Антропология юзеров

Антропология новых медиа, антропология пользователей интернета, новых социальных групп, возникающих внутри и на окраинах киберкультуры, - вот последний тренд гуманитарных дисциплин, быстро отразившийся на программах мировых университетов.

Антропология новых медиа, антропология пользователей интернета, новых социальных групп, возникающих внутри и на окраинах киберкультуры, - вот последний тренд гуманитарных дисциплин, быстро отразившийся на программах мировых университетов.

Защищают диссертации даже по "антропологии генетиков". О чем-то в этом роде повествует и одна из недавних книг, попавших в первую десятку литературы по киберу, - сочинение английской писательницы Сью Томас (Sue Thomas) "Hello World!", вышедшее в начале года в небольшом феминистском издательстве Raw Nerve Books. Книге посвящен сайт www.travelsinvirtuality.com, купить ее можно там же (а не в Amazon). Книга рекомендуется в качестве пособия по изучению интернета "для новичка", - потому что в ней рассказывается о простейших неожиданностях, поджидающих начинающего пользователя, и о том, "каким образом изменяется в Сети его идентичность". Британский киберхудожник Алан Зондхейм (Alan Sondheim) написал о ней: "Это не обычная история путешествий в области мобильного хайтека, а история интеграции".

Сью Томас возглавляет Центр сетевой литературы trAce в Ноттингемском университете, который ведет разнообразные интернациональные проекты, ориентированные в основном на страны третьего мира и связанные с развитием литературы и художественного воображения в Сети. Какие именно проекты и какое здесь имеется в виду воображение - это мы вместе с Аней Бернштейн, студенткой антропологии медиа Университета Нью-Йорка и попутно исследовательницей сибирского шаманизма, постарались узнать, когда Сью Томас оказалась в Москве в рамках сотрудничества с Британским советом (British Council).

ОК: Вы написали "Hello, World!" после того, как в течение долгого времени занимались литературой, связанной с виртуальной реальностью. Кроме того, вы художественный руководитель центра trAce, чья деятельность непосредственно посвящена исследованию литературы и ее связей с Сетью. Расскажите, почему пришла мысль заняться критическим исследованием после того, как столько времени было отдано чистой литературе?

- Вначале я хотела написать о киберсообществах - как они существуют, какие они открывают перспективы для социальной интеграции, чем отличаются от других сообществ. Я просто писала еще один роман о людях, живущих на краю - между, так сказать, общественной и виртуальной реальностью. Здесь требовалось отразить разные аспекты онлайн-политики - гендерной политики, политики анонимности и проблемы взаимоотношений, которые связаны с этими факторами - точнее, вытекают из них. Но роман, как оказалось, совершенно неподходящий жанр для этой задачи. В то время я как раз перечитала Торо. В "Уолдене" он описывает, как живет в лесу и что он там делает. Мне пришла в голову мысль, что это и есть самый правильный подход. Я поняла, что нужна книга в духе non-fiction, где я просто могла бы рассказать, как я нахожусь в онлайне и что там делаю.

Я старалась сравнить состояние онлайн и офлайн: например, состояние тела там и здесь, координаты реального и виртуального пространства - и в этом отношении использовала опыт Торо, а еще Башляра с его "Поэтикой пространства" - только у меня это было киберпространство.

- Да, конечно. Первое - это то, что при чтении литературы вы соглашаетесь следовать подразумеваемому договору между читателем и писателем, о том, что вам рассказывают историю. Предполагается, что писатель не злоупотребляет вашим вниманием, а вы позволяете ему рассказывать нечто выдуманное. Но в Сети тоже есть своего рода презумпция: попадая, например, в чат, вы не узнаёте выдуманную историю, а имеете дело с конкретными людьми, пусть даже они скрываются под никами. Поэтому большая часть моей книги посвящена таким вопросам, как связи и параллели между поведением людей в повседневном, реальном мире и их поведением в виртуале. Например, я использую так называемый язык спивак - вы знаете, что это такое? Спивак - это способ обозначения местоимениями людей, с которыми вы встречаетесь в Сети и пол которых вам заранее не известен (вместо he-she - E, his-her - Eir). Его придумал математик Майкл Спивак (Michael Spivak). Например, "E loves Em only for Eir body".

Онлайн задает множество вопросов, переформулирующих наше понимание места, чувства, органов тела. Если вы зашли в Сеть и компьютер подключен, но при этом вы отошли на кухню - то находитесь ли вы в онлайне? Попадаете ли вы в онлайн, когда спите?..

