Голубятня: Агора №1

... Нельзя отправиться с другом по магазинам, чтобы помочь ему приодеться для решительного объяснения с любимой  девушкой (как это делают персонажи Boys Be), не будучи при этом ни гомосексуалистом, ни метросексуалом.

Сегодня знаменательный день: с великим удовольствием представляю читателям ... их самих! Не в привычном экзальтированно-недовольном форумном обличье, а в возвышенном облике яркого творчества. Творчества полноценного, зрелого, без малейших экивоков и условностей - профессионального. Думаю, вы догадались, что речь пойдет об Агоре - нашей виртуальной площадке, где периодически будут звучать голоса тех, кто не только застоялся в образе читателя, но и вырос из коротких штанишек форумного постостроения.

Агора № 1 по праву принадлежит Евгению Цепенюку aka Станиславу Гайдзинскому (под этим псевдонимом - обратите внимание: именно псевдонимом, а не анонимом! - мы давно с ним знакомы на форуме КТ) - присланный им текст блистательно соединяет в себе филигранный авторский стиль (неповторимый, утонченным юмором и лёгкостью отдалённо напоминающий мне лично Василия Щепетнёва) с единственно верной интонацией, направленной на возбуждение читательской мысли, а не тупое долбание по подкорке головного мозга доморощенными агитками пейсателя (чёртафф падонкаффский волапюк вкрадывается в мою речь подобно вирусу! Кстати, помните у Лорри Андерсен: "Language is a virus from space!").

Что ж, ladies and gentlemen, please welcome - BOYS BE!

