QIMONDец

Немецкий инженер-проектировщик чипов Антон Клотц снова прокомментировал для "КТ Онлайн" заметное событие на рынке производства микросхем - и опять из разряда неприятных. Впрочем, банкротство Qimonda может указать кое-кому новые пути развития.

В пятницу, 23-го января, лопнул пузырь под названием Qimonda. После подсчёта размера очередной порции денег, необходимой для спасения компании (его размер составил 300 миллионов евро), стало ясно, что такой суммы не выделят ни банки, ни государство. Спустя лишь две недели после поступления на счет Qimonda транша в 325 миллионов евро, предоставленного объединёнными усилиями правительства земли Саксония, материнской компанией Infineon и бюджетом Португалии (где у Qimonda имеется большая фабрика), надеяться на еще один кредит аналогичного размера было наивно. Qimonda объявила о банкротстве.

Для тех, кому имя Qimonda ничего не говорит, - немного предыстории. В 1999 году, во время бума доткомов, компания Siemens объявила о выделении своего бизнеса по производству микроэлектронных компонентов в фирму Infineon. После очень выгодной продажи акций Infineon на бирже, компания была отпущена в самостоятельное плавание. Infineon состояла из частей, которые были чётко разделены: подразделение Logic производило микроконтроллеры и коммуникационные чипы (чип UMTS от Infineon работает в последнем поколении iPhone), Automotive - разрабатывало высоковольтную электронику для автомобильной промышленности, а подразделение Memory выпускало разнообразную память - флэш и DRAM.

В 2006-м году в Infineon решили отделить производство памяти от остальных веток и создать отдельную компанию под названием Qimonda. В отличие от Siemens, Infineon никогда не могла продать акции Qimonda на свободном рынке (были даже идеи дарить акции существующим акционерам) и, в конце концов, списала в 2008-м году все активы Qimonda со своего баланса, что привело огромным потерям и падению акций Infineon до исторического минимума. Попытки продать всю компанию конкурентам тоже не увенчались успехом, и, как акционер с большинством акций, Infineon была обязана и дальше вкладывать деньги в свою "дочку", что рано или поздно грозило бы разорением самой материнской компании. Ни немецкое федеральное правительство, ни ЕС, ни банки не пришли на помощь Qimonda - решение о объявлении банкротства было единственно возможным в данной ситуации.

Что же произошло? Микроэлектронная промышленность работает по так называемому "свиному" циклу. Это означает, что когда цены на электронные чипы высоки, производители начинают инвестировать в фабрики и повышать производство. Производство достигает максимума, и цены на электронику падают. Теперь начинается ожидание - кто же из конкурентов первым будет вынужден покинуть рынок, закрыть свои фабрики и тем самым "уронить" общее производство. Цены опять повышаются, и цикл закрывается. "Свиной" цикл у производителей сопоставимых продуктов вроде компьютерной памяти ещё жёстче, чем у производителей других типов микрочипов, так как различаются они только в одном: в цене бита ёмкости. Память настолько стандартизирована, что потребителю всё равно, кто её производит - главное, чтобы цена была низкой. Поэтому тот производитель, который не смог вовремя перевести свой производственный процесс на более производительную технологию, которая поможет втиснуть ещё больше бит в один чип, при следующем витке цикла проигрывает. Он не может заработать достаточно денег в период дорогостоящей памяти, чтобы финансировать разработку следующего поколения в плохие времена.

В Qimonda это понимали и пытались уйти от стандартизированной памяти к более специализированным типам, таким как память для графических карт или игровых консолей - но и это не помогло. Конечно, можно пожать плечами и сказать, что в этом и есть суть капитализма, лучшие остаются на рынке, проигравшие - в истории, но здесь всё не так просто. Оставшиеся на рынке компании, которые, в основном, находятся в Юго-Восточной Азии, наслаждаются массированной государственной поддержкой, которая позволяет им пережить трудные времена. То же самое можно было сказать и о Qimonda, чьи фабрики находятся в Дрездене, в так называемой Saxony Valley (Саксонской долине), куда были вложены миллиарды евро немецких бюджетных средств для развития микроэлектронной промышленности на востоке страны (на той же поляне паслась, кстати, и AMD). Но те времена, когда во имя объединения Германии государство разбрасывалось миллиардами, прошли (теперь государство разбрасывается миллиардами для спасения банков), и против массивной конкуренции с востока Qimonda устоять не смогла.