- Один из наших проектов назывался Noon Quilt. Его идея в том, чтобы посетители сайта проекта описали свои впечатления касательно чего-то общего, что всех объединяет, несмотря на то что география, нация и прочие обстоятельства у всех них разные, - и мы решили начать с того, что является общим для всех и везде: полудня. Посетители сайта просто-напросто описывали полдень там, где они находятся. Сейчас у нас идут несколько проектов - один в Индии, он называется "DORM", другой объединяет Россию, Узбекистан, Грузию. Один из недавних проектов, которые мы делали, имел целью собрать рассказы людей о том, что они потеряли. Предлагается форма, которую они заполняют. Это очень просто. С одной стороны, получается много глупостей, но с другой, этим достигается интересный эффект.

АБ: Как вы намерены решать такую проблему, как цифровой барьер, при осуществлении ваших проектов в странах не-западного мира - там, где использование интернета решающим образом зависит от социального положения пользователей?

- Мы уже около двух лет работаем в Индии, и качество интернет-соединений там всегда очень плохое. Чтобы местные люди могли писать нам, мы оборудовали сайт индийского проекта таким образом, что пользователю необязательно писать текст в онлайне, он может написать офлайн, а потом подключиться, - так мы сильно упростили использование технологии. Вообще-то, этим занимается Британский совет. Проработав в этой организации несколько лет, я вынуждена признать, что она не очень близка к местному населению. Сейчас я приехала сюда в связи с очередным проектом Британского совета, но мне не требуется знать русский язык, потому что я работаю по краткосрочному контракту. В общем, многое зависит, конечно, от условий подключения в той стране, в которой идет работа. Но мы хотим услышать голос людей, голос людей разных стран и наций.

ОК: В последнее время широко распространилась новая форма работы в Сети - блоги. Даже когда в Сети, непосредственно после событий 9/11, появились первые признаки контроля и цензуры, то независимые западные теоретики - в частности, Герт Ловинк (Geert Lovink) - первыми заявили: зато у нас теперь есть такие демократические жанры дискуссии и самовыражения, как форумы, тактические медиа и блоги.

- Да, а мы в trAce недооценили блоги, когда они только появились! Мои коллеги сразу предлагали сосредоточиться на блогах, но я, должна признать, отнеслась к этому скептически. У вас на русском есть блоги?

- Когда я выпускала "Hello, World!", издатель тоже хотел, чтобы я открыла свой блог, но я сказала - нет, это глупости. Теперь, конечно, я это сделала, и теперь у меня есть блог, посвященный моему творчеству и моей книге.

АБ: Когда говорят об использовании новых медиа представителями тех или иных традиционных, "туземных" культур, то ситуацию часто называют "фаустовский контракт", потому что представители традиционного образа жизни хотят пользоваться современными технологиями, но за это им приходится платить отказом от своих представлений, от самобытности, культуры. Вторжение современных технологий и новых медиа в том виде, в каком они сейчас существуют, вызывает большие споры. Каково ваше мнение на этот счет?

- Я с большим подозрением отношусь к людям, которые желают сохранить "туземные" культуры в чистом виде. Я не верю, что какая-либо культура имеет эдакую "первозданную чистоту". С другой стороны, не стоит особенно уж к этому стремиться тем людям, которые хотят иметь современные машины, или телевизор, или воду (смеется).

ОК: Я столкнулся с моделью, использующейся в среде активистов тактических медиа, которая предлагает другую схему. Суть ее в том, что активисты западного мира на основании свободного обмена информацией экспортируют в другие страны передовые нон-профитные технологии, а активисты третьего мира применяют у себя эти разработки адекватно местным условиям и возвращают назад в улучшенном, переработанном виде. Например, на фестивале next5minutes в Амстердаме был представлен интерфейс KDE на языке фарси.

- Что ж, возможно взаимодействие по этой схеме более адекватно. Активисты next5minutes вообще очень сильны в теории. Мы, к сожалению, в этом им сильно уступаем. К тому же у нас не такое глубокое взаимодействие с местными группами и сообществами, как хотелось бы. Однажды в Скандинавии мы делали проект, в котором работали с беженцами: они должны были описать свои воспоминания о прошлом, о детстве, о стране, где они родились. Но этот проект осуществлялся на трех языках: английском, шведском и финском, так что беженцам нужно было описывать свои воспоминания на чужом языке - не думаю, что это был удачный опыт.

