«Мы можем влиять на память и эмоции»

Чем шире становятся возможности обработки информации на компьютере, тем больше интригует вопрос о том, как обрабатывается информация в нашей собственной голове.

Чем шире становятся возможности обработки информации на компьютере, тем больше интригует вопрос о том, как обрабатывается информация в нашей собственной голове. Самое интересное — можно ли ее вывести на дисплей или записать, как файл на винчестер. Над этой проблемой бьются довольно давно, — но, к счастью, не очень успешно (если считать успехом буквальное истолкование приведенной метафоры). Зато (и тоже к счастью) медицинские применения этих методов могут оказаться впечатляющими. Наш корреспондент Ангелина Федорова расспросила об этом Рината Гимранова, одного из ведущих российских специалистов по воздействию магнитным полем на работу человеческого мозга. Предлагаем вашему вниманию их беседу и комментарий эксперта. — Л. Л.-М.

Давно ли российские ученые интересуются транскраниальной магнитной стимуляцией?

— Влияние электромагнитных полей на нервную систему более полувека исследовал доктор биологических наук Юрий Андреевич Холодов из Института высшей нервной деятельности РАН. С 1997 года мы с ним работали вместе, занимались в том числе и ТМС. В 2002-м выпустили книгу «Магнитотерапия заболеваний нервной системы» (к несчастью, вскоре Юрий Андреевич умер).

Возглавляемая мною межинститутская группа специалистов работает с ТМС около двенадцати лет. Среди наших разработок — принцип частотных окон, то есть изменение по определенному закону частоты магнитного поля во время сеанса ТМС. Насколько я знаю, больше в мире никто этот метод не применяет. Впрочем, многие публикации на эту тему закрыты, поскольку технология используется и в военных целях.

Каким образом?

— ТМС позволяет сильно влиять на человеческую психику. Поэтому вполне возможно ставить задачи о создании на этой основе систем управления людьми. Однако подчеркну, что для манипулирования толпами технология принципиально непригодна, так как подразумевает индивидуальный подход к человеку. Прежде чем начать работу, мы подбираем оптимальные для пациента характеристики воздействия, ищем наиболее подходящие мишени для магнитной стимуляции — это называется картированием — и лишь потом пускаем в ход технику.

Каковы основные направления работ вашей группы?

— Мы лечим больных с применением ТМС, обучаем новой технологии медицинских работников, а также проводим научные исследования — изучаем влияние на работу мозга различных факторов (в том числе и магнитного поля) в самых разных целях. Так, у нас есть несколько работ, посвященных воздействию на память и эмоции человека. Одна наша статья на эту тему опубликована в начале 2004 года в журнале «Биомедицинские технологии», две приняты к публикации журналами «Физиология человека» и «Высшая нервная деятельность» и выйдут в свет в январе 2005 года.

Воздействие на память означает улучшение памяти?

— Не всегда. Бывают случаи, когда человек перенес тяжелый стресс, и целесообразно было бы даже стереть некоторые эпизоды из его памяти.

Например, стереть у бесланских заложников память о нескольких днях из их жизни?

— Возможно, полностью убирать воспоминания заложников не надо — достаточно их смягчить. Ведь отрицательный жизненный опыт человеку тоже необходим. Надо только, чтобы он не приводил к психическим и другим заболеваниям. Впрочем, есть ситуации, когда оптимальный выход — полностью избавить память пациента от психотравмирующих событий. Если ребенка напугала собака и с тех пор он заикается, мы можем стереть воспоминание о собаке.

Как локализуется информация, которую надо стереть?

— Мы делаем картирование мозга, томографию, используем другие методы анализа. За последние пять-десять лет было проведено множество исследований, позволивших точно судить, какие участки мозга за что отвечают.

Чтобы выделить нужный участок, мы можем попросить пациента вспомнить травматический эпизод, можем предъявить ему фотографии, видеозаписи, запахи, звуки — и с помощью ассоциаций найти участок мозга, в котором содержится запись события. А затем на него воздействовать.

Однако следует понимать, что запись события в долговременной памяти не локализована в одной точке. Копии «файла» разбросаны по всему мозгу. Но есть участки центральной нервной системы, которые отвечают за реализацию, проявление долговременной памяти в сознании. Мы можем стереть «дорожку», ведущую к психотравмирующему воспоминанию, и эта информация или будет забыта, или утратит для пациента значимость.

То есть когда человек рассказывает о событии, у него «искрит» определенный участок мозга. Потом вы направляете туда «магнитную пушку», и информация если не удаляется, то значительно заглушается?

— Очень упрощая, можно сказать, что примерно так и происходит. Кстати, можно «включить» воспоминание у пациента и без его осознанного участия. В частности, мы используем «подпороговые» звуки, слишком высокие или низкие, чтобы пациент смог их четко воспринять, или демонстрируем нужные нам изображения где-нибудь сбоку, на экране компьютера, пока пациент беседует с врачом.

У нас есть и опыт восстановления воспоминаний, например, у больных с ретроградной амнезией. Мы работали с жертвами преступлений, со свидетелями, которые по какой-то причине не могли вспомнить важные для следствия события, и нам удавалось восстановить их память. Занимаемся мы и повышением эффективности детектора лжи — и кажется, достигли в этом плане серьезных успехов.

Стирание памяти может использоваться в военных целях?

— Думаю, это запрещено. Но технологии ТМС могут использоваться для повышения мотивации военных — например, призывников.

Процедуру повышения мотивации можно производить прямо в военкомате?

— В военкомате мы, конечно, не сможем установить необходимую аппаратуру, а главное, не надо воздействовать на всех подряд! Но можно, а иногда очень нужно поработать с людьми, которые служат на особо ответственных участках; можно и нужно корригировать психику тех, кто прошел через «горячие точки».

Какие заболевания позволяет лечить эта технология?

— В основном последствия черепно-мозговых травм. У нас есть очень интересный опыт работы с больными в коме. Некоторых мы сумели привести в сознание, и сейчас они живут полноценной жизнью. Иногда удается ускорить развитие так называемых умственно отсталых детей.

Может ли ваша технология помочь в таких случаях, как болезнь Дауна?

— Нет. Лишь если структуры и клетки мозга, которые ответственны за проявление интеллекта, не повреждены, мы можем улучшить их работу.

Что ждет ТМС и подобные технологии в будущем?

— В ближайшие десять-пятнадцать лет ожидается взрыв их популярности — не только ТМС, но и, например, радиочастотных технологий, тоже использующих электромагнитные поля.

Какие применения в случае расцвета ТМС станут наиболее важными?

— Наиболее широкого применения ТМС мы ожидаем в лечении паркинсонизма и эпилепсии. Уже сейчас удается заметно улучшить состояние эпилептиков. Об этом — моя книга «Эпилепсия. Стимуляция мозга», которая вышла месяц назад.

Возможна ли полная победа над этими недугами?

— Этиология, патогенез — глубинные причины этих болезней — до сих пор неизвестны, так что о победе я говорить остерегусь. Но мы ожидаем больших успехов в их лечении.