А. Комков, Cadence: "Наш рынок программирования лучше индийского"

В мае компания Cadence Design Systems открыла в Москве центр разработок и исследований. Генеральный директор московского представительства компании Алексей Комков ответил на вопросы нашего корреспондента.

В конце мая компания Cadence Design Systems, работающая в области САПР для микроэлектроники, открыла в Москве центр разработки и исследований. Генеральный директор московского представительства  компании Алексей Комков согласился ответить на вопросы корреспондента "Компьютерры-Онлайн".

- Cadence работает в России с 1993 года. Сначала это была просто техническая поддержка и продажи, а с 2000 года появилось направление по разработке. Мы тогда работали совместно с компанией "Мирантис". В феврале текущего года был открыт этот офис. 26 мая состоялось его торжественное открытие, на которое приезжал председатель совета директоров Cadence Design Systems Рей Бингхэм. Наше представительство является полноценной частью компании Cadence, соответственно, наши сотрудники являются полноправными ее сотрудниками.

У нас деятельность ведется по четырем основным направлениям. Во-первых, это R&D, разработка компонентов САПР. Во-вторых, это продажа наших решений, в третьих, широкомасштабные образовательные программы, а в четвертых, поддержка наших клиентов. Что касается разработки, то наши сотрудники занимаются высокоинтеллектуальными наукоемкими вопросами, такими как, например, оптимизация алгоритмов.

Не менее важен и сервис, который мы предоставляем. Наши клиенты могут не иметь ресурсов для полной сборки чипа. И у нас есть проект, в рамках которого наши дизайнеры принимают участие в разработке чипов для российских клиентов.

Особое внимание мы уделяем нашей образовательной программе. Вот уже два года на базе Московского института электронной техники (МИЭТ) в Зеленограде действует наш учебный курс. И уже есть первые выпускники. По такой же схеме мы налаживаем сотрудничество и с другими вузами. Мы даем им свой софт, свои учебные курсы. Сейчас такое сотрудничество организуется с МАТИ и МИРЭА. Кроме того, мы готовы сотрудничать с вузами даже в тех случаях, когда они просто хотели бы получить наш софт для образовательных целей. По такой схеме мы уже работаем с МИФИ и Санкт-петербургским университетом аэрокосмических технологий. 

- Где вы находите кадры? И легко ли это?

- Сегодня в нашем офисе уже 75 сотрудников, и мы непрерывно расширяемся. У ведения бизнеса в России есть свои выгоды. Прежде всего, наши цены вполне конкурентоспособны на рынке. Кроме того, если сравнивать наш рынок программирования с индийским, то и здесь есть существенные плюсы. Индийский рынок "перегрет", там трудно найти хороших специалистов, да и текучка кадров слишком велика. Ведь как нередко бывает? Компания обучает специалиста, вкладывает в него деньги, и немалые. Но он год поработает, потом его переманят, и он уходит. Выходит, все затраты впустую.

В России такого пока нет. Это значит, что мы можем найти хороших специалистов, можем их привлечь и можем их удержать. Особенно, как вы понимаете, нам интересны специалисты, получившие образование в сфере микроэлектроники. Ведь чем мы отличаемся от обычной компании, специализирующейся на аутсорсинговом  программировании? Там требуются обычные специалисты со знанием С++, Java и т.д. А специалист-микроэлектронщик такой востребованности не имеет. Когда он видит, что в Россию пришло компания Cadence, открыла офис, нанимает сотрудников, ведет работу над интересными и перспективными проектами, то такой специалист с удовольствием приходит и остается у нас работать.

Мы очень слабо пересекаемся на кадровом рынке с другими компаниями, у нас своя ниша. В России 90 вузов, которые готовят специалистов по микроэлектронике, так что, как вы понимаете, недостатка в квалифицированных кадрах не испытываем.

- Сейчас у нас в работе более десяти проектов. Это, прежде всего, средства физической верификации, электрической верификации, средства трассировки. Ведется работа в области эмуляции и симуляции, когда мы создаем софтверную модель какого-либо транзистора или матрицы и наблюдаем ее поведение в различных условиях. Это намного дешевле, чем сделать физическую модель, а потом убедиться, что что-то там не работает.

Часть наших сотрудников работают в Сан-Хосе, а часть - здесь, в Москве. Вообще у Cadence много офисов в Европе, вот и во Франции, например, есть офис, мы с ним тесно сотрудничаем.

Чем наша модель отличается от Microsoft? Если им понравится какой-то сотрудник, они его забирают к себе в Сиэтл. Cadеnce работает совершенно не так. Она открывает офисы по всему миру, приходит туда, где есть интеллектуальный потенциал, и создает распределенные команды.

- Мы работаем в тесном сотрудничестве со специалистами в Америке. К примеру, они ставят задачи, которуе мы исполняем. Ведь у нас был значительный провал в экономике, и часть специалистов покинула страну, да и уровень образования в сфере микроэлектроники остался на уровне пятнадцатилетней давности. Так что специалистов, которые способны грамотно поставить задачу в России просто нет. Но мы не отчаиваемся и воспитываем их в рамках нашей образовательной программы. И те специалисты, которые проходят эти курсы, могут нормально конкурировать с западными дизайнерами. Вот почему и Intel сейчас развертывает дизайн-центр, и Samsung, и многие другие компании.

- Наши САПР - очень сложные и комплексные продукты. Мы их не продаем через партнеров. Так что это длительные контракты на сотни тысяч долларов. С другой стороны, у Cadence есть инструменты для проектирования печатных плат, рассчитанные уже на более массовый сегмент, и мы продаем их через наших партнеров. Но это, повторяю, очень узкий сегмент нашего бизнеса, и занимает он не более 10-20% от нашего бизнеса в России.