!