Светлое цифровое будущее
АрхивНе думая о прошлом, не замечая настоящего, ловить кайф от ощущения будущего, слетающего с кончиков пальцев, бьющих по клавишам двенадцатилетней клавиатуры в тяжелом металлическом корпусе. Жить в мире, которого нет, но который проглядывает из трещин и из-под судорожно наложенных швов размалеванного пластикового мешка для мусора под названием "реальность".
Не думая о прошлом, не замечая настоящего (а кому вообще до него есть дело?), ловить кайф от ощущения будущего, слетающего с кончиков пальцев, бьющих по клавишам двенадцатилетней клавиатуры в тяжелом металлическом корпусе. Жить в мире, которого нет, но который проглядывает из трещин и из-под судорожно наложенных швов размалеванного пластикового мешка для мусора под названием «реальность». Со штампами «Уплочено» и «Копирайт энд олл райтс резервд». Действительность - она для тех, кто лучше знает, как надо, кто имеет власть, кто действительно дергает за ниточки в этом театре, и для тех, кому не нужны перемены, у кого нет будущего. Я же свободен в своем сумасшествии видеть новый мир на каждом шагу, в каждой подворотне, за мусорными баками, в разрывах лопающейся от внутреннего напряжения реальности. Мне нет дела до того, что происходит за моим окном, когда от скрежещущих звуков модема встает шерсть на загривке и адреналиновый озноб отдает холодом в кисти рук. Мой мир, мир компьютеров и технологий, глобальных коммуникаций и узкоглазого хайтека когда-нибудь вырвется наружу, отрендерит заново реальность, и мне наплевать, если для кого-то в ней не окажется места. Будущее в стиле «киберпанк» 1 - для людей, свободных внутри своей черепной коробки.
Кто знает, возможно, именно такие мысли рождаются у тех, для кого информационные технологии, компьютеры, высокотехнологичные электронные «фенечки» стали стилем и образом жизни. Будущее многообразно, и мир киберпанка вполне возможен. Но не в виде погружения в иллюзорный мир детских сказок, бегства от действительности в Сеть, в расширители сознания, а в неприглядном образе реальности, жестокой и рациональной, свободной от «устаревших» императивов. Именно она, мигая огнями полицейских машин, может нас поджидать за следующим поворотом. И не «счастье всем задаром и пусть никто не уйдет обиженным», а выживание всеми доступными способами. Брюс Стерлинг в своей статье «Киберпанк 90-х» написал: «Почти все, что мы делаем с крысами, можно проделать и с человеком. А с крысами мы можем сделать многое. Об этом нелегко думать, но это правда. Она не исчезнет, если мы закроем глаза. Это и есть киберпанк». Возьмите эту крысу, с ее зубами, способностью к выживанию, ситуативной этикой, смените декорации, дайте ей разум, сознание - и вы получите живого киберпанка.
Киберпанк как личность - циничен и асоциален просто по определению, судьбы человечества и идеи Льва Толстого его заботят ровно настолько, насколько касаются лично его. Панк и анархия - вот один из основных жизненных принципов. Перед вами не герой, волочащий за собой груз прекрасных заблуждений, не позволяющий ему ударить в нужный момент в спину врагу. Он не отягощен нормами морали, за него никто не вступится, ему не на кого и не что рассчитывать. Его отношения с противоположным полом, как правило, обходятся без романтических соплей и весьма приземлены, утилитарны и меркантильны. По большей части - секс без долгих предисловий и лишних условностей, реже - взаимовыгодное партнерство. Его не ждет хэппи-энд и объятия пышногрудой блондинки, слава и почет избавителя человечества, его ждет «обычная» жизнь в «обычной» реальности среди таких же изгоев, охотников за головами, синтетических наркотиков, нелегального софта, диктатуры корпораций и искусственного интеллекта. Его выбор и его путь - индивидуализм и выживание.
Выживание в гипертехнологичном, гиперрациональном мире, с предопределенными ролями и схемами поведения для большинства обитателей. В мире, где до неузнаваемости изменены моральные и нравственные категории, ибо в нынешнем виде они давно вышли за границы понятий целесообразности, оптимальности, алгоритмизируемости (другими словами - они не могут быть формализованы в виде общей схемы, абстрактного алгоритма). В мире, где власть принадлежит владельцам информации и технологических ресурсов, накапливающих, хранящих и обрабатывающих ее. В мире, где и сегодня ничто не выглядит столь правдоподобно и не внушает доверия так, как полуправда. В мире, где трансформирование информации для своих нужд и введение ее обществу внутривенно - обычное дело. Компьютеры лишь помогают этому процессу, выполняя то, для чего и предназначались - (пере)обрабатывать данные. Общество свихнулось от бешеного темпа своей научно-технической революции и на полном ходу влетело в ловушку. Датчики пространства отреагировали на движение, механизм сработал и дверца захлопнулась. Станция конечная, Будущее, поезд дальше не идет. Глобальные сети, «киберпространство» 2, киберковбои («хакеры»), нейронные входы для подключения устройств, азиатская экспансия технологий, дешевых имплантов, разнообразнейшие гаджеты - это повседневная реальность, такая же, как сегодня радио, телефоны, телевизоры, Интернет, хакеры, фрикеры. Необходимые декорации, необязательные, но присутствующие в большей или меньшей степени, ибо все-таки - Cyber.
