160 поводов для оптимизма

Архив

Третий год подряд в январе мы публикуем выдержки из ежегодного опроса альманаха Edge. Довольно странная формулировка нынешнего вопроса - "Что внушает вам оптимизм и почему?" - продиктована, по словам составителей, самой природой науки, которая в основе своей позитивна, поскольку дает ответы на волнующие вопросы и ставит перед исследователями новые, еще более интригующие проблемы.

Третий год подряд в январе мы публикуем выдержки из ежегодного опроса альманаха Edge. Довольно странная (и крайне неудобная для перевода ответов) формулировка нынешнего вопроса - "Что внушает вам оптимизм и почему?" - продиктована, по словам составителей, самой природой науки, которая в основе своей позитивна, поскольку дает ответы на волнующие вопросы и ставит перед исследователями новые, еще более интригующие проблемы. Навязшая на зубах банальность гласит, что пессимист - это хорошо информированный оптимист, но вряд ли кого-то из 160 участников опроса - а это в основном ученые, журналисты, писатели, общественные деятели - можно заподозрить в недостатке информированности. И если уж с их высот стакан выглядит наполовину заполненным, то нам, простым смертным, и вовсе грех привередничать.

Человеческий интеллект может быть усилен, и усилен существенно

Во-первых, благодаря когнитивной неврологии и смежным дисциплинам мы знаем, чем занимаются ведущие узлы нервных подсистем человеческого мозга. При выполнении разных задач используются разные комбинации этих систем, и каждая система, будучи натренированной, станет работать более эффективно. Как культурист наращивает свои бицепсы и трицепсы, мы сможем наращивать наши ментальные мускулы с помощью специальных упражнений.

Во-вторых, человеческий интеллект усилит понимание природы групповых взаимодействий. Как механический калькулятор способен усилить наши способности к вычислению, так и другие люди способны помочь нам увеличить наши возможности - как в когнитивном плане (для решения задач), так и в эмоциональном (см. также ответ Ларри Сэнгера. - Прим. ред.).

В-третьих, грань между обработкой информации живыми и неживыми системами становится невероятно зыбкой. К примеру, некоторые люди постоянно носят с собой компьютеры, используя Google в качестве расширителя своей базы знаний. Или, как в моем случае, КПК невероятно расширяет способность человека к организации информации. Вскоре у нас будет множество таких механических помощников.

Важно то, что каждое из этих направлений синергетически усиливает остальные. Например, упражнения для мозга расширяют наши интеллектуальные способности, что позволяет нам лучше использовать механические костыли и более эффективно общаться с окружающими.

Если повезет, подобные разработки приведут к новым видам социальных связей и высоко интегрированным социальным сетям, к новому, "умному обществу". И кто знает, возможно, это общество окажется не только умнее, но и мудрее.

Стивен Кослин психолог,
Гарвардский университет

Что находится за нашим космическим горизонтом

Мы способны увидеть лишь малую часть Вселенной. Наш космический горизонт ограничен дистанцией, которую свет прошел со времени большого взрыва. Но, конечно, Вселенная на этом не заканчивается, и вопрос в том, что находится дальше. То же, что и здесь (новые галактики, новые звезды), или нечто совершенно отличное? Я оптимистичен в том, что мы сможем ответить на этот вопрос и понять структуру вселенной в целом, хотя наблюдаем лишь малую часть ее.

До последнего времени космологи исходили из простейшего допущения - Вселенная однородна, то есть отовсюду выглядит более или менее одинаково. Это допущение увековечено под названием "космологический принцип", но допущением от этого быть не перестает. Последние разработки в космологии и физике частиц привели к интенсивной ревизии этой точки зрения и жарким дебатам о будущем нашей науки. Согласно новой картине мира, большая часть вселенной находится в состоянии взрывной, ускоренной экспансии, которую называют инфляцией. В наших окрестностях инфляция закончилась 14 млрд. лет назад, и энергия, которая стояла за этой экспансией, подожгла горячий костер из элементарных частиц. Случилось то, что мы называем Большим взрывом. Другие Большие взрывы постоянно происходят в отдаленных уголках вселенной, производя регионы с разными свойствами. Некоторые из этих регионов похожи на наш, некоторые - очень отличаются (подробнее об этой концепции можно прочитать в статье Алексея Левина "Эта странная Мультивселенная", "КТ" #621).

Многие мои коллеги находят концепцию Мультивселенной очень тревожащей. Если у разных регионов разные значения природных констант, как мы можем убедиться в том, что эти регионы действительно существуют? Разве это наука - обсуждать вещи, которые никто никогда не наблюдал? На мой взгляд, это наука, и есть весомые причины сохранять оптимизм в отношении новой концепции. Я верю, что мы сейчас наблюдаем не конец космологии, как опасаются некоторые, а начало новой эры - исследование Мультивселенной.