Что означает банкротство Qimonda для Европы? На первый взгляд, ничего хорошего. 10-12 тысячам высококвалифицированных специалистов грозит безработица, миллиардные инвестиции сгорели, сама идея Silicon Saxony поставлена под угрозу. Что еще хуже, Европа лишилось последней фабрики, на которой использовались технологические процессы тоньше 45 нм. То есть Европа теряет способность производить чипы по передовым технологиям, осуществлять разработки для еще более передовых технологий, внедрять знания, полученные из университетов и институтов, в практику. То есть теряется подход к одной из ключевых технологий 21-го века. Если посмотреть на другие большие европейские концерны, связанные с направлением микроэлектроники, которые уже не инвестируют в собственные фабрики, то ситуация выглядит ещё более печально. У самого Infineon большие финансовые проблемы, NXP - "осколок" Philips - находится под влиянием хэдж-фонда KKR, который выжимает из компании последний евро. Тяжёлые времена у Ericsson, и только Bosch и ST Microelectronics, видимо, справляются с кризисом. Единственные фабрики, которые остаются в Европе, обслуживают специфические нужды, которые не требуют максимальной миниатюризации или рекордных частот - например чипы высокого напряжения или системы с интегрированными оптическими элементами.

Есть ещё большое "но". Микроэлектронику нельзя сравнивать с традиционными отраслями, типа машиностроения или авиастроения, по одной причине. Разработку и производство чипа можно делить на очень маленькие стадии, каждая из стадий независима от других, интерфейс передачи данных чётко разработан, и каждая стадия может выполняться в самых разных регионах планеты. Стоимость логистики отпадает, ведь все чертежи и данные можно переслать по Интернету, а заготовки чипов можно быстро и дёшево пересылать между различными фабриками для различных стадий процесса. Сам процесс разработки не нуждается в организации больших концернов (в отличие, например, от разработки нового автомобиля), небольшая группа инженеров разрабатывает определённую функцию (например, аналоговый блок, стандартные ячейки, интеграцию цифровых и аналоговых блоков на чипе и т.д.), так что в конечном итоге маленькая компания в кооперации со многими другими специализированными фирмами может выпустить чип, который вполне сможет конкурировать с продукцией больших фирм.

В Европе и прилегающих областях множество таких маленьких компаний находится в Израиле, в Швейцарии и в Великобритании; их имена (Horizon, Siano, ComSys, Altair, Wizair, Wilocity, Giggle, Parrot, U-Blox и другие) мало что говорят неспециалисту, хотя их чипы изготовляются по новейшим технологиям на фабриках TSMC, UMC, Chartered, SMIC, которые все до одной находятся в Юго-Восточной Азии. Они очень быстро реагируют на изменения рынка и потребности конечных пользователей - намного быстрее, чем большие концерны со сложной структурой. Конечно, печально, что одна важная стадия изготовления чипов больше не находится под контролем европейской промышленности, но если Европа не хочет совсем отстать от других регионов мира, она должна создавать благоприятные условия для таких маленьких компаний, что с одной стороны дешевле, а с другой - приведёт к их росту и процветанию.

ОБ АВТОРЕ: Автор - ведущий инженер-разработчик филиала компании Cadence Design Systems в Мюнхене, Германия. Cadence - крупнейший производитель ПО для автоматизированного проектирования электронных микросхем. Также предоставляет услуги по разработке самих схем на заказ. Компания основана в Сан-Хосе, Калифорния, в 1988 году. В настоящее время насчитывает 5200 сотрудников в штате. Оборот за 2007 год составил 1,62 млрд. долларов США.