Цифровое бесправие: копирайт и творчество
АрхивМненияЧетвертая часть. Новые медиа получают признание не потому, что похожи на старые, просто чуть получше: они успешны, потому что хуже в том, в чем старые лучше, и наоборот, справляются с тем, с чем старые медиа совладать не могут.
Четвертая часть лекции о технических средствах защиты авторских прав и проблемах, которые они сулят современному обществу, которую писатель Кори Доктороу читал в исследовательском подразделении Microsoft. "Компьютерра-Онлайн" начала публикацию в понедельник (читать лучше начать с первой части) и закончит в пятницу.
4. Системы DRM вредят творческим людям
А что же с самими авторами? С трудолюбивым кинорежиссером, замызганным чернилами писателем, излеченной от героиновой зависимости и затянутой в кожу рок-звездой? С нами как быть? Мы, жалкие лентяи из когорты творцов, выступаем здесь в роли всеми обожаемых и пестуемых детишек. RIAA и MPAA (Ассоциация американских кинематографистов) выволакивают нас на сцену и вопрошают: "А о детях никто не подумал?" Любители файлообмена отвечают: "Да мы-то об авторах думаем, но ведь это лейблы СТРАДАЮТ, а кому какое дело, что станет с вами?"
Чтобы понять, чем DRM грозит авторам, следует осознать, каким образом взаимодействуют копирайт и технология. Копирайт - неотъемлемая часть технологии, так как все действия, связанные с понятием авторских прав - копирование, передача и т.д. - являются следствиями технических достижений.
Пианола была первым дешевым средством копирования музыки. Она была изобретена в ту пору, когда основной формой развлечения в Америке было пригласить в дом талантливого пианиста, чтобы спеть несколько песен под его аккомпанемент. Музыкальная индустрия существовала тогда, главным образом, в виде издателей партитур.
Механическое пианино представляло собой цифровую систему записи и воспроизведения музыки. Компании-производители закупали нотные сборники и переделывали партитуру в "нули и "единицы" на длинных перфолентах, которые потом продавали тысячами, сотнями тысяч, миллионами. И делали это, не выплачивая ни гроша компенсации издателям. Они были пиратами, йохохо!
Как и следовало ожидать, композиторы и издатели с ума посходили. Соуза (Джон Филип Соуза, американский композитор и дирижер, получивший прозвище "Король маршей", автор патриотического гимна "Stars and Stripes Forever") выступил перед Конгрессом со следующими словами:
"Эти говорящие машины похоронят музыкальное творчество в нашей стране. Когда я был еще мальчишкой, перед каждым домом летними вечерами можно было встретить девушек и юношей, распевавших старые и новые песни. Теперь же везде слышно эти адские машины, играющие день и ночь. У нас не останется ни одного певца. Все, кто поет, вымрут в процессе эволюции, как атрофировался хвост у человека, развившегося из обезьяны".
Издатели просили Конгресс запретить пианолы и издать закон, по которому их промышленная ассоциация имеет право вето на любую новую систему для воспроизведения музыки. К счастью для нас, конгрессмены уразумели, какая сторона их бутерброда намазана маслом, и решили не криминализировать основную форму развлечения в Америке.
Но возникла проблема оплаты труда исполнителей. Конституция США определяет цель авторского права как института, способствующего разитию полезных искусств и наук. Композиторы сочинили правдивую историю о том, что писать музыку станут меньше, если за это перестанут платить, поэтому Конгрессу пришлось урегулировать вопрос. И вот к чему они пришли: каждый, кто уплатит издателю музыки два цента, получит право сделать одну запись для пианолы любой песни, выпущенной этим издателем. Издателям нечего уже было возразить, и никому не пришлось нанимать адвоката по часовому тарифу в 200 долларов, чтобы поднять вопрос о размере должных отчислений - два цента или гривенник.