Александр Виленкин
космолог, Университет Тафтса

Физики не создадут Теорию Всего

Возможно, кому-то мой оптимизм покажется странным. Многие мои коллеги-физики вдохновлены перспективой открытия такой теории. Некоторые даже заявляют, что уже ее разработали (не забыв упомянуть, конечно, что им осталось расставить буквально пару точек над i). Вот вам мой совет, дорогие коллеги. Будьте осторожны в своих желаниях. Если вы по-настоящему задумаетесь над тем, что действительно значит название "Теория всего", то мечта перестанет казаться такой манящей. Ведь создание подобной теории означает, что в мире не останется больше сюрпризов, а у нас - объектов для изучения.

Я в это не верю. Я знаю, что мир будет продолжать нас удивлять. От вывода нескольких уравнений или законов до полного понимания их следствий - длинный путь. Немногие ученые - а в трезвом виде так вообще никто - ожидают, что будущие успехи фундаментальной физики могут свести на нет, скажем, исследования мозга. Впрочем, Теорию всего редко трактуют столь буквально. Обычно под ней понимается свод базисных законов мироздания, которые даже в принципе не могут быть выведены из других законов.

Я думаю, что мы на пороге золотого века в фундаментальной физике. В последнее время, благодаря исследованиям в области теории струн, возникла идея, что Теория всего может оказаться не столь всеобъемлющей. В этой концепции Теория состоит из уникального набора уравнений, каждое из которых имеет множество решений (существующих в разных частях Вселенной). Можно сказать, что наша Вселенная - это Мультивселенная, состоящая из множества доменов, каждый из которых сам является Вселенной со своими физическими законами. Таким образом, даже самые что ни на есть базисные законы природы оказываются неподвластны Теории всего, поскольку меняются от Вселенной к Вселенной. В этом смысле контраст между напыщенностью названия "Теория всего" и ее действительным наполнением выглядит гротескно.

Фрэнк Уилчек физик, МТИ,
лауреат Нобелевской премии по физике 2004 года

Исчезновение тайны религий

Где-нибудь лет через двадцать пять, почти все религии кардинальным образом изменятся, изменятся так сильно, что перестанут внушать благоговение и страх. Конечно, многие - а то и большинство - все еще будут цепляться за свою веру с той страстью, которая может породить жестокость, нетерпимость и т. д. Но все остальные поймут, что жестокость - это жестокость, нетерпимость - это нетерпимость, и научатся обходить острые углы, пока жестокость и нетерпимость не сойдут на нет, а это обязательно случится.

Это были хорошие новости. Плохие же заключаются в том, что с той же осторожностью нам потребуется справляться с такими сложными общемировыми проблемами, как глобальное потепление, недостаток свежей воды и экономическое неравноправие. Когда я впадаю в пессимизм, то думаю, что сэр Мартин Риз был прав: недовольные религиозные или политические группы могут вызвать биологический или ядерный катаклизм, который помешает всем нашим благим начинаниям. Однако я считаю, что у нас есть ресурсы и знания, позволяющие предотвратить подобные бедствия, если мы будем бдительны.

Вспомните, еще только пятьдесят лет назад курение было в моде. Попросить кого-нибудь затушить сигарету считалось грубостью. Сегодня мы знаем, что запрещать курение полностью - это ошибка. У нас хватает и сигарет, и курильщиков, но мы уменьшили пагубное воздействие курения на окружающих, создав разумные ограничения. Курить больше не модно. И придет день, когда религии превратятся в вопрос личного выбора, а потом и вовсе выйдут из моды. Можно ли считать эти институты (социально приемлемые и равноправные) религиями? Или религии на пути к вымиранию? Все зависит от того, что вы считаете ключевой составляющей религии. С одной точки зрения, динозавры вымерли. С другой - мы окружены их наследниками, птицами.

Дэниел Деннетт
философ, Университет Тафтса

В ожидании грядущего просвещения

Когда мы наткнемся на правильную модель коллективного собирания знаний онлайн, это вызовет невероятную, беспрецедентную, взрывную смену парадигмы доступности первоклассного и бесплатного знания. Я думаю, что самые фантастические хранилища знаний ближайшего будущего - это не энциклопедии и не учебники. Это ресурсы нового типа, невозможные прежде, потому что для их создания необходимы усилия тысяч или даже миллионов пользователей.

