Все работы хороши?

Поводом для написания этой колонки стал довольно неприятный случай, произошедший с компанией «Яндекс». У нее, как вы наверняка знаете, есть проект «Яндекс.Деньги». Собственно от «Яндекса» там, судя по всему, только маркетинговая составляющая, а технологически — это русский вариант платежной системы PayCash. Ну да не в этом суть. А суть в том, что одно компьютерное издание, решив написать о платежных системах в Интернете, все перепутало и в статье не раз повторило, что «Яндекс.Деньги» — это разновидность WebMoney, вдобавок опубликовав список конкурентов свежеиспеченной «Яндекс.WebMoney», среди которых оказалась и PayCash.

Поводом для написания этой колонки стал довольно неприятный случай, произошедший с компанией «Яндекс». У нее, как вы наверняка знаете, есть проект «Яндекс.Деньги». Собственно от «Яндекса» там, судя по всему, только маркетинговая составляющая, а технологически — это русский вариант платежной системы PayCash. Ну да не в этом суть. А суть в том, что одно компьютерное издание, решив написать о платежных системах в Интернете, все перепутало и в статье не раз повторило, что «Яндекс.Деньги» — это разновидность WebMoney, вдобавок опубликовав список конкурентов свежеиспеченной «Яндекс.WebMoney», среди которых оказалась и PayCash.

В результате получилась полная бессмыслица: с тем же успехом автомобильный журналист мог рассуждать о том, что девятая модель «Жигулей» — это продукция горьковского автозавода, которая конкурирует с восьмой моделью тех же «Жигулей», изготовленных в Тольятти. В общем, грубейшая ошибка и полное непонимание предмета со стороны автора статьи и, вероятно, головотяпство со стороны редактора.
Ничуть не оправдывая этих журналистов, хочу сказать, что мы и сами не безгрешны. Я как-то назвал Антона Носика Андреем, и этот текст, пройдя несколько вычиток, был, к сожалению, напечатан. Поэтому обвинять коллег мне не пристало, думаю, они и сами понимают, что к чему. Я же хочу поговорить о другом — об отношении к журналистам. Дело в том, что одной из первых фраз Евгении Завалишиной (которая к журналистам относится более чем лояльно — как, впрочем, и подавляющее большинство сотрудников «Яндекса», с которыми мне довелось общаться) была такая: «Журналист — это диагноз».
Самое печальное, что Евгению поймут. Для многих журналист — это действительно диагноз. Симптомы болезни: дилетантизм, тяга к дешевым сенсациям и необременительное чувство этики. Для ИТ-журналистики, думается, наиболее критичным является первый симптом — ярких событий в отрасли пока и так хватает, а проявить этику особенно негде. А что с дилетантизмом?
Увы, дилетантизм в нашей профессии неизбежен. Мы всеми силами стараемся избежать его тлетворного влияния, разделяя сферы интересов, чтобы не писать о том, что знаешь очень и очень приблизительно, — однако то, что большинство постоянных авторов «Компьютерры» зарабатывает себе на жизнь именно написанием статей, а не программированием, научными исследованиями или продажей «железок», это факт. Печальный или нет — не знаю. Наверное, все-таки печальный, потому что ошибки журналистов зачастую смакуются и отдельные огрехи немедленно ставятся в вину всей журналистской братии.
Между тем существует множество профессий, представители которых ошибаются не реже, а то и чаще. Причем последствия их ошибок зачастую гораздо неприятнее, чем от любой — пусть даже глупой и непрофессионально написанной — статьи. Взять, например, почетную и уважаемую профессию врача. Врач — это благородное самоотречение и клятва Гиппократа (к слову, в России клятву Гиппократа врачи не дают — у нас для таких случаев есть собственная «Клятва врача»). Все выглядит очень красиво, пока не сталкиваешься с медициной. Впрочем, даже после личного контакта с нынешними эскулапами в глубине души живет надежда, что паршивая овца подвернулась только тебе, а все остальные врачи — белые и пушистые, как в книгах. Однако сегодня от ошибок медиков гибнет больше людей, чем от автомобильных катастроф. А каких-то сто лет назад добрая половина больных, попадавших в руки врачей, чуть ли не подписывала себе приговор — успехи медицины в то время были таковы, что лечение подчас было опасней болезни. И что? Вы слышали когда-нибудь, что врач — это диагноз?
В мире ежедневно совершаются миллионы ошибок, многие из которых фатальны, и тем не менее козлами отпущения часто становятся именно журналисты. Зачастую те, которые пытаются разобраться в довольно сложной проблеме — и не встречают понимания у профессионалов, к которым они обращаются за помощью. Хорошо бы заставить писать статьи профессионалов, однако многие из них не умеют и, главное, не любят этого делать. Получается замкнутый круг. Журналисты пишут плохо, потому что плохо разбираются в предмете, а профессионалы пишут плохо, потому что просто плохо пишут. При этом вторые не хотят разговаривать с первыми, потому как те не разбираются в предмете и все равно все переврут.
Дойдя до этого места, я поймал себя на мысли, что не знаю, о чем говорить дальше. Просить, чтобы «не стреляли в пианистов», — глупо. Чем больше ошибок вы заметите сегодня, тем меньше мы их допустим завтра. Упрекать профессионалов в том, что они не хотят писать статьи? Это не их работа. Возмущаться предубеждением к журналистам (притом, что другие профессии дают гораздо больше поводов для подобного отношения) — про это уже написал…
В общем, никакой морали не будет. Единственное пожелание: когда вы будете писать в «Компьютерру», не начинайте письмо со слов «журналист — это диагноз». Это не диагноз, это профессия.