Эта обязательная лицензия существует и поныне: когда Джо Кокер поет "With a Little Help from My Friends", он обходится тем, что выплачивает установленный сбор издателю "Битлз", даже если Ринго и ненавистен сам этот принцип. Если вы когда-либо недоумевали, каким образом Сид Вишес (идеолог панк-рока, басист группы Sex Pistols) уговорил Анку повзолить ему так исковеркать "My Way", то теперь вы знаете ответ на ваш вопрос.
(Многие ошибочно приписывают авторство песни "My Way" Полу Анке, но в действительности Пол лишь сочинил английский текст, открыв песню американской аудитории, а с ней - и всему миру. Первым исполнителем и автором мелодии был француз Клод Франсуа, и в оригинале песня называлась "Comme d’habitude", что в переводе означает "Как обычно". - прим. переводчика)
Эта обязательная лицензия создала целый мир, в котором зарабатывалось больше денег в тысячу раз большим числом композиторов, писавших в тысячу раз больше музыки, ставшей доступной в тысячу раз большему количеству слушателей.
Данная история повторяется на протяжении всего века бурного технического прогресса, каждые десять-пятнадцать лет. Радио получило общую лицензию на добровольных основаниях: музыкальные компании собрались вместе и подписали декретное соглашение, чтобы иметь возможность предлагать свою музыку по одной цене. Кабельное телевидение обложили обязательными отчислениями: единственный способ кабельщиков наложить лапы на вещание - это украсть его и транслировать по кабелю, поэтому Конгресс счел необходимым легализовать подобную практику, нежели мучиться с телевизорами всех поклонников кабельного.
Иногда суды и Конгресс просто решают отобрать патент - так произошло с видеомагнитофонами. Когда Sony представила свой видеомагнитофон в 1976 году, студии уже придумали, как организовать домашний просмотр фильма: они лицензировали свои программные средства для машины под названием Discovision, которая проигрывала большие диски формата LP и умела только читать их. Прототип DRM.
Эксперты по авторскому праву в ту пору оценивали шансы видеомагнитофона как довольно низкие. Однако специалисты Sony стояли на своем, утверждая, что их устройство предполагает честное пользование. Последнее определялось на судебных разбирательствах как защита от нарушения на основе четырех факторов: имело ли место преобразования объекта авторского права в нечто новое, вроде коллажа; использовался ли объект целиком или частично; была ли это творческая работа или, главным образом, механическая; подрывает ли такое использование бизнес-модель правообладателя.
Betamax была разгромлена на всех четырех фронтах: когда голливудский фильм копируется с эфира или сдвигается по времени показа, имеет место непреобразовательное использование 100 процентов объекта авторского права, причем способом, явно идущим вразрез с лицензионной моделью Discovision.
Джек Валенти, выразитель надежд и чаяний киностудий, обратился к Конгрессу в 1982 году с заявлением, что для американской киноиндустрии видеомагнитофон равносилен печально известному "бостонскому душителю" для одиноких женщин.
Но в 1984 году Верховный суд США вынес решение не в пользу Голливуда, определявшее, что любое устройство, отличающееся существенными возможностями его непреступного использования, законно. Другими словами: "На эту ерунду с "бостонским душителем" нас не купить: если ваша бизнес-модель не способна пережить появления устройства общего назначения, пора строить другую бизнес-модель или разоряться".
Голливуд изыскал другую бизнес-модель, как до них вещатели нашли другую бизнес-модель, как и артисты водевиля еще раньше их, и как, в свое время, приспособились издатели музыки. И все они создали еще больше произведений искусства, авторы заработали еще больше денег и обрели еще более широкую аудиторию.
Есть одно общее в каждой новой бизнес-модели шоу-бизнеса: она включает себя средство выражения, в котором существует.