Ларри Сэнгер
один из основателей Википедии

Биологические и медицинские исследования позволят найти
эффективные лекарства от неизлечимых хворей

Конечно, мы не можем предсказать, когда это произойдет. В некоторых случаях это может случиться только через несколько десятилетий. Но в XXI веке будет открыто больше лекарств, чем в XX, и это не простая экстраполяция. Моя оценка также базируется на новом понимании того, что нам уже известно, и революционных технологий, которые уже на пороге. В качестве примеров можно привести потенциальное значение проектов расшифровки генома, исследований в области стволовых клеток и лабораторных экспериментов с клетками человеческих организмов. Все это, подкрепленное успехами быстро развивающейся молекулярной биологии, обеспечит нам понимание сути механизмов, регулирующих клеточные функции.

Ян Уилмут биолог, занимающийся вопросами клонирования,
Рослинский институт, Эдинбург

Энергетический вызов

Несколько лет назад я написал небольшую книгу "Наш последний век?", в которой предположил, что с учетом всех возможных рисков шансы на то, что наша цивилизация шагнет в ХХII столетие, избежав катастрофического регресса, составляют пятьдесят на пятьдесят. На мой вкус, не самый радостный вывод. Однако я был поражен тем, что многие мои коллеги считают катастрофу еще более вероятной и держат меня за оптимиста. Стало быть, оптимистом я и остаюсь.

Несомненно, для технократического оптимизма сейчас есть все основания. Большая часть человечества живет сегодня лучше, чем когда-либо. Ближе к концу столетия химические катализаторы мозговой активности, генетические разработки и кибертехнологии могут изменить сам человеческий род. Это будет качественный скачок, который поставит перед нами новые этические вопросы. В течение нескольких столетий наш вид изменится и диверсифицируется (на Земле, а возможно, и за ее пределами).

Лорд Мартин Риз президент Королевского общества,
профессор космологии и астрофизики

Уменьшение сна приведет к увеличению сознательного существования

Продолжительность жизни увеличивается, но толку от этого немного. Мы хотим не просто жить дольше, а жить дольше, находясь на пике своих возможностей. Так почему бы нам не отказаться от сна - в пользу бодрствования?

Я полагаю, что мы нуждаемся во сне, но не таком долгом. Нынешняя продолжительность сна есть, возможно, адаптация к ограничениям, которые давно потеряли актуальность.

На самом деле, все позвоночные спят (а непозвоночные, по крайней мере, отдыхают). Однако длительность сна разная у разных видов, и может составлять как менее часа, так и 18 с лишним часов в день. К примеру, грызуны спят от 8 до 17 часов, приматы - от 7 до 18 часов. Слонам и жирафам хватает 3–5 часов сна, белкам - 16–17, летучим мышам - 20 часов. Новорожденные у большинства видов спят больше, чем взрослые (за исключением новорожденных китов и дельфинов, которые вообще не спят).

Вариации внутри вида не столь велики. Хотя некоторые люди спят 2–4 часа в сутки и прекрасно себя чувствуют. Так, может, длительность сна больше не является адаптивным приоритетом для человека?

Как только мы обнаружим "сонные" гены, мы должны изменить их таким образом, чтобы уменьшить продолжительность сна. Может ли генетическая инженерия справиться с этой задачей? Хорошие новости: мутированные мушки-дрозофилы "научились" с помощью ученых спать в три раза меньше (опустившись с 12 часов сна в сутки до 4). Плохая новость: живут эти мутанты меньше своих собратьев. Но несмотря на это, я оптимист.

Марсель Кинзбурн
психолог

Упадок жестокости

В Париже XXVI века популярной формой развлечения было публичное сожжение кота (точнее, медленное поджаривание). Согласно историку Норману Дэвису, публика, включая королей и королев, реагировала на страдания животного со смехом.

Каким бы пугающим ни казался день сегодняшний, представить подобный садизм почти невозможно. Это только один пример одного из самых важных и недооцененных трендов в истории нашего вида: уход жестокости. Те, кого тошнит от кровавых газетных заголовков, те, кто хорошо знают историю XX века, сочтут это утверждение не соответствующим действительности. Однако каждая известная мне попытка систематического изучения этого вопроса дает тот же самый результат. Те, кто указывает на злоупотребления в США (секс-рабство в иммигрантской среде, издевательства в Абу Граиб и т. д.), не учитывают, что подобные практики хоть и имеют место, относительно редки, если сравнивать их с тем, что творилось в прошлые века. Кроме того, почти повсеместно они спрятаны от чужих глаз, нелегальны, неприемлемы. Тогда как в прошлом такое было в порядке вещей.

Даже массовые убийства в Европе, Китае и Советском Союзе, возможно, погубили меньшую (в процентном отношении) часть населения, чем какая-нибудь вражда крупных кланов или один из библейских походов. Сегодня мы лучше осведомлены о жестокости, но статистически ее меньше.