А все вместе - жесткие развороты и ломающийся ритм, ажурные и прочные конструкции из металлолома и обломков периферийных устройств, мрачная урбанистическая атмосфера - это и есть киберпанк. Причастность, наличие, упоминание, использование, описание компьютерных технологий и гаджетов - не повод для зачисления себя в ряды киберпанков, как бы не грел душу и не тешил самолюбие этот модный и красивый ярлычок 3. Заменив идеологию панка на идеи спасения мира (не ожидали?), перенеся действие в другую «искусственную» реальность, мы получим либо так называемый «русский киберпанк» а-ля многочисленные «Лабиринты отражений», либо бесконечные вариации «Матрицы». И уже коммерческий успех, а также традиции гуманизма, цели и задачи воспитания подрастающего поколения диктуют иные правила игры. Хеппи-энд обязателен, а главный герой не может просто жить, он обязан жить во имя чего-то (пусть даже во спасение домашних кошек от пагубного пристрастия к «Вискасу»). Проблема спасения человечества (или хотя бы пары тысяч человек) становится первостепенной задачей. На меньшее герои не размениваются. В мертвенном, бледно-синем свете неоновой рекламы наше сознание поимеют по полной программе, замаскировав этот процесс красивыми и дорогими спецэффектами. И мы, утратив чувство реальности, будем долго стоять посреди улицы, судорожно сглатывая слюну, вертеть головой в разные стороны, сражаясь с побочными эффектами очередной промывки мозгов и подступающей тошнотой.
А будущее окажется, скорее всего, совершенно другим. Ждать осталось недолго.
1 (обратно к тексту) - Термин «киберпанк» придумал американский писатель-фантаст Брюс Бетке и использовал его в одноименном рассказе, опубликованном в 1983 году (кстати, с тех пор он называет себя анти-киберпанком). Броский и запоминающийся термин для обозначения панков в сфере компьютерных технологий позаимствовал Гарднер Дозуа, бывший редактор «Журнала научной фантастики Айзека Азимова». В одной из своих статей он навесил этот ярлык на Гибсона и Стерлинга со товарищи. Название прижилось, несмотря на возражения и продолжительные споры о его соответствии целям и задачам «писателей в зеркальных очках».
2 (обратно к тексту) - Термин «киберпространство» (сyberspace) ввел в употребление Уильям Гибсон в романе «Нейромант» («Neuromancer»), опубликованном в 1984 году.
3 (обратно к тексту) - Уильям Гибсон с компьютерными технологиями был знаком весьма поверхностно, что нисколько ему не мешало. Как он сам признался в беседе с Томом Мэддоксом, о компьютерных вирусах он узнал от двух девушек-программисток в баре, а с техническими вопросами обращался за консультацией к Брюсу Стерлингу.
История
С разной периодичностью в духовке кухни научно-фантастической литературы под разными приправами закипает очередная «революция», призванная если не изменить мир и литературу, то хотя бы заявить миру о себе и придать серьезный облик «несерьезному» жанру. Подобная ситуация имела место быть и в начале 1980-х в США.
«Писатели-революционеры» были людьми молодыми и весьма амбициозными. Они вознамерились, ни много ни мало, похоронить старую НФ вместе с ее статусом, авторитетами, сложившимися традициями и школами. В наличии были и свои партии - «гуманисты» и «киберпанки», два крыла постмодернистов от НФ, решивших посражаться за место под солнцем, несмотря на то что некогда выступали единым фронтом, без идеологического и непримиримого противостояния. В рядах будущих «киберпанков», в ту пору называвших себя «движением» (а между собой - «писателями в зеркальных очках»), были Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, Пэт Кадиган, Джон Ширли, Льюис Шайнер, Грег Бир, Майкл Суэнвик, Руди Рюкер и другие. Среди «гуманистов» тоже было немало замечательных и весьма талантливых писателей. Все общались между собой, встречались, обсуждали произведения друг друга, но ситуация изменилась в 1982 году, на вручении очередной «Небьюлы», когда представители крыла «гуманистов» Джон Кессел и Конни Уиллис стали лауреатами, обойдя Гибсона с его «Сожжением Хром» (Burning Chrome) и Стерлинга с «Роем» (Swarm). У Гибсона к этому времени уже вышли в журнале Omni «Джонни Мнемоник» (Johnny Mnemonic) и «Сожжение Хром», у Стерлинга - два романа и рассказы. Точки над «i» были расставлены, и бывшие соратники разделились.
1983 год. Брюс Стерлинг, под псевдонимом Винсент Омниаверитас, начинает издавать фэнзин «Дешевая правда» («Cheaр Truth»). Одностраничный ксерокопированный листок, печатный орган киберпанков, обозначает врага и призывает к боевым действиям. Выходит на экраны «Бегущий по лезвию бритвы» («Blade Runner»), культовый фильм киберпанка, в первоначальном сценарии не имевший хэппи-энда. Но и в этом году, несмотря на «поощрительные» «Небьюлы» у Грега Бира, поле боя остается за «гуманистами».
1984 год (как тут удержаться и не вспомнить Оруэлла) стал переломным. Гарднер Дозуа называет «киберпанками» группу «писателей в зеркальных очках». В этом же году в специально возрожденной серии Ace Specials печатается «Дикий берег» (The Wild Shore) Кима Стэнли Робинсона, представителя «гуманистов», а также «Нейромант» Гибсона. И снова вручение «Небьюлы». Напряжение возрастает, «киберпанки» готовятся к затяжной окопной войне. Не надеясь на победу и не скрывая пессимизма, они по-прежнему издают «Дешевую правду», ставшую популярной и довольно влиятельной. Позиции противника сильны, роман «Дикий берег» действительно очень хорош и пользуется большой популярностью. Но неожиданно «Нейромант» обходит его при голосовании и получает премию. Затем берет главный приз - «Хьюго».
Это была победа. Решающая битва выиграна, неприятель разбит, но среди победителей уже нет былого единства, а под знамена прибывает разношерстное пополнение. И в результате течение становится размытым, былые доблестные принципы игнорируются, а некоторые отцы-основатели начинают открещиваться от него. Но это уже совсем другая история. История сегодняшних дней.