Самоуверенность всякого нового популярного носителя заключается в преданности себе. Библия Лютера получила широкое признание отнюдь не по тем причинам, по которым ценилась Библия рукописная. Библия Лютера была плоха, писалась не церковной латынью, ее читали вслух не те, кто мог интерпретировать писание для мирской аудитории, такая книга уже не олицетворяла Священного (с заглавной буквы) труда человека, отдавшего всю свою жизнь служению Господу. Библии Лютера принесла успех ее соизмерность. Она стала популярна, потому что пролиферировала, и все факторы успеха нового носителя ничтожны по сравнению с изобильностью. Самые живучие существа на Земле - наиболее плодовитые: насекомые, бактерии, нематоды и вирусы. Способность к воспроизводству - лучшая стратегия выживания.
Пианола звучала много хуже музыки в исполнении искусного пианиста, но она "была соизмеримее". Радио не доставало социальных условий "живого" концерта, но собрать детекторный приемник и направить антенну в нужном направлении могут гораздо больше людей, чем способен вместить самый крупный концертный зал. MP3-файлы распространяются без красочных вкладышей, их не продает "продвинутый" служащий музыкального магазина, который может помочь вам с выбором, обрезанных и испорченных файлов тоже хватает - однажды я загрузил из первого Napster двенадцатисекундную копию "Hey Jude". И все-таки, МР3 переигрывает CD. Я уже не знаю, что делать с компакт-дисками: они плодятся у меня словно те пакеты, которые выдают в магазинах маскарадных костюмов. Они красивые, и ты чувствуешь себя идиотом, когда их выбрасываешь, но, черт возьми, сколько же их можно использовать по назначению? В свой лэптоп я могу закачать десять тысяч треков, а сравнимая по масштабам коллекция дисков, с вкладышами и прочими удовольствиями - это обуза, которая займет целый стенной шкаф.
Вот две важнейшие вещи, которые надо знать о компьютерах и интернете:
1. Компьютер - это система для перебора битов.
2. Интернет - это система для быстрой и дешевой передачи битов из одного места в другое.
Любой новый носитель, имеющий отношение к интернету и компьютерам, использует эти два фактора, а не пренебрегает ими. Печатный пресс - это машина, быстро выдающая на-гора дешевые и грязноватые оттиски, а если вы попытаетесь делать на ней художественные литографии, получится дрянь. А вот если использовать пресс для выпуска газет, то образуется базис для формирования свободного общества.
Так же и с интернетом. Во времена расцвета Napster ответственные работники лейблов носились по конференциям и убеждали всех, что Napster обречен, потому что никому не нужны сжатые с потерей качества MP3-файлы без вкладышей, с искажениями и опечатками в метаданных.
Сегодня мы слышим, как издатели электронных книг уверяют друг друга и тех, кто их внимает, что распространению электронных книг препятствует недостаточное разрешение экрана. Чушь собачья. Как и вся эта проповедь о том, как здорово смотрится книга на полке, как чудно она пахнет, и как легко ее уронить в воду, читая во время принятия ванны. Все это очевидные и ложные понятия, наподобие идеи о том, что радио станет популярным, как только найдут способ продавать слушателям хот-доги во время передачи, или что кино поднимется на небывалый уровень, когда мы придумаем, как вызывать актеров на бис по окончании фильма. Или мысль о том, что для протестантской реформации в действительности нужны Библии с факсимильными толкованиями Лютера на полях и священник, нанятый, для того чтобы читать вам вслух ваше Божье писание.
Новые медиа получают признание не потому, что похожи на старые, просто чуть получше: они успешны, потому что хуже в том, в чем старые лучше, и наоборот, справляются с тем, с чем старые медиа совладать не могут. Книги хороши белой бумагой, высоким разрешением, несложным устройством, тем, что дешевы и просты в использовании. Электронные же книги хороши своей одновременной вездесущностью в любой точке мира, формат их настолько свободен и податлив, что позволяет копировать текст в диалоговое окно интернет-пейджера или превращать произведение в регулярную почтовую рассылку по одной странице в день.