Что пошло правильно? Никто не знает, возможно, потому, что мы задавали себе неправильный вопрос - "Откуда берется война?" вместо "Откуда берется мир?". Но мой оптимизм заключается в надежде на то, что насилие действительно выходит из обращения, что это результат действия неких сил, которые действуют и сегодня, а также на то, что мы сможем обнаружить эти силы и, возможно, усилить их воздействие.

Стивен Пинкер
психолог, Гарвардский университет

Ставлю на космологию

В ближайшие пять лет случится открытие тысячелетия, исторический прорыв в нашем понимании Вселенной. Я бы даже поставил на то, что открытий такого масштаба будет несколько. Возможно, нам удастся непосредственно обнаружить темную материю, понять природу темной энергии, продвинуться в понимании феномена Большого взрыва, обнаружить гравитационные волны и т. д. Сегодня мы пониманием, из чего состоит меньше 5% Вселенной. Мы не знаем, как были созданы время, пространство, материя и энергия. Мы не можем предсказать, что произойдет со Вселенной. Но вскоре мы станет свидетелями того, как одна - а может, и не одна - такая задача будет решена.

Пол Стейнхардт
физик, Принстонский университет

Пределы демократии

Главная идея демократии - то, что каждый имеет "право" быть услышанным, - прекрасно работает в очень маленьких коллективах, если люди, их составляющие, способны самоорганизоваться. Ничего общего с ультра-демократией некоторых западноевропейских стран, чьи коалиционные правительства, вынужденные учитывать интересы небольших групп, не способны принять ни одного значимого решения. Но есть надежда: некоторые страны и особенно отдельные американские штаты добровольно отказываются от дешевых загрязняющих технологий в пользу более дорогих, но экологически чистых производств, позволяющих уменьшить выбросы углерода в атмосферу. В большинстве случаев это делается без всякого демократического мандата. Они понимают, что в этой игре ставки слишком высоки, чтобы "услышать" каждого или дать каждому то, что он хочет. Возможно, вам известны и другие примеры.

Марк Пэйджл
эволюционный биолог, Университет Ридинга

Обновление науки

Почти через тридцать лет блуждания в потемках в области физики элементарных частиц, блуждания, сопровождавшегося такими галлюцинациями, как, например, теория струн, мы, наконец, можем рассчитывать на получение эмпирических данных, которые позволят нам продвинуться на следующий уровень понимания фундаментальной структуры природы, природных сил, пространства и времени. Это произойдет в течение трех лет после запуска нынешним летом Большого адронного коллайдера в ЦЕРНе (Женева).

Я верю, что эти данные будут неожиданными и потребуют пересмотра всех наших тщательно продуманных идей о том, что придет на место Стандартной модели. С середины семидесятых результаты каждого эксперимента, проведенного на микроскопическом уровне, совпадали с выкладками Стандартной модели, не давая нам возможности понять, что лежит за ней, откуда берется масса, почему у нас три семейства элементарных частиц, почему некоторые кварки тяжелы, а нейтрино - столь легки. С появлением новых данных теоретическая физика может вернуться к тем дням, когда главным отличием хорошей теории от плохой была не красота, а то, сколько экспериментов она помогает объяснить. Также я очень надеюсь, что еще на моем веку мы узнаем, в чем секрет жизни. Мы не только сможем создать жизнь в лаборатории, но и выясним подробности собственного происхождения, что позволит нам ответить на вопрос "много ли жизни во Вселенной". Вскоре мы наверняка найдем микробные формы жизни в Солнечной системе, и, скорее всего, они будут очень похожи на земные формы, из "одного яйца", нежели совсем чужды нам.

Лоренс Краусс
физик, Университет Кейс-Вестерна

Новые перспективы бессмертия

Обещание вечной жизни станет реальностью, как только мы узнаем, как мозг хранит знания и как устроены ментальные процессы. После этого мы сможем копировать информацию из мозга и переносить ее на более надежное "железо". Возможно, это случится в текущем веке - так много нам уже известно о мозге и так быстро растут возможности компьютеров. Многие предполагают, что изготовление работающей копии мозга невозможно без создания полной, на уровне химических процессов, копии (а для этого нам потребуются беспредельные компьютерные мощности). Однако мне кажется, что можно обойтись и меньшим.

И задолго до того, как мы научимся делать полные компьютерные "копии" самих себя, эти разработки позволят обогатить наш мозг новыми функциями и расширить его возможности. Что, в свою очередь, приведет - хоть и не сразу - к возможности постепенной замены частей наших тел (включая мозг) с исправлением всех дефектов, которые сегодня укорачивают человеческую жизнь. И чем больше мы узнаем о том, как работает мозг, тем больше найдем способов, чтобы обеспечить его умениями, которые никогда не появились бы естественным путем.

Марвин Мински
один из пионеров computer science