Суровые будни Сеула

Родион Насакин рассказывает о своей поездке в Корею, впечатления о стране, а также о производственных линиях продукции компании LG.

Некоторые из моих коллег уже бывали в Корее, и не раз, благо пресс-туры для осмотра достопримечательностей, а заодно и производственных линий высокотехнологичной продукции устраиваются сравнительно часто. Дошла очередь и до меня. Корпорация LG решила ознакомить российских журналистов с особенностями своего мониторостроения.

Формально в LG хотели подробнее осветить работу одного из ключевых подразделений компании - DD (Digital Displays), которое, в свою очередь, делится на два департамента. Первый из них занимается ЖК- и плазменными телевизорами, а второй - непосредственно мониторами. Однако мне было интересно посмотреть и на транснациональную корпорацию, так сказать, у нее дома и послушать, что думают о своей стране и компании живущие и работающие там люди.

Капитализм со специфическим лицом

LG может похвастаться широчайшим ассортиментом продукции, однако мониторы, телевизоры, телефоны, комплектующие, стиральные машины и пр., то есть все, с чем ассоциируется этот брэнд в мире, - лишь небольшая часть бизнеса корпорации в родной стране. Помимо наукоемких разработок для различных отраслей промышленности и телекоммуникаций, у LG есть интересы в девелоперском, издательском и гостиничном бизнесе.

Внутри страны LG имеет множество дочерних компаний и суб-брэндов, через которые и ведется столь многопрофильный бизнес. Проводя аналогии с Россией, корпорацию можно назвать олигархической структурой, но это определение верно лишь отчасти. Политики в крупном бизнесе Кореи значительно меньше, чем у нас, хотя не так давно ситуация была иной. В кризисные времена корейские корпорации выжили лишь при мощной государственной поддержке. При этом острого противоборства внутри страны у компаний нет. Соперничают они преимущественно на зарубежных рынках.

Иностранцев в топ-менеджменте практически не встречается. Даже зарубежные представительства почти всегда возглавляют корейцы, не говоря о сеульской штаб-квартире. Дело тут не в недоверии или национализме, а в том, что иностранцу, тем более европейцу или американцу, независимо от его опыта и бизнес-образования, трудно понять и принять восточную схему корпоративной иерархии и нормы управления.

Крупные азиатские компании мне всегда казались удачной современной адаптацией средневековых военно-феодальных кланов. Изменились лишь задачи и названия, но остался неизменным дух - например, некоторые японские корпорации были образованы самурайскими семействами. Чего стоит хотя бы то, что в круг обязанностей младших менеджеров на заре их карьеры входит с поклонами открывать дверь лимузина приехавшего босса. Имеет место и жесткая субординация без всяких демократических штучек, а также виртуозное культивирование семейного отношения к компании, по сравнению с которым западные программы повышения внутрикорпоративной лояльности - просто игрушки. Взять хотя бы бронзовый бюст основателя империи LG, который стоит неподалеку от главного входа любого предприятия и офиса компании.

В общем, будь у американского топ-менеджера хоть двадцать лет управленческой работы на Западе и MBA солидной бизнес-школы в кармане, его принятие на соответствующую должность в ту же корейскую компанию может стать началом катастрофы. Он не сможет почувствовать себя феодалом, а изменение структуры управления под привычные стандарты приведет к плачевным результатам. Это, кстати, не отстраненные размышления. Подобный случай с печальными последствиями имел место - правда, не в Корее, а в одной из тайваньских ИТ-компаний.

Новая экономика

Осваивая российский рынок, LG сталкивается с определенными кадровыми сложностями. Любой молодой кореец, рассчитывающий сделать какую-никакую корпоративную карьеру, бойко говорит по-английски, а вот на российское направление найти менеджера труднее. Неплохие должности получают выпускники филологических факультетов, получившие специальность "русский язык и литература". Да и переводчики, в том числе фрилансеры, от недостатка работы не страдают. А между тем уровень безработицы в стране очень высокий. В разговорах корейцы называли цифру 20%. Высшее образование получают практически все, и для сколь-нибудь приемлемого трудоустройства этого вовсе не достаточно.

Тем более что Сеул - город довольно дорогой для жизни, хотя, по субъективным ощущениям, все же уступающий Москве. Так, съем трехкомнатной квартиры на окраине в непрестижном районе обойдется примерно в тысячу долларов. Самая дешевая поездка в метро (внутри первой зоны) - 1 доллар. Средний счет в такси - 10–20 долларов. Брэндовая одежда или потребительская электроника дороже, чем в Москве, зато в Корее очень дешевы продукты питания. Что касается зарплат, то они в Сеуле выше среднероссийских, но вряд ли особо впечатлят москвича.