Евгений Цепенюк

Тринадцать месяцев из жизни трех парней

Однажды я купил синтезатор. И первым делом, разумеется, вознамерился подключить его к компьютеру. Если не представляете, зачем это нужно – объяснять можно долго, но, в общем, главное, что никакого хакерства-шаманства в этом нет: достаточно просто соединить два устройства специальным кабелем. Увы, но кабеля в коробке не оказалось. Не оказалось его и в продаже – ни в единственном в нашем городе магазинчике, торгующем музыкальными инструментами, ни в компьютерных фирмах. В первых трех точках продавцы просто выпячивали глаза в тугой коммерсантской слоновости. А вот в четвертой состоялся весьма любопытный разговор:
– Миди-кабели? Сейчас их у нас нет.
– «Сейчас»?! – обрадовался я, – Так, значит, «не сейчас» они у вас все-таки бывают? Ну, иногда, когда-нибудь, порой, можно надеяться?..
– Ну... товар экзотический, мы изредка привозим несколько штук, но их буквально за пару дней разбирают.
– Так почему же вы их не привозите чаще и больше?!
– Так ведь спроса-то нет!
И юноша в деловом костюме посмотрел на меня безупречно чистым, ясным и уверенным взглядом человека, которому бесполезно что-либо доказывать. Потому что, ну в самом деле, какие существенные аргументы могут найтись у того, кто сам попросту не существует? Ведь раз нет спроса, то нет и спрашивающих – логично, не правда ли?..
Меня всегда забавлял вопрос «Одиноки ли мы во вселенной?». Дело, конечно, не столько в сути вопроса, сколько в формулировке: да ты выгляни в окно и убедись, что избежать встречи с чуждым разумом – вот настоящая проблема! Аналогично, пока высоколобые интеллектуалы обсуждают проблемы интеграции технологических фокусов, называемых ими «виртуальной реальностью», в реальность, воспринимаемую ими как единственно подлинную – простые люди по-старинке, надежным дедовским методом, отстраивают себе полноценные виртуальные миры. И уходят в них жить насовсем. Миры эти, разумеется, бесконечно разнообразны, но есть у них одна общая особенность: все они устроены просто и ясно, и чему в них нет места – того в них и нет. И не будет никогда, хоть кричи, хоть заваливай электронными письмами.
Что характерно, постоянно проживание в виртуальности нисколько не мешает многим сам-себе-демиургам добиваться успеха в жизни. Особенно в областях, связанных с формированием потребительского спроса – да, в общем-то, и всеми прочими формами влияния на общественное сознание.
И вот – парадоксально, но потребительским меньшинствам в определенном смысле приходится труднее, чем меньшинствам, скажем, сексуальным. Потому что пока вторые отстаивают свое право на законный брак, первые борются за право на существование.
Особенно тяжко живется меньшинствам из числа потребителей культурного продукта. Ведь обычный, «немой» товар, будь то хоть обувь неходового размера, хоть самый хитрый электронный гаджет, который здесь вам по закону не продадут (потому что – правильно - «спроса-то нет!») все равно можно, по-советски говоря, достать. В случае с гаджетами – можно ещё и перепрошить, перенастроить то, что продается. В крайнем случае – плюнуть и обойтись, как обходимся мы без кнопки «переключение языка» на клавиатурах с десятком мультимедийных клавиш.
А вот без книг, фильмов и музыки, единожды на них «подсев», обойтись уже никак не получится. Причем книгу или фильм нужно, как минимум, сначала перевести. Причем желательно – хорошо перевести, ну, хотя бы сохранив заложенный автором смысл, а не так, чтобы лучше воспринималось виртуальным потребителем, населяющим виртуальные миры маркетологов (примерам несть числа… да хоть, навскидку, сравните «народный» перевод «Гарри Поттера» с официальным).
И оцифровывают, переводят, выкладывают в сеть… «Достают», в общем. Нанося тем самым ужасный, непоправимый, и… виртуальный вред. Согласитесь, что «упущенная выгода» – категория полностью виртуальная, хоть и выносят за неё вполне реальные приговоры.
Так вот. Я сильно сомневаюсь, что аниме-сериал Boys Be появится в России «на лицензии» в обозримом будущем. Даже в отвратительном «профессиональном» переводе и с дубляжом, по степени выразительности актерской игры сравнимым со звукорядом дешевого порно (именно так у нас почему-то принято издавать работы японских аниматоров). Да чего там – вон, в США он был издан аж через шесть лет после выхода на родные японские экраны. Шесть лет американские маркетологи наблюдали за пользователями, выкачивающими с торрентов самодельный перевод («фансаб»), недоверчиво покачивая головами: дескать, ну не может быть, ну ладно эти инопланетяне, но неужели же и наш зритель будет с удовольствием смотреть «это»?..
А посмотреть это, безусловно, стоит. При том, что маркетологи-то, кое в чем, пожалуй, правы. Товар и в самом деле экзотический. Уж во всяком случае, вряд ли он заинтересует тех, кто сегодня желает увидеть то же самое, что и на прошлой неделе, только с более крутыми спецэффектами.
При том, что ничего такого особо шокирующего в этом сборнике простых, трогательных и по-житейски мудрых историй, на первый взгляд, вроде бы и нет: ни тебе секса, ни насилия, ни особенной зауми. Ни даже самураев с гейшами, делающих харакири под сакурой… Хотя как раз всё вышеперечисленное, вообще-то, неплохо продается.
Впрочем, вру: цветение сакуры есть, первая серия, собственно, так и называется. А также присутствуют «как бы нелинейное» изложение событий в последней серии, и сеанс ненавязчивого психоанализа в десятой (с обязательной Каплей, Падающей в Темные Воды), и еще множество специфических «анимешных», прямо скажем, штампов – пусть и употреблённых всякий раз к месту, с исключительным чувством меры и хорошим вкусом.
Персонажи Boys Be, – вполне современные, а значит, «глобализованные» старшеклассники, – на протяжении тринадцати серий играют в бейсбол, возятся с компьютерами, зарабатывают карманные деньги мытьем посуды в кафетерии... И, разумеется, поголовно влюбляются (некоторые – неоднократно с осложнениями), каковой мотив, собственно, и является основным. В общем, а что тут такого особенного-то?!
А особенного тут – жанр! Совершенно немыслимый жанр: «мужская мелодрама». Да еще и молодежная. Как водится у японцев, с элементами комедии и всего, что попадется под руку, но это уже элементы.
И ведь именно мелодрама, то есть рассказ, во-первых и главных, о сильном и ярком чувстве – и не о каком-нибудь там чувстве долга, а о любви; и о любви не к родине, а к девушке; и именно о любви с такими, знаете ли, душевными переживаниями, а не о половом влечении… Без которого, конечно, никак, но которое даже не во-вторых, а в само собой разумеющихся третьих (но именно это во всех смыслах здоровое и здравое «само собой разумение» не дает сериалу выродиться в историю «из жизни голубей»).
И именно мужская: о парнях и для парней… И какие там девушки! Какие ракурсы! Какая любовная прорисовка деталей! Вопрос «Что он в ней нашел?» не встает ни разу – встает вопрос «То ли он в ней нашел, что ему нужно?»: ну так на то и мелодрама.
Парням адресован идейный посыл (Boys, be ambitious! – как, якобы, поговаривал Вильям С. Кларк, ректор Массачусетского Университета, основавший в 1876 году Университет Хоккайдо), и вообще... про нас это! Про нас, – прямодушных, но стеснительных, чувствительных, но непонятливых, терпеливых, но легко уязвимых, – какие мы и есть на самом деле, но стесняемся в этом признаться.
Ибо мы, так уж получилось, существуем в среде, культивирующей совершенно другие ценности. В патриархальной культуре (советской, например, и она вовсе не умерла вместе с СССР) ты или «мужик», «настоящий мужчина», «будущий солдат», который никогда не плачет, ни в чем не сомневается, никому не показывает своих чувств и всегда добивается, чего хочет – или героически погибает, но не сдаётся; и главное, никогда не заморачивается по поводу того, как другие люди, а особенно женщины, реагируют на его слова и поступки – или ты не мужик. Хотя в виде исключения можно, конечно, читать девушке стихи под луной, но лучше все-таки помечтать о прекрасном будущем.
В развитой демократии вариантов «кем быть», конечно, значительно больше, но… Все равно нельзя, например, отправиться вдвоем с другом по магазинам, чтобы помочь ему приодеться для решительного объяснения с любимой девушкой (как это делают в десятой серии персонажи Boys Be), не будучи при этом ни гомосексуалистом, ни метросексуалом. Нельзя, не будучи ни мачо, ни лузером, ни даже эмо – а будучи просто обычным нормальным мужчиной, до слез сопереживать чужим чувствам и не выглядеть при этом смешно.
Ну нельзя – так нельзя, не очень-то и хотелось, как-нибудь переживем. Но посмотреть, как оно бывает по-другому – по-моему, всё равно ведь чертовски интересно. Ну так, для расширения кругозора…
Ведь японцы, хоть и научились носить галстуки и играть в бейсбол, но, к счастью, японцами быть не перестали. И, судя по всему, они по-прежнему наивно полагают, что быть сентиментальным и слабым, чувствительным и трусливым, размышлять и бездействовать – это вовсе не одно и то же. Что необходимость в любых обстоятельствах сохранять лицо вовсе не означает необходимости превратиться в бездушного робота. Что для человека, в общем-то, естественно быть сложным и неоднозначным, и даже порой не понимать самого себя.

P.S. Обязательно досмотрите последнюю серию до самого конца – после финальных титров есть «спрятанная» сцена, которая, конечно, ничего не объясняет, но многое помогает понять.