Лучше один раз услышать

Когда-то культура слова пала перед визуальной культурой. Но и она не вечна. Возможно, её деградация приведёт к возникновению культуры, ориентированной на звук.

Однажды актёр и писатель Сергей Юрский обмолвился, что культура слова отступает под напором культуры визуальной, и вряд ли с этим уже что-то можно поделать.

Он, по всей видимости, прав. Единственная неточность состоит, наверное, в том, что культура слова не отступает, а уже отступила; визуальная культура доминирует, и у доминации этой масса причин, среди которых непоследнюю роль играет массовое производство и потребление, превративших всё то, что принято называть культурой, в ходовой товар, подлежащий, опять-таки массовому и производству, и потреблению.

Среди последних тому доказательств - наступление рингтонов (звонков для мобильных телефонов) по всем фронтам на рынок популярной музыки. Кто-то поговаривает даже, что это чревато полным вытеснением музыки в современном её понимании и виде из рынка. Останутся только рингтоны и всё, что удастся адаптировать под них.

Предположения подобного рода пока выглядят достаточно фантастично-апокалиптично, хотя с другой стороны выход музыки из-под кабалы массового рынка, норовящего всё выхолостить, уплощить и привести к единообразию "широкого вкуса", может иметь самые заманчивые (и для музыкантов, и для слушателей) последствия - в хорошем причём смысле.

Как бы там ни было, сейчас есть то, что есть: массовая культура носит отчётливо визуальный характер; к визуальному приводится буквально всё - даже, опять-таки, эстрадная музыка, каковая становится в огромной степени зрелищем. И причины тому весьма просты и легко объяснимы.

Визуальный диктат

Человек получает большую часть информации визуально, - этот постулат активно эксплуатируется современной культурой. Массовый подход к распространению информации (и культуры тоже) подразумевает донесение единого, унифицированного сигнала до максимально широкой аудитории - правильно, это пропаганда.

Соответственно, требуется по возможности исключить возможные разночтения. Сигнал должен иметь однозначную смысловую нагрузку, чтобы снизить возможность "обратной связи" - критического осмысления полученной информации.

В отношении культуры (массовой) это тоже справедливо, даже если она не подразумевает политической подоплёки. Почему? Очень просто: хотя подобная точка зрения не всех устраивает, но на самом деле поп-культурный рынок уже давно не просто обслуживает спрос, а активно его формирует. Под себя, разумеется. В итоге деньги текут рекой, при этом побочным эффектом оказывается повсеместное падение качества конечной продукции.

Вот и идут по всем возможным субкультурам разговоры о том, например, что "музыка в кризисе", или что уже "всё написано" - при всех различиях между этими субкультурами и ассоциированными с ними музыкальными направлениями. То же касается кино и литературы, где персоналий, с коими можно было бы честно употребить прилагательное "великий", не наблюдается - по крайней мере, сейчас.

Потому что формирование массового вкуса - это как раз ещё одна из форм пропаганды, вкусовой диктат, со всеми вытекающими, включая результирующее единообразие.

Визуальность ещё и тем "хороша", что помогает замаскировать это единообразие избытком шика и блеска ("гламурно!") или наоборот, эстетизированной донельзя мрачности ("готично!"). Но при более внимательном рассмотрении снова видим эксплуатацию "надёжных", считающихся даже безотказными шаблонов; - женских тел 90х60х90, мускулатуры "от кутюр" или наоборот, персонажей с размытой, как диктует мода, половой принадлежностью, и прочее, и прочее, и прочее. Всё то, что, собственно, эксплуатировалось и эксплуатируется поколениями рекламщиков на ТВ.

Правда, этот диктат в последнее время начал нарываться на "хуки слева" со стороны блюстителей политкорректности, которых возмущает создание оскорбительных для особо рыхлотелых домохозяек "стандартов красоты"... Но даже если они и добиваются своего, получается ещё хуже: на что приятнее смотреть на телеэкране, на фотомодель, или на рыхлотелую матрону бальзаковских лет самой что ни на есть посредственной внешности?

Размен одного диктата на другой, и не более.

А что, слово не диктует?

Диктует. Но художественное слово на то и художественное, чтобы возбудить "обратную связь" - фантазию и мыслительные процессы у читателя. Он, читатель, не видит того, о чём ему повествуют, он только может представлять себе это. Потому книжная культура и стоит настолько выше визуальной, что стимуляция сознания на собственную активность осуществляется в куда более высокой степени, чем в случае, когда человеку что-то показывают.

Хочется, однако, "опомниться" и оговориться: Его Величество Интернет, уже имеющий колоссальное влияние на популярную культуру, среда в подавляющей степени текстовая; и быть может, она даже сумеет если не вовсе вернуть Слову утраченное превосходство над Зрелищем, то, по крайней мере, несколько выровнять их соотношение.

Это, однако, лишь предположение, и, вероятно, слишком оптимистичное. В конце концов, если позволить мысли метнуться совсем в другую сторону, Россия нынче слывёт "самой читающей страной", но достаточно посмотреть на содержимое книжных лотков в  метро, чтобы разом лишиться малейшего желания причислять это к достоинствам нации... Увы.

Вы это всё к чему?

К самому главному, а именно прогнозу на отдалённое (а может быть, и не очень) будущее.

Прогноз сводится к следующему: дальнейшая деградация визуально ориентированной западной поп-культуры приведёт к возникновению, а точнее к выходу на первый план, культуры совершенно иного рода.

Культуры, ориентированной не на зрительный образ, а на звук.

Достоинства звука как средства передачи информации и возбуждения "обратной связи", наверное, недооценены. Уже хотя то, что при речи человек лишь 15% информации передаёт вербальными средствами, а 38% приходится на сугубо звуковые факторы - тон, тембр, модуляции голоса и т.д., говорит об очень многом.

При этом звук не является "диктаторским" каналом передачи информации, степень навязывания ещё меньше, чем у печатного слова, и уж тем более у визуальных образов; в общем и целом звук работает на уровне глубоко личностном, воздействует на ассоциации.

А кроме того (и это, наверное, главное), он воздействует на подсознание, о чём, собственно, давно и довольно широко известно: с помощью звука сознание можно перевести в "изменённое состояние", т.е. гипнотизировать.

По сути дела, звук - наиболее "непосредственное" средство общения с подсознанием человека. И поскольку искусство ищет пути достучаться именно до него, и стимулировать именно в нём нужную себе реакцию, очевидно, что "акустическое искусство" (а это не всегда музыка в традиционном её понимании) оказывается ближе всех остальных к желаемому результату.

"Культура звука" существует - на уровне субкультуры, сплочённой вокруг таких, условно говоря, музыкальных направлений, как Noise, Ambient и Dark Ambient, Industrial, и т.д. Широкой публике подобные названия, как правило, говорят мало; более того, для широкой публики "звуковые полотна и ландшафты", создаваемые представителями этих направлений, редко оказываются употребимы, но, как справедливо заметил один из знатоков, эти "конструкции" требуют, как правило, максимальной самоотдачи со стороны слушателя. А в конечном счёте, человек ведь слушает не только и даже не столько эти звуковые конструкции, сколько свою на них реакцию.

Сейчас, естественно, всё это - глубокий андерграунд. Но андерграунд остаётся таковым, пока  есть некая мейнстримовая поп-культура, растолкавшая локтями и разогнавшая по углам тех, кто не желает следовать её нормам и канонам.

Но никакой мейнстрим никогда не остаётся мейнстримом вечно. Когда ритмично сменяющиеся картинки исчерпают свой потенциал, сливаясь в полное однообразие, человечество - может быть - обратится к звуку.