И все же страна пережила экономический подъем, который оказал влияние на общество. В этом плане ситуация немного схожа с российской. В Корее за считанные десятилетия власть не раз скатывалась от демократии к авторитаризму. Последняя смена режима произошла в 1987 году. У них тоже был период "дикого капитализма", были "новые корейцы", которые, впрочем, не столь рьяно, как наши соотечественники, демонстрировали резко возросшие доходы - таков уж у них менталитет. Зато гордость экономическими успехами страны увековечена в "золотом" небоскребе, самом высоком здании Сеула.

Лет десять-пятнадцать назад Сеул, рассказывают, представлял собой обитель бесчисленных стихийных торговых лавочек, превращавших город в один большой вещевой рынок. Постепенно население столицы выросло до 10 млн. человек (по официальным данным), то есть туда перебралось 20% жителей страны, а ограниченные возможности застройки привели к резкому росту цен на недвижимость (хотя до московского уровня они опять же не дотягивают).

Теперь это впечатляющий мегаполис с небоскребами, активно развивающимися торговыми сетями и хайвэями, по которым носятся многочисленные седаны KIA и Hyundai. Изредка встречаются и автомобили Samsung, но это уже раритеты. Корпорация давно завязала с автопромышленностью, продав технологические мощности Hyundai. А вот машин зарубежных производителей практически нет. Хотя однажды я и видел стоявшие друг напротив друга и, похоже, выступающие единым фронтом салоны Mercedes-Benz и BMW, дела у них, судя по всему, идут не ахти.

Пробиться иностранцу на корейский автомобильный рынок не так-то просто. Как и на рынок электроники, мобильной связи и много другого. В этом, пожалуй, главное отличие выбравшейся из кризиса Кореи от российских реалий. Местная продукция оказалась достаточно конкурентоспособной, политика государства в должной мере протекционистской, а население лояльным. По поводу последнего: мне довелось увидеть демонстрацию сеульцев, протестующих против то ли какого-то решения ВТО, то ли против членства в этой организации...

Отцы и дети

Главными выразителями народного возмущения в стране являются студенты, которые отличаются просто-таки гиперактивной гражданской позицией. Интересно, что к исторически сложившейся склонности народа к бунтарству это, видимо, не отнесешь. Просто изменения в социально-экономической сфере, произошедшие за сравнительно короткий срок, обуcловили возникновение существенных различий между образом жизни двух поколений. Вот здесь ситуация как раз напоминает российскую.

Корейцы в возрасте двадцати-тридцати лет утверждают, что живут гораздо лучше родителей. Молодое поколение повально увлечено Западом, учит английский и путешествовать предпочитает по Европе. В моде, как у девушек, так и у юношей, пластические операции (в основном веки), позволяющие "европеизировать" свой облик. Даже остров Чеджу (см. врезку), который считается традиционным местом проведения медового месяца, молодожены посещают все реже и реже. А уж о прочих и говорить не приходится. Пять дней отпуска практически все корейцы, имеющие такую возможность, проводят в Старом Свете.

При этом в стране усиливаются националистические настроения. Исторически в Корее не любят японцев, которым по сей день не простили оккупации. Островные соседи на захваченной территории, помимо всего прочего, обязали покоренное население учить японский язык. Но уже через тридцать пять лет после захвата агрессоров вытеснили из Кореи, и теперь язык знают только пожилые люди.

Не очень доброжелательны корейцы и к китайцам, но это так, глухая неприязнь, во многом вызванная текущим политико-экономическим моментом и ролью соседа в становлении КНДР. Меж тем в Корее вплоть до XV века пользовались китайской письменностью, и хотя потом в стране появилась своя собственная, иероглифы Поднебесной частенько встречаются на улицах. Люди, которым за сорок, их еще могут прочесть, но те, кто моложе, уже нет. Кстати, корейское письмо, вопреки распространенному заблуждению, не иероглифическое. У корейцев есть алфавит. Просто буквы группируются при письме по слогам, а не словам, располагаясь как сбоку, так и друг под другом. Отсюда и кажущееся разнообразие символов.

И, наконец, третий объект неприязни молодых корейцев - это американцы. Люди постарше относятся к янки и военной базе неподалеку от Сеула нейтрально, а некоторые даже доброжелательно, памятуя о том, что если бы не США, то и их страну вполне могла бы постигнуть участь КНДР. Но Корейская война закончилась давно, и присутствие американцев начинает раздражать часть населения. Пока же ведущая к военной базе улица по вечерам превращается в большой вертеп, где развлекаются американские солдаты.