ОК: Любой, кто в наше время имеет дело с киберкультурой, не может оставаться в стороне от невидимого сражения, происходящего повсюду, - я, конечно, говорю о ситуации Microsoft vs. Linux. Недавно я видел в метро забавную иллюстрацию. Реклама в последнее время перешла к использованию различных тем, касающихся таких материй, как мудрость, просветление и пр. И вот на этом рекламном плакате человек среднего возраста уверенно и прямо смотрит в объектив, и надпись гласит что-то вроде: "Раньше я думал. Теперь я знаю. Microsoft". И поверх этого рекламного плаката шариковой ручкой криво написано: "Linux forever". Работа вашего центра соотносится с этой ситуацией?

- Если говорить о trAce, то мы "проданы с потрохами". Мы используем Microsoft. И я уверена, что никто из сотрудников trAce не имеет опыта работы с Linux. Мы полностью зависим в этом отношении от Ноттингемского университета, частью которого являемся. А там не используется ни Linux, ни Mac. Кроме того, мы должны все время покупать разные приложения, делать апгрейд. Мы должны быть уверены, что люди всегда увидят наш сайт. Мы не отказываемся работать с людьми, использующими Linux, но если зайдет разговор о сотрудничестве, то с нашей стороны будет использоваться только Microsoft.

Я затрагиваю этот вопрос в "Hello, World!" и подхожу к нему по аналогии с собственностью на землю. До того как в 1066 году Британию захватили норманны, земля не принадлежала никому. Преимущественно это были леса. После захвата норманны сказали: теперь леса и земля - наши и кто хочет ими пользоваться, должны платить налоги. Это сравнение абсолютно точно описывает то, что происходит с Microsoft (а Билл Гейтс, соответственно, Вильгельм Завоеватель? Пафосное сравнение.– Л.Л.-М). Мы не должны платить за то, чтобы иметь возможность читать. Не должны платить за то, что пользуемся алфавитом. Но что касается trAce, то мы зависим и всегда зависели от Microsoft. Вообще, я считаю, что лучше иметь и то и другое. Нужно, чтобы в мире были противоположности. Если есть одна сторона, то должна быть и другая.

- Да? Но если бы разработчики Linux стали монополистами - они бы так же диктовали свою волю. На практике дело обстоит так, что у нас много пользователей, и если бы мы не работали под Microsoft, то не могли бы держать с ними постоянную связь. Так или иначе, в Англии работать с интернетом - это значит работать с Microsoft.

ОК: Хорошо, давайте завершим эту тему. Что обращает на себя внимание при первом знакомстве с вашей книгой - это позитивное, жизнеутверждающее настроение. В то же время большинство книг и критических исследований по киберкультуре отличаются мрачной, почти апокалиптической интонацией.

- Я, на самом деле, отношусь к интернету с некоторым цинизмом, поскольку он, конечно, представляет собой "большой город". Мегаполис. В нем можно обнаружить самые разнообразные сообщества. Временами то, что можно там обнаружить, просто пугает. Но я также хорошо знаю опыт некоторых из сетевых сообществ, например опыт сообщества trAce, существующего уже годы и годы. Можно сказать, что в этом отношении я представляю скорее деревню, чем город, - и более интересуюсь тем, что происходит в деревне, а не в городе. И я рассматриваю интернет как нечто органичное, что изменяется само по себе - люди изменяются, ландшафт изменяется. В этом смысле я, конечно, оптимистична. Думаю, такой способ существования интернета открывает для нас возможность по-новому узнавать себя, наши возможности, кто мы есть и кем можем быть в реальности.

- Я в самом начале книги вспоминаю Филипа Тошио Зюдо (Philip Toshio Sudo), его "Zen Computer".

ОК: Да, и мне это напоминает еще одну книгу, классическую в смысле отношения к технологиям - "Дзен и искусство ухода за мотоциклом" Роберта Пирсига (Robert Pirsig), сказавшего, в частности: "Если Будда может обитать в чашечке лотоса, то почему он не может обитать в аккумуляторе мотоцикла?"

- Я как раз читала книгу Пирсига, работая над "Hello, World!"...

ОК: ...итак, где же обитает Будда в Сети?

- Очевидно, внутри пространства. В пробелах (in the gaps).

- Из журнала "Компьютерра" от 10 августа 2004 года.