Археология Рунета

Интересно просматривать памятники Рунета — «Летопись» Евгения Горного или «Ньюмедиалогию», изданную MediaArtLab.

Интересно просматривать памятники Рунета — «Летопись» Евгения Горного или «Ньюмедиалогию», изданную MediaArtLab. В них так ясно просматривается прошлое из наших 90-х, а в отношении к (как тогда говорили) «сети Интернет» есть одна присущая этому десятилетию в России черта, которую я очень хорошо чувствую, но которую мне трудно назвать. Какая-то экзистенциальная тоска, что ли. Или какое-то настойчивое вопрошание, заранее обреченное не иметь ответа. Если бы русские интеллигенты того, кажется, недавнего времени выражали эти грустные чувства в отношении «вечных вопросов бытия» — Бога, смысла истории, — то выглядели бы традиционными «русскими мальчиками». Однако то же самое, но в применении к новейшей технологии казалось более оправданным, придавая некий лоск, ощущение посвященности. Но ведь такое лукавство как раз и отличает «русских мальчиков».

В этом есть и еще одна присущая 90-м черта, о которой трудно забыть. Было известно, что есть некий «Интернет», что вокруг него происходят какие-то движения, про которые идет очень много разговоров. Но все это воспринималось как нечто независимое от нас, что придумывается кем-то другим и будет использоваться в его интересах. Особенно важно: трудно было представить, будто все эти события происходят именно сейчас. Казалось, что в свое время они уже произошли, а до нас доходит давно готовая общеизвестная информация. И это печальное ощущение — тоже неотъемлемая черта стиля первых сетевых «русских мальчиков».

Пусть простят мне мою невольную фамильярность. Я совсем не знаю лично российских пионеров Интернета, не считая поверхностного знакомства с Горным. Он теперь, кажется, в Лондоне. В частности, по его замечательной «Летописи российского Интернета» можно проследить, что развитие Рунета шло синхронно с мировыми темпами: в 1994-м, едва завершил свои фундаментальные работы Бернерс-Ли, — а вот уже и готов домен .ru, более того — уже заложена Библиотека Мошкова, есть русский «Либертариум». Но почитаем антологию «Взгляд с Востока» (издана MediaArtLab в 2001-м, хотя тексты для нее готовились в 1999-м). Тот же Женя Горный пишет:

«Ища себя (как в Сети, так и вне ее), мы ищем прежде всего свидетельства собственного существования. Побудительный мотив этого поиска кроется, вероятно, в некоем основополагающем сомнении (знании?), что никакого ego и «себя» на самом деле не существует…»

«Можно ли вообще охватить бесконечность, образом которой Сеть стремится стать?..»

Или Оля Горюнова:

«Здесь на месте Субъекта, как кажется, оказываются отдельные индивиды, наделенные максимальной властью, специальными умениями и информацией…»

Или Алексей Исаев:

«На Западе (в отличие от России) есть и идеология, и философия, и систематика, есть даже некий язык, который сформировался и продолжает формироваться, язык, на котором говорят о перспективах развития медиа-культуры и технологии…»
Теперь все иначе. Для России, у которой уже есть десятки ИТ-журналов и новостных ИТ-лент, сложился язык и дискурс технологии. Даже если интеллигенты в свитерах и бородатые философы не договорились о каких-то терминах — за них это сделали деловитые бизнесмены, быстро продвинувшие иннобизнес. У нас строятся технопарки, мы участвуем в разработке Интернета-2. У нас кое-где идут споры, за чем будущее — за Windows или Linux. Я, еще даже не тридцатилетний, наблюдаю племя младое, незнакомое, выросшее с мобильником, в которое умение собрать-разобрать винчестер вошло с молоком матери. Да и мне забавно читать, что Горный говорит про интернет-серфинг, ведь, насколько я помню, в те времена можно было выжать от силы 36 кбит/с, а с такими скоростями не особенно-то посерфишь — не то что со «Стримом». В том, что они писали, для нас нет совершенно ничего нового — потому что именно то, что они только замечали, мы видим сейчас в огромных масштабах и высоких качествах. Такова участь пионеров.

Насколько я мог заметить, ощущение причастности к мировой сети пришло к нам в 2003 году — с флэшмобом. Появилось и цифровое искусство. Только наши художники не хотят учиться у передового Запада — читать некогда, и оказывается, что своих идей хватает. В самом деле, прошлогодняя кампания «Стрима» осуществила, по крайней мере для столицы, общий стандарт подключенности. Возникла проблема прав ИТ-потребителя — она еще не сформулирована, но явно носится в воздухе (кстати, у «Стрима» стала отвечать на звонки техподдержка!). Из новогодней «Компьютерры» стало ясно, что многие, хоть и не фанатики, пробуют Linux.

Однако где же ответы на вечные вопросы? Стало ли кому-нибудь яснее, «можно ли вообще охватить бесконечность?..» Или то были просто философские спекуляции, разговоры о вечном, рефлексия, которая по-прежнему где-то шевелится и задает свои вопросы, несмотря на полчища нахлынувших варваров — как нравы старожилов Митинского рынка из той старой компьютерровской публикации? Извечный для русской души поиск содержания, имманентного предмету — предмету, который был тогда столь новым и непривычным?

Да, скорее всего последнее. История показала еще раз, что предмет не имеет имманентного содержания. Содержание предмета определяется социальной практикой.