В то же время в отношении северного соседа негативной реакции я не заметил. Напротив, практически все корейцы, с которыми я беседовал о КНДР, говорили, что очень надеются на объединение, ведь по ту сторону демаркационной линии живут их братья и сестры. Впрочем, если северный режим падет и наступит праздник воссоединенной нации, то на южнокорейской экономике появление миллионов нищих граждан с мышлением, извращенным тоталитарной идеологией, скажется плачевно. Возможно, от всех свершений не останется и следа, а 20% безработицы и другие проблемы покажутся цветочками. Вспомните, с каким воодушевлением ломалась Берлинская стена и как уже вскоре от западных немцев можно было услышать нелестные отклики о "понаехавших" соседях.

Музейные экспонаты

Рассказывая о своих дисплейных достижениях, менеджеры LG были особенно увлечены имиджевой серией мониторов Fantasy, которые уже водружены на постаменты в музеях компании. Это один из редких случаев, когда компания использовала необычный дизайн в продукции массового спроса. Джон Мюнгсоб, начальник группы дизайнеров, работающих над проектом, утверждает, что никаких географических, возрастных или половых портретов потенциальных пользователей "эмоциональных" мониторов не составлялось, хотя все же признался, что по душе их творения придутся в основном женщинам.

Что же касается национальных предпочтений потребителей, то руководитель дизайнерской группы Fantasy заметил, что с каждым годом этот вопрос становится все менее и менее актуальным. Глобальная медиасреда и средства телекоммуникаций приводят к тому, что вкусы людей по всему миру "выравниваются". Вопрос лишь во времени. Например, в США широкоформатные мониторы идут на ура, а в России их доля в продажах компании только-только начала расти. Учет же потребительской специфики в стране сводится к консультациям с местными дилерами.

История создания серии Fantasy нетипична. В компании за внешний вид и эргономику (например, за расположение функциональных клавиш) каждого создаваемого монитора отвечает один человек. Как правило, маркетологи заказывают макет нового продукта дизайнерам исходя из своих соображений, однако на сей раз инициатива шла "снизу". То есть художники компании сами придумали и предложили образ новой линейки мониторов рыночным специалистам. Идея понравилась, была воплощена в жизнь, а зарекомендовавшей себя группе дизайнеров дали зеленый свет на дальнейшее развитие "эмоциональной" серии, чем она сейчас и занимается.

Для этих разработок LG даже привлекла десяток именитых промдизайнеров из разных стран, которые консультируют группу. То бишь корпорация демонстрирует общую тенденцию для многих производителей электроники, переключаясь на распространение технологического гламура в массы. Кстати, на уровне корпорации в целом Fantasy - это уже не первый опыт, пионером в этом направлении стал мобильник Prada. Был еще "интеллектуальный" холодильник с кристаллами Swarovsky, но его в силу дороговизны не назовешь массовым даже с большой натяжкой. Впрочем, подлинно массовыми и дизайнерские мониторы, видимо, не станут. В компании признают, что лучше всего продается относительно "серенькая" продукция в ценовом сегменте 170–250 долларов и вряд ли в обозримом будущем массовый потребитель вдруг станет большим эстетом.

В музеи LG модели среднего класса, конечно, не попадают. Зато в посещенных мною "залах славы" в штаб-квартире и на заводе в Гуми я заметил повторяющиеся экспонаты, которые, похоже, являются объектами особой гордости компании. В первую очередь это, конечно же, широкоформатный монитор с трехмерным изображением, который уже получил награду на CES, но пока не производится в промышленных масштабах. Стереоскопический эффект (визуальная глубина картинки - полметра) возникает при просмотре с двух-трех метров. Причем никаких специальных очков надевать не нужно. Объемность картинки достигается за счет специального покрытия экрана и построения изображения с помощью ПО True3D Player. Однако рассчитывать на то, что через год-другой мы сможем любоваться героями голливудских блокбастеров в объеме, не стоит. Для домашнего использования делать такие мониторы пока не предполагается, да и не нужно. Если смотреть на трехмерную картинку больше минуты, глаза начинают уставать. В LG намерены заинтересовать 3D-мониторами в основном бизнесменов и рассчитывают, что эти аппараты будут использоваться для демонстрации рекламных роликов в общественных местах. Из других перспективных наработок можно отметить мониторы, подключаемые через USB-порт, и беспроводные дисплеи. Еще один любопытный экспонат - домашний кинотеатр, украшенный золотыми вставками и напылением, за 80 тысяч долларов.

А вот гибких дисплеев не было даже в музеях. В компании говорят, что готовы наладить производство в любое время. Другое дело, найдется ли спрос на дисплеи e-paper при нынешней технологии их изготовления, когда 12-дюмовый "лист" обходится в 3–5 тысяч долларов.

- Из журнала "Компьютерра"