Универсальный утяжелитель

Предположим, вы решили купить автомобиль, и вот одна из известных автомобильных фирм предложила вам модернизированный вариант «Форда Т»: та же внешность, те же антикварные примочки, — зато внутри — современный мощный мотор с инжектором.

Предположим, вы решили купить автомобиль, и вот одна из известных автомобильных фирм предложила вам модернизированный вариант «Форда Т»: та же внешность, те же антикварные примочки, — зато внутри — современный мощный мотор с инжектором. Ну, кто-то, возможно, и ухом не поведет на такое предложение, не словит в идее кайфа, зато кто-то уж непременно попадет: ну клёво же! Ретро!

Попадет и согласится. Несмотря на то что за современный автомобиль подобного (по двигателю) класса заплатил бы вдвое, а то и втрое меньше. Искусство, как говорится, требует жертв. Ампир… Луи Каторз…

Автомобиль пригонят, он вызовет восхищение антикварным обликом, блеском металла. Придет пора сесть за руль. Тут-то и выяснится, что, хотя двигатель и современный, — аккумулятора, как и у прародителя, у нового автомобиля нет, и, чтобы его завести, надо крутить ручку. Далее: подвеска тоже изначальная, форд-тэшная: две поперечные рессоры под задними и передними колесами. Да и сами колеса обуты не пневматическими шинами, а цельнорезиновыми. Что, в комплексе, создает незабываемые ощущения при езде даже по московскому асфальту. Фары, естественно, ацетиленовые… И еще одна фича: спидометр у машины есть, но спрятанный в бардачке на пружинке; чтобы посмотреть скорость, надо открыть крышку, вытащить спидометр, глянуть на него, а когда отпустишь — он сам ускользнет назад… Зато — полная совместимость со всеми завалявшимися на чердаке форд-тэшными запчастями: от колес до сидений и рожка с гудком…

Не подумайте, что производители точь-в-точь повторили старый автомобиль по давним чертежам и технологиям, — просто двигатель поменяли. Нет, в новинке масса технологических изысков: и материалы попрочнее, и электроники набито по самые уши. Ну, например, запустить рукояткой современный высокооборотный двигатель попросту невозможно, — потому между ним и рукояткой стоит суперхитрая электромеханика, преобразующая усилия ваших рук в нужные скорость и крутящий момент. Или — колеса отслеживают все неровности дороги, а жесткость и тряскость автомобилю придает специально сконструированный электронный потряхиватель.

Если у вас уже есть парочка удобных современных автомобилей, лишнее место в охраняемом гараже и не жалко денег, — возможно, вас приобретение порадует. Вы будете любоваться им воскресным утром, поглаживая лакированное крыло, и, главное, показывать гостям, наблюдая за их изумленными лицами. А если у вас еще есть и персональный водитель, которому и заводную ручку покрутить не в обиду, и систему управления освоить не в труд, — вы, возможно, даже изредка на новинке и прокатитесь. Но чтобы вы, развращенные комфортом машин современных, стали ездить на нем постоянно… это мне, извините, очень уж сомнительно. Хотя каких только чудаков не встречается на свете.

Этот фантастический бред не в страшном сне ко мне пришел, а был вызван встречей с одной из самых знаковых новинок от Epson прошлого года: цифровым дальномерным фотоаппаратом R-D1. Сэмпл его был показан московским журналистам еще ранней весной, но испробовать его выстроилась такая страстная и длинная очередь, что по-настоящему в мои руки он попал только перед Новым годом.

Кто не в курсе, дальномерки — это фотоаппараты вроде «Зоркого» и «ФЭДа» (и тот и другой были клонами знаменитой «Лейки»), со сменной оптикой и поиском кадра в оптическом видоискателе; причем, если меняли объектив, приходилось насаживать и отдельный соответствующий видоискатель, которые, впрочем, выпускались и в турельном, на несколько объективов, варианте. Фокус ставился по шкале на объективе на глаз или измерялся оптическим дальномером, который и дал название этой группе фотоаппаратов, путем совмещения двух подцвеченных вариантов изображения в одно. В более поздних моделях в аппарат встраивался полуавтоматический экспонометр: вращая колесико выдержек или диафрагмы, надо было добиться вертикального положения его стрелки, которая с определенной долей вероятности показывала не чрезмерность и достаточность экспозиции. В дальномерках, впрочем, можно было много о чем говорить только «с определенной долей вероятности», например — о композиции кадра, которая в принципе не могла идеально совпасть с реальным пленочным изображением, не говоря уже о параллаксе.

Тем не менее, для своего времени (как и в случае с Ford T) дальномерки были очень хороши, хотя и требовали от фотографов определенных навыков и глазомера. Но в пятидесятые годы пошли развиваться зеркалки, уже в самом принципе доставляющие фотографам массу добавочных удобств (вроде — опять же по уже заявленной аналогии — стартера, пневматических шин и независимой подвески), — и дальномерки мало-помалу стали отходить на задний план. Впрочем, до недавних пор оставались редкие любители (которых, думаю, правильнее было б назвать фанатами), которые мотивировали верность дальномеркам в первую очередь заметно меньшим рабочим отрезком, то есть расстоянием между задней плоскостью объектива и пленкой. Естественно, у дальномерок не было потребности в зеркалах и призмах, занимавших лишнее место. А короткий рабочий отрезок позволял изготавливать более компактные объективы, да и рисовали они четче, порою — заметно четче. Таких объективов за время царствования дальномерок было выпущено немало, и некоторые из них и по сей день можно считать шедеврами фотографической оптики, однако ни о каких зумах — просто по принципу — и речи идти не может.

