Почем свобода для государства?

Архив

Максим Отставнов (www.otstavnov.com) — ведущий аналитик TechInvestLab.com, эксперт Фонда «Новая экономика», редактор еженедельника «Инфобизнес» и ежемесячника «CIO».

  Хотелось бы предостеречь читателя от распространенного заблуждения. С началом дискуссии вокруг законопроектов о свободе софта в рамках госзаказа и в госсекторе¹ сторонние наблюдатели демонстрируют убежденность в том, что раз эта тема новая, то и сама эксплуатация свободных программ в госсекторе — дело новое, неизученное и чуть ли не сомнительное.

Разумеется это не так. После признания программ объектом авторского права и разделения отрасли на свободный (живущий на доходы от контрактов на поставку реальных товаров и услуг) и несвободный (живущий на лицензионные отчисления) сегменты (этот процесс протекал с середины семидесятых до начала девяностых) государственный заказ в развитых странах следовал конъюнктуре рынка, и соотношение моделей в отдельных приложениях компьютера в госсекторе примерно соответствует их соотношению в целом по хозяйству.
Хотя полной сводкой свободно-софтовых проектов с госучастием мы не располагаем, даже оставляя в стороне очевидные примеры (повсеместную эксплуатацию свободной издательской системы ТеХ Дональда Кнута , сервера Apache и т. д.), можно с ходу перечислить несколько известных и успешных проектов (см. врезку на стр. 22). Вероятно, были и менее успешные, однако среди них не было сколько-нибудь масштабных (иначе их непременно вытащили бы в качестве контрпримеров сторонники сохранения доступа поставщиков проприетарного софта к госзаказу).
Всем, кто вовлечен в управление такими проектами со стороны заказчика, прагматические аргументы (мы остановимся на них позже) в пользу свободной модели программного обеспечения очевидны, и следствием становится расширяющийся круг таких проектов (см. врезку на стр. 24).
Предмет дискуссии (по крайней мере, в развитых странах) гораздо уже: следует ли государству жестко обязывать свои органы и организации к свободному программному обеспечению своей деятельности или хотя бы предоставлять свободному ПО какие-либо преференции.

