Прошение о зимнем снеге

Ждешь зиму, ждешь морозов и метелей, а получаешь дожди и грязь. Воображение рисует апокалипсические картины: мировое потепление, купание в Белом море, джунгли вокруг Воронежа, макаки на улицах, анаконды в подвалах...

Ждешь зиму, ждешь морозов, метелей, ледовой рыбалки, а получаешь дожди и грязь, грязь и дожди. И даже если падет снег на следы творчества людей да скотов, то падет ненадолго, лишь подразнит — вот как могло бы быть, смотри, завидуй, мечтай.

Особенно печалится Шерлок. Вместо того чтобы с веселым лаем носиться по сугробам, хвастаясь природной шубой, он бредет, оскальзываясь, по гололеду или вовсе по слякоти — мокрый, грязный, несчастный. Час гуляй, четыре сохни на коврике в коридоре, — разве так должны проводить зиму шотландские овчарки?

А воображение рисует картины уже совершенно апокалипсические: мировое потепление, купание в Белом море, джунгли вокруг Воронежа, макаки на улицах, анаконды в подвалах… Выползет, проглотит хозяина вместе с рыжей пушистой собакой и уползет — переваривать… Одна надежда — Киотский протокол. Совсем как в сказке: собрались добрые волшебники и решили, что дальше терпеть бесчинства цивилизации нельзя. Пора ограничить нездоровые инстинкты. Положить предел. Вот вам нормы грязи, и переступать их — ни-ни. Ну а если кто по тем или иным причинам нагадил меньше положенного, то недогаженность можно кому-нибудь продать. Поощрение чистюль и упрек замарашкам.

Беда, что не все согласились подписать Спасительную Бумагу. Самый вредный и самый богатый волшебник решил пачкаться сам по себе. Сколько выйдет, столько и выйдет. Как-нибудь переживет вредина. Воронежские джунгли его не пугают, подумаешь, съест кого анаконда или нет…

Смотри в оба, когда собаку выгуливаешь!

Вера, что бумажка действительно может изменить температуру планеты хотя бы на один градус, умиляет. Киотский протокол не политическое, не экономическое и тем более не экологическое действо. Это — магия. Египетские фараоны считались повелителями Солнца и Луны, могли вызывать землетрясение, наводнение или мор — так, по крайней мере, втолковывалось подданным Черной Земли. Нынешние правители — возможно, лишь подсознательно, но тоже рядятся в одежды человекобога. И здесь неважно, тоталитарное государство или демократическое: очень уж хочется повелевать Солнцем, оттого весною и осенью миллиарды людей и переводят часы туда-сюда. Как же, прежде-то Солнце поднималось в шесть часов, а мы декрет издали — и оно, как миленькое, выкатывает из-за горизонта в пять.

Ссылка на тщательные расчеты, на экономический эффект есть проявление скромности, не более. Действительно, сейчас как-то неловко говорить: мол, это я командую Солнцем, смотрите и трепещите (хотя, сказывают, есть в одном городе некто, руководящий Солнцем: некто стоит на вращающемся постаменте и рукой указует светилу путь). Ученые же — другое дело. Посчитали и сообщили: переход на летнее время приносит миллиардную экономию. Откуда берутся эти миллиарды и, главное, куда исчезают, неважно. Важно, что есть повод для декрета.

Угроза глобального потепления — тот же повод. Приказали считать, что будущее грозит концом света, — ученые обосновали. Если будет конец света, то будет и мессия в штатском или военном. Или уже есть, и загодя, за века, отводит от нас беду неминучую. Невольно комок подкатывает к горлу, и слезы искреннего умиления струятся по ланитам…

Но судьба всех магических протоколов печальна — в результате выходит черт знает что, а уж какие маги их составляли… Пакт Молотова-Риббентропа, программа построения коммунизма, продовольственная программа — сбылись? Почему решили, что сбудется прогноз всеобщего потепления?

Ученых сейчас больше прежнего, но… Сколько голов, столько и умов — оптимистично утверждает пословица. А сколько умов, столько и прогнозов. Самые осторожные вообще считают, что долговременные прогнозы на основе имеющихся знаний столь же надежны, как победное заполнение числовой лотереи с помощью таблицы Пифагора.

Производительность погодных суперкомпьютеров впечатляет — если сравнивать ее с производительностью моей машинки с двумя гигагерцами под капотом. Но, помнится, писал мне читатель после одной из колонок, посвященных шахматам, что и все суперкомпьютеры мира разве что восьмифигурные таблицы Налимова рассчитают — и то после многих месяцев работы. Восемь фигурок, ходящих по простейшим и неизменным правилам по шестидесяти четырем клеткам на одной стороне — и планета Земля с миллионами известных и невообразимым числом неизвестных факторов — на другой.

К примеру, квоту России по парниковым газам, согласно оценке 1990 года, рассчитали в 800 миллионов углеродных тонн. Но откуда взялись эти 800 миллионов? Из данных Госкомстата. А Госкомстат получил данные от региональных представителей. А те — от руководителей фабрик и заводов, которые зачастую, выполняя план на бумаге, на той же бумаге жгли и топливо. Да что руководители… Я еще помню времена, когда рядовые водители выливали на землю бензин каждодневно, литр за литром: план выдавался в километрах, километры, естественно, приписывали, спидометр подкручивали, но оставалась проблема бензина — куда его деть. Частников было мало, приписок — много, вот и лили драгоценное сегодня топливо куда придется. Не видел бы сам — не поверил…