Единственный путь к успешному развитию электронных изданий (я имею в виду распространение среди читателей сотен тысяч, миллионов копий) - это варезный книжный рынок, на котором отсканированные и оцифрованные книги обращаются в теневых сетях. Единственные легальные издатели, способные добиться успеха - это те, чьи книги обращаются в интернете свободно, без технологических оков. Это издательства наподобие Baen Books и моего собственного Tor, из каталогов которых все произведения или хотя бы часть их доступны в форматах ASCII, HTML и PDF.
Зависимые от аппаратного обеспечения электронные книги, DRM-книги с ограничениями на использование и копирование терпят фиаско. Их продажи измеряются десятками, изредка сотнями штук. Фантастика - нишевый бизнес, но если продавать десятками экземпляров, то это даже не бизнес, а хобби.
Каждый из вас прошел этой дорогой, на которой с течением времени и профессиональным ростом приходилось все чаще читать тексты с экранов. Это четкая пропорция: одновременно доводилось все реже читать бумажные документы. Работник-динозавр, распечатывающий свою электронную корреспонденцию и диктующий секретарю ответные письма - настоящий информационный тормоз.
Сегодня, прямо сейчас люди читают с экрана в любой подходящий для этого момент. Дети играют на своих приставках Game Boy до отупения. Подростки в Европе, чтобы позвонить в дверь, вместо указательных пальцев, пользуются гипертрофированными большими, натренированными в наборе SMS.
В бумажных книгах главное - упаковка. Дешевые печатники переплетов, наподобие Internet Bookmobile, которые делают полнокровные, четырехцветные глянцевые обложки и прекрасно переплетают книги всего за один доллар и десять минут времени - это будущее бумажных изданий. Когда вам требуется бумажная книга, вы делаете ее целиком или частично и выбрасываете, как только она становится ненужной. В понедельник я прилетел в аэропорт SEA-TAC (Сиэтл - Такома, штат Вашингтон) и нарезал пару компакт-дисков с треками из своей коллекции, чтобы слушать их в машине. Когда я верну взятый напрокат автомобиль, то оставлю в нем эти CD. Зачем они мне?
Всякий раз, когда новая технология подрывала основы копирайта, мы изменяли копирайт. Авторское право - не этическая норма, а утилитарная. Нет ничего "нравственного" в уплате композитору грошей за права на выпуск перфолент с его записями. И ничего "безнравственного" нет в неуплате Голливуду за запись фильма с телеэфира на видеомагнитофон. Просто это наилучший способ сбалансировать ситуацию, дабы физическая собственность людей в виде их видеомагнитофонов и фонографов не игнорировалась, и дабы авторам перепадала достаточная часть болтающейся перед носом морковки, чтобы последние могли продолжать писать книги, сочинять музыку, ставить шоу, в общем, творить.
Технология подрывает основы копирайта, потому что упрощает процесс создания, воспроизводства и распространения объектов авторского права. Существующие ограничения эксплуатируют недостатки старой системы производства, копирования и распространения, и новая технология сведет их на "нет". Но новые достижения всегда несут нам "больше искусства, хорошего и разного". На то он и прогресс.
Технология выпекает такие огромные пироги, от которых еще больше творцов себе по кусочку урвать смогут. Этот факт, особо не афишируя, признавали всегда, на любом этапе развития правовой системы копирайта, со времен пианол. В конфликте копирайта и технологии уступать всегда приходится копирайту.
А это означает, что современную систему копирайта (которую номинально подпирает DRM) не спустили нам с горной вершины на двух каменных табличках. Ее создавали в памятные нам времена, приспосабливая к новым условиям технические реалии прошлых поколений. Наложить запрет на инновации сейчас, значит, лишить завтрашних творцов новых возможностей, новых горизонтов, новой аудитории, которую могут подарить им интернет и персональный компьютер.
- Перевод Олега Данилова