Украина: пример структурирования ситуации
На Украине была предпринята попытка массового использования свободных программ для государственных нужд по мотивам информационной безопасности, оказавшаяся неудачной (различные источники предполагают разные причины).
Существенным фактором обстановки, сложившейся к осени 2002 г., стало принятие под давлением западных игроков медиа-рынка поправок к национальному законодательству, после которого под предлогом борьбы с пиратством отечественной медийной индустрии был нанесен серьезный ущерб. Одновременно в стране была развернута активная деятельность по построению бизнеса «легализации» программ, в том числе эксплуатируемых в госучреждениях. Для Украины, как и России, сильно пострадавшей в 1990-е гг. от неумеренного внедрения ПК, по большей части «легализация ПО» означает безальтернативную закупку копий уже эксплуатируемых программ (выбор и ввод в эксплуатацию которых производился без учета стоимости лицензий).
Конструкция законопроекта Олийныка. Согласно законопроекту «Об использовании открытого (свободного) программного обеспечения в государственных органах и в государственном секторе хозяйства» (внесен депутатом Борисом Олийныком [Олейником] и зарегистрирован Верховной Радой [парламентом Украины] 23.08.2002 г., рег. № 2065), во всех государственных организациях и предприятиях государственного сектора по истечении переходного периода (срок которого устанавливается Кабинетом министров) будут использоваться только свободные программы. Приобретение и использование несвободных программ допускается лишь как исключение, на которое нужно согласие Кабинета министров. На переходный период приостанавливается уголовная ответственность за использование (кроме промышленного копирования) «нелицензионных» программ.
Авторы законопроекта таким образом попытались воздействовать на три аспекта ситуации: проблемы, связанные с непродуманной политикой «легализации» ПО в рамках ранее принятых законодательных актов; проблемы, связанные с недостаточной открытостью и стандартизованностью ПО, эксплуатируемого в госсекторе; проблемы, связанные с недостаточным использованием потенциала свободного ПО.
Сочетание сравнительно сложных (открытость ПО, модели лицензирования ПО при госзаказе) вопросов с очевидными и весьма конъюнктурными (купирование проблем, связанных с продвижением идеологии «интеллектуальной собственности»), видимо, и спровоцировало бурную реакцию оппонентов.²
Структура возражений к законопроектам и их основательность. Имеет смысл, не погружаясь в глубину аргументации, разобрать некоторые из возражений. Известно, что они возникают вновь и вновь в неинформированной среде.
  Начнем с заблуждения, связанного с «гарантиями на программное обеспечение»: при всей своей наивности оно достаточно распространено. Вопрос гарантийных обязательств, касающихся должного функционирования программы, — это вопрос договорных отношений между поставщиком и его клиентурой, к модели лицензирования программ не имеющий никакого отношения. Общая практика «розничного» распространения программ (как свободных, так и несвободных) обычно включает отказ от гарантий по поводу применимости и качества программы; подобные обязательства принято оформлять в особого рода контракты на обслуживание.
  Путаница связана с употреблением неосмысленного понятия «производитель ПО» и с вопросом о «монополизации». Понятие производства применимо только к конкретным продуктам или услугам, составляющим ПО, но никак не к самим программам (произведениям). Монополизацию же исключают условия лицензирования (даже в случае доминирования одной свободной программы или системы в том или ином сегменте), коль скоро процедура заказа/закупки товаров или услуг конкурентна.
   Странными являются представления о том, что какие-либо определения при контрактах на ПО в части моделей лицензирования якобы «ограничивают конкуренцию». Конкурентность на рынке — это возможность предлагать услуги или товары одного рода. Поскольку никакому лицу не запрещено оказывать услуги разработки программ или другие услуги ПО на свободных условиях, ни о каком ограничении конкуренции речи идти не может.
   Путаница связана и с термином «доступ к коду». Доступ к коду, разумеется, означает возможность получения копии кода, а отнюдь не возможность модифицировать чужие экземпляры программ, тем менее — находящиеся в эксплуатации, поэтому аргумент «от безопасности» просто фальсифицирован.
  Критику украинского билля, касающуюся смешения в законопроекте «открытости» (стандартизованности или описанности интерфейсов программ) и свободы, следует признать справедливой, как и замечание о том, что свободная разработка не является единственным способом достижения открытости.
  Вопрос, связанный с недостаточно широким распространением практики свободного ПО и соответствующими сложностями переходного периода, следует признать существенным. Однако, скорее всего, оценка распространенности этой практики занижена (в той же Web-разработке на Украине, как и в России и во всем мире, доминирует свободное ПО, и разработки на основе свободных ОС и Web-серверов достаточно распространены и имеют здоровую бизнес-основу). Не принимается во внимание и практика заказной разработки, которая не является имманентно «свободной» или «несвободной», а приобретает это качество только вследствие тех или иных условий контракта. Следует отметить, что сама ситуация с доминированием несвободного ПО в определенных сегментах рынка, с большей распространенностью навыков пользования несвободными программами, возникла при участии государства как заказчика/покупателя.
  Постановку вопроса об экономическом обосновании нормирования модели ПО следует признать правильной в принципе. Однако форма его постановки представляется совершенно мистифицированной. Речь ведь не идет о какой-то новации, речь идет о выборе одного из двух конкурирующих подходов к программному обеспечению деятельности государственных организаций. Соответственно, в оценке и обосновании нуждаются оба подхода. Представляется, что для Украины серьезная проблема проистекает из принятия «Концепции легализации…», «лобовая» реализация которой несовместима с постановкой вопросов о ТСО (Total Cost of Ownership, полная стоимость владения) и ее скрытых компонентах, о стандартизации интерфейсов и т. п.

Прагматика свободы
Вынося за скобки общеполитические соображения, можно перечислить ряд основных преимуществ свободного программного обеспечения, наиболее ощутимых в ситуациях массовой эксплуатации типовых решений.
   Наличие объемного пула уже написанных свободных программ. Отметим здесь, что существенным плюсом свободной модели является возможность введения в хозяйственный и коммерческий оборот произведений, изначально созданных вне коммерческих рамок (как это произошло с ядром Linux или Web-сервером Apache).
   Право на модификацию и доступ к исходным текстам. Для конечного пользователя-государства это, фактически, вопрос технической и экономической независимости.
   Возможность переноса ПО в другую программную или аппаратную среду. Такая возможность важна, поскольку она уменьшает зависимость конечного пользователя от ранее принятых (унаследованных) решений в части аппаратного и программного обеспечения, и для государства также составляет аспект его технической и экономической независимости.
   Наличие конечных пользователей в других секторах хозяйства и частного рынка услуг; «супераддитивность потребления». Так же, как результаты исполнения госконтрактов становятся доступны частным пользователям, результаты исполнения контрактов в частных секторах становятся доступны государству как конечному пользователю.
   Возможность обращения к исходному коду как спецификации де-факто. Пока не сформирован отраслевой или государственный стандарт на какое-либо приложение, сам исходный код свободных программ может выступать в качестве фактической спецификации, к которой любой программист (неважно, пишет ли он свободный или проприетарный код) может обращаться при необходимости обеспечить совместимость с другими программами.
   Наличие исходного кода практически исключает ситуацию «запертых данных», при которой некоторые данные, сформированные с помощью программы, затем выведенной из эксплуатации, затруднительно перевести в формат, доступный для других программ.
Однако отнюдь не всегда эти преимущества могут быть реализованы немедленно. К тому же для их реализации нужна систематическая и квалифицированная работа. Это может сделать СПО невыгодным в ситуациях немассовой эксплуатации программ, если готовых свободных программ нет, а рынок несвободных программ соответствующего класса достаточно конкурентен. Обратите внимание — «невыгодным», а не «нецелесообразным», поскольку выше явно вынесены за скобки общеполитические соображения.