И вот тут как раз и пришла пора раскрыть метафору со сложным электронным устройством воображенного автомобиля, предназначенным для редуцирования верчения заводной рукоятки под высокооборотистый мотор. В пленочном варианте короткий рабочий отрезок был безусловным достоинством: плоская пленка, в сущности, равнодушна к углу падения на нее лучей света. В цифровом же — этот отрезок стал больной мозолью: матрица цифрового фотоаппарата представляет собой набор ячеек в углублениях решетки, и чтобы лучи от объектива, не затеняясь стенками ячеек, попадали в нужное место, особенно по краям, пришлось на каждый пиксел насаживать специальную линзочку, расположенную под соответствующим углом. Судя по результатам, Epson с этой головоломной задачей справился, — но какой ценою!

Следующие… ну, скажем так, особенности R-D1 — по преимуществу имиджевого свойства: чтобы сделать снимок, нужно «пленочным» рычажком взвести затвор, — так что ни о каких автоматических сериях и брекетинге и думать не следует. Несколько нарушает концепцию возможность установки экспонометра в автоматический режим, и даже, если хочется, с поправочными коэффициентами, — однако главным режимом замера экспозиции остается все-таки ручной. Правда, значение подходящей выдержки подсказывается в видоискателе не аналоговой стрелочкой, а цифровой светодиодной циферкой.

Измерение расстояния до объекта, которое вполне можно было бы реализовать с помощью локатора, хотя бы, как в некоторых «Полароидах», ультразвукового, оставлено только ручное, примитивно-дальномерное. Видоискатель имеет встроенные рамочки-подсветы для объективов трех фокусных расстояний: 28, 35 и 50 мм, — которые переключаются специальным рычажком на верхней поверхности камеры. Если захочется поставить объектив другого фокусного расстояния, — кадрируйте в воображении или добавляйте в гнездо под вспышку отдельный видоискатель. Вспышка тоже получит от камеры только синхроимпульс, — величину диафрагмы вам придется рассчитывать самостоятельно.

Переключатель чувствительности запрятан в колесико выдержек и позволяет выбрать от 200 до 1600 ISO. Матрица, как в большинстве сегодняшних цифровых зеркалок, составляет где-то около 0,6 от пленочного кадра, — и на задней крышке изображена эдакая шкала перевода фокусных расстояний стандартных пленочных объективов.

Индикаторы уровня заряда батареи, оставшегося на флэшке места (SD или MMC), формата записи кадров и режима баланса белого выведены на общий, как бы аналоговый, индикатор со сложной системой из четырех стрелок. Кстати, режима установки баланса белого по белому листу у камеры тоже нет.

Дисплей, который нельзя использовать для визирования, но только для просмотра снятого и установок через меню, упрятан (как спидометр в вымышленном автомобиле) на задней стенке, и его надо подцепить, перевернуть сперва в одной плоскости, а потом — в другой. Пункты меню выбираются круглой ручкой, которая в пленочных аппаратах служит для перемотки пленки. Удивительно даже, что конструкторы не заставили фотографа покрутить это колесико оборотов тридцать-сорок, прежде чем позволить достать флэш-карточку.

Зато, похоже, универсальный утяжелитель в камеру они вставили: руку она оттягивает ничуть не хуже стандартной «Лейки», чего, думаю, при отсутствии замененной электроникой механики, вряд ли удалось бы достичь естественным путем.

Несколько дней, в разных условиях, я поснимал на RD-1, и сказать, что результаты, когда они вдруг оказывались удачными, заметно лучше по качеству, чем с Olympus E-20 или даже, пожалуй, с Casio Exilim Pro, не могу. Зато я никогда не был твердо уверен в границах кадра и точном фокусе (хотя, конечно, через год-другой опыт пришел бы).

Просят за голую коробочку (body) три тысячи долларов, то есть почти втрое больше, чем за Canon 300D, и вдвое — чем за большинство прочих классных сегодняшних цифровых зеркалок. Хорошие лейковские объективы тоже стоят ого-го, никак не меньше хороших объективов других брэндов. Правда, если на чердаке, среди форд-тэшных колес и рожков, завалялся десяток-другой скопленных за долгую жизнь таких тысячедолларовых шедевров прецизионного стекла и механики, перейти на цифру посредством RD-1 будет если и не очень комфортно, то по крайней мене не так обидно: появится мотив.

Но и среди тех, у кого этот десяток-другой шедевров не завалялся, я уже встретил немало людей, которые, когда брали в руки R-D1, испытывали подлинный восторг от прикосновения к «настоящему». Сказать по правде, я и сам получал удовольствие, держа камеру в руках. Однако боюсь, что, если б она мне каким-нибудь чудом досталась, — вряд ли я снимал бы ею. А вот поставить на полочку, чтобы поразить-похвастать изысканного гостя… Это да!

То есть все-таки — да здравствует Epson! А цифровых мыльниц и зеркалок наделают и без него…