Перед взлетом?

Весной в Москве состоялась Международная конференция «Биотехнология и бизнес-2004», организованная компаниями Abercade Consulting и «Биохиммаш» при финансовой поддержке Международного научно-технического центра.

Весной в Москве состоялась Международная конференция «Биотехнология и бизнес-2004», организованная компаниями Abercade Consulting и «Биохиммаш» при финансовой поддержке Международного научно-технического центра. В ней участвовали представители двухсот компаний, в том числе — производителей биотехнологической продукции и венчурных фондов.

В докладе ведущий аналитик Abercade Consulting Владимир Абинов сообщил, что объем биотехнологического рынка в России в настоящее время достигает $510,6 млн. Эта цифра выглядит весьма скромно по сравнению, например, с объемом российского рынка IT — ориентировочно $2,5 млрд. (Леонид Рейман на днях назвал еще более впечатляющую цифру — $7 млрд. в 2003 году. — Л.Л.-М.).

Впрочем, участники конференции отмечали возможность быстрого роста российского рынка биотехнологий. Говорилось и о том, что существует потенциал даже для его десятикратного увеличения. Впрочем, результаты, представленные на конференции, вряд ли безоговорочно свидетельствуют о неумолимой поступи прогресса.

В последние годы в России появилось множество компаний, которым по силам «самые качественные биотехнологические услуги». Но крупных среди них очень мало. На конференции не раз подчеркивалось, что руководителям небольших фирм следует разработать стратегию слияния — тогда мог бы образоваться хотя бы один «конкурентоспособный холдинг».

Надо сказать, что идея объединения компаний, предложенная директором центра «Биоинженерия» РАН, членом Совета при Президенте РФ по науке и высоким технологиям, академиком Константином Скрябиным, принципиально отличается от другой активно обсуждавшейся идеи — создания биотехнологических кластеров. Так называется локальный комплекс множества научно-исследовательских организаций, компаний и фондов. «Подобно тому, как птицы сбиваются в стаи, — писал недавно журнал Economist, — биотехнологические компании и связанные с ними организации также концентрируются на ограниченной территории».

В настоящее время такие инновационные структуры приобретают все большее значение. Один из самых развитых кластеров в США находится в штате Массачусетс. Он включает несколько десятков биотехнологических фирм, которые выпускают разнобразнейшую продукцию — от лекарственных препаратов до ГМ-растений. Лабораторные исследования для кластера производятся в знаменитых научных центрах, среди которых Массачусетский технологический институт, Гарвардский и Бостонский университеты. Клинические исследования берут на себя госпитали в районе Бостона.

По словам докладчика, партнера компании Bauman Innovation Алексея Праздничных, в создании кластера важную роль часто играет личность — как правило, это руководитель одного из университетов, расположенных на территории комплекса. В нашей стране тоже хватает инициативных людей, стоящих во главе научных институтов. Некоторые из них совместно с руководителями биотехнологических компаний сейчас пытаются создать кластер (технопарк) на территории Пущинского научного центра.

Впрочем, идея введения «территориальных» кластеров в нашей стране была сильно раскритикована. По мнению многих выступающих, попытка создать кластер в Пущино приведет лишь к огромным, не окупающим себя расходам.

В конце концов, была высказана мысль, что следует развивать не региональные центры, а международные кластеры — то есть объединять российские биотехнологические компании с зарубежными.

Однако до столь тесных отношений наших разработчиков с иностранными партнерами еще далеко. Сегодня российские биотехнологические компании нередко сталкиваются с серьезными проблемами сбыта продукции. Обычно они выходят на конечного покупателя лишь через двух-трех посредников. На оплату услуг скупщиков технологий, естественно, тратятся огромные суммы.

Многие считают, что сложившаяся практика перепродажи услуг конечному покупателю продукта есть результат политики ряда крупных иностранных корпораций. Они поддерживают бизнес-посредников, занятых накоплением технологий, оформлением, или, как принято говорить, «упаковкой». С помощью своих партнеров крупные компании иногда приобретают конкурентные (иначе говоря, самые лучшие) российские разработки только для того, чтобы положить их «под сукно» и таким образом защитить свой традиционный продукт. Такой взаимовыгодный союз сильно осложняет захват этой ниши рынка российскими компаниями.

Попытки же отдельных российских производителей самостоятельно найти покупателя зачастую приводят к тем же результатам, что и попытки уличного торговца всучить прохожим свой товар — пусть даже дешевый, нужный и качественный. Термин «уличная торговля» то и дело звучал на конференции. Случайность сделок между производителями и покупателями продукции — основная проблема российского бизнеса, имеющего отношение к биотехнологиям и высоким технологиям вообще.

Все не так, как надо!

К сожалению, помимо внешних барьеров, развитию биотехнологий в России мешают и внутренние. Президент компании «Биокад» (www.biocad.ru) Дмитрий Морозов обратил внимание на характерные ошибки российских разработчиков биотехнологической продукции. По словам докладчика, порой ученые плохо понимают, кем, как и для чего может применяться их продукт. На вопрос: «Кому нужна ваша разработка?» отвечают: «Всем», а далее «уточняют» — государству, МЧС, Министерству обороны…

Подчас разработчик фактически не может предложить инвестору готовые технологии. Он может лишь сообщить, что получены «потрясающие результаты» исследований. Однако при этом не достигается их стопроцентная воспроизводимость, и к тому же качество статистической обработки оставляет желать много лучшего.

Еще хуже обстоит дело, если ученые «изобретают велосипед» из-за того, что не читают патентов, статей в научных журналах и материалов конференций.

Тем не менее, очевидно, что отечественные специалисты в области биотехнологий вовсе не так уж плохи. Особенно если учесть, что западные биотехнологические гиганты активно пользуются услугами российских лабораторий и отдельных специалистов. Примерно 40 процентов всего мирового офшорного (то есть производящегося за пределами страны, в которой расположена компания-заказчик) синтеза белков и других веществ с помощью биотехнологий осуществляется в России.

Помимо прочего, развитие высоких технологий тормозят несовершенство законодательства плюс коррупция. По словам вице-президента компании «СуперАгро» Алексея Конова, образовался уникальный альянс между зелеными, политиками и производителями традиционных ядохимикатов с целью борьбы с распространением трансгенных сельхозкультур и продуктов из них.

Аграрная партия, например, шла на выборы в Думу, распространяя листовки, на которых был изображен многорукий, многоногий, многоглазый картофель и помещен корявый стишок: «Ешь импортную картошку — становишься мутантом понемножку».

Увы, средства массовой информации тоже с удовольствием разносят страшилки о генетически модифицированных продуктах. Во многих бумажных и интернет-изданиях можно прочитать о том, что «пища Франкенштейна» способна вызвать импотенцию и «состояние, близкое к раковому», хотя ни в одной стране мира официально не зарегистрированы какие-либо отрицательные последствия употребления в пищу трансгенных фруктов и овощей для здоровья человека.

При этом, отмечалось на конференции, шумиха в СМИ действительно тормозит развитие биотехнологий. Сотрудник министерства открывает утром газету с заголовком «России грозит еда», в то время как ему предстоит разрешить следующий этап испытаний новых ГМ-сортов. После занимательного чтения чиновнику, конечно же, начинает казаться, что лучше повременить…

Подобная ситуация сложилась и с клеточными технологиями. Сейчас биотехнологов тревожат три законопроекта, которые, в случае их принятия, положат конец работам со стволовыми клетками. А ведь это одно из самых перспективных направлений исследований, с которым связывают большие надежды на победу над болезнями Паркинсона и Альцгеймера, сахарным диабетом, циррозом печени, кардиомиопатией…

Мир в кармане

Несмотря на многочисленные трудности, российские биотехнологические компании и их разработки привлекают все большее внимание инвесторов. Например, у МНТЦ биотехнологии занимают первое место по объему финансирования. В последние годы на их поддержку выделено $150 млн.
Венчурные фонды тоже все активнее инвестируют в биотех. Но к сотрудничеству с ними не всегда готовы руководители малых хайтек-компаний. Об этой проблеме на конференции говорили представители венчурной индустрии, в том числе исполнительный директор Российской ассоциации венчурного инвестирования (www.rvca.ru) Альбина Никконен и директор-координатор Российской венчурной ярмарки Игорь Гладких.

Выступил и Евгений Баранов, вице-президент компании «Академпартнер», специализирующейся на раскрутке технологий и поиске инвестиций. По его словам, руководителям мелких хайтек-компаний следует помнить, что венчурный инвестор вкладывает деньги именно в компанию, а не в проект. Взамен он получает право на участие в управлении ею и, соответственно, место в совете директоров.

Вложив средства, венчурный инвестор не ожидает ежегодных дивидендов — это не его метод. Он заинтересован в том, чтобы деньги, которые компания начинает зарабатывать, снова шли на ее развитие. Он ожидает, что в течение какого-то срока, примерно трех-семи лет, бизнес будет развиваться как можно быстрее. И вот цель достигнута — обороты и стоимость компании увеличились в несколько раз. Теперь венчурный инвестор выгодно продаст свою долю и выйдет из состава компании.

Чтобы добиться инвестирования, мало располагать уникальным инновационным продуктом. Требуется еще и идеальный менеджмент: инвесторы считают, что «хороший менеджмент вытянет и плохой проект, а плохой менеджмент загубит самую лучшую идею». Документация фирмы должна находиться в состоянии, близком к совершенству.

Однако и всего этого может оказаться недостаточно. Представитель венчурного фонда рассматривает инновационный продукт в контексте рынка. Он не заинтересуется продуктом, если рыночная ситуация не позволит за короткое время увеличить обороты компании в несколько раз. К тому же инвестор не будет финансировать компанию, проекты которой не вписываются в его стратегию. Поэтому при выборе инвесторов нужно изучать стратегию различных фондов и находить людей, которые с высокой вероятностью заинтересуются конкретной разработкой. Помимо прочего, сделать правильный выбор позволят глубокие знания в области венчурного инвестирования. В Москве в курс дела могут ввести некоторые учебные заведения. Прежде всего — МГУ и Академия народного хозяйства, где на отличном уровне готовят студентов по специальности «технологический менеджмент».

Впрочем, по словам одного из докладчиков, «талантливому ученому совершенно необязательно становиться талантливым менеджером». Будем надеяться, что в ближайшее время в стране появится множество управленцев — специалистов по венчурному инвестированию.