>Конъюнктурные выводы
Представляется, что основными проблемами на пути более свободного программного обеспечения государственного информационного хозяйства являются не какие-то мистические технические трудности и не козни злодеев «с той стороны», а весьма прозаические:
 1.  недостаточная компьютерная грамотность специалистов, работающих в этой сфере. Зачастую решения о государственном финансировании того или иного информационного проекта принимаются людьми, которые, грубо говоря, кроме «винды-ворды» ничего не видели;
 2.  недостаточная экономическая и правовая грамотность разработчиков соответствующих планов и программ. Программное обеспечение — сложно устроенный бизнес, и обсуждать отрасль в терминах производственной мануфактуры, произвольно вырывая отдельные шаги из цикла, негоже. Всевозможные «производства ПО», «покупки ПО» и прочие малоосмысленные буквосочетания, путаница между использованием (тиражированием и распространением) программ и пользованием их экземплярами (эксплуатацией) встречаются в весьма высоко визированных документах слишком часто, чтобы приводить примеры, не оскорбляющие кого-либо персонально (выдергиванием из однородного ряда и выставлением на посмешище).
Истоки сегодняшнего «перманентно-кризисного» состояния государственной информатизации, конечно же, не в несвободном софте как таковом, а прежде всего в уродливом перекосе ее в «персонально-компьютерную» сторону, крадущем у страны ежегодно сотни миллионов, если не миллиарды долларов, «улетающих» (в значительной мере — за рубеж) на никому не нужное и запланированно устаревающее «железо». «Лицензии» к нему — лишь небольшой довесок.
Читатель уже догадался, что последние соображения заставляют меня как эксперта отрицательно отвечать³ на вопрос и о том, должно ли государство жестко обязывать свои органы и организации к свободному программному обеспечению своей деятельности, и о том, нужны ли свободному ПО преференции при госзаказе. По крайней мере, пока общественное мнение в отношении свободы софта не развилось до той степени, до которой сложился консенсус относительно свободы слова и совести, экономических свобод и т. п.
На мой взгляд, активность государства в настоящее время вполне может сводиться к тому, чтобы устранять препятствия на пути реализации упомянутых преимуществ, а дальше рынок сам определит те приложения, которые эффективнее всего обеспечиваются свободно. В частности:
 3. Прекратить затягивать стандартизацию основных интерфейсов (таких, как API операционной системы, форматов электронной почты и других коммуникаций, разметки документов).
 4. Прекратить предоставление финансируемых на государственные средства каналов для пропаганды и рекламы несвободных программ. Прежде всего это относится к системе образования и подготовки госслужащих.
 5. Свободно лицензировать программы, написанные по госзаказу. Их свободное введение в эксплуатацию в негосударственных секторах рынка повысит качество, а предоставление права их использования (в том числе коммерческого) налогоплательщику, уже оплатившему разработку, будет более чем справедливо.
 6. Воссоздать государственный фонд алгоритмов и программ. Современные технологии легко позволят наладить его работу, и есть основания полагать, что услуги фонда будут востребованы негосударственными секторами, чтобы он мог функционировать и развиваться без привлечения дополнительных бюджетных средств.
Ну и, наконец,
 7.  по ряду направлений могут проводиться пилотные заказы, непременным условием исполнения которых является свободное лицензирование программ. Исходить при этом нужно не из целей «насаждения» СПО, а из более прозаичных целей импортозамещения и принятия непротекционистских мер по поддержке отечественного бизнеса.

---

1 Здесь и далее я использую слово госсектор для обозначения совокупности организаций и органов всех уровней государственности и местного самоуправления, то есть в значении, более близком «публичному сектору».

2 Письмо Министерства экономики и вопросов европейской интеграции от 18.10.02, исх. 69-18/3997-3, Письмо Государственного комитета по информационной политике от 23.10.02, исх. 3397/5/9, Научно-экспертный отзыв на проект Закона Украины «Об использовании открытого (свободного) ПО в государственных органах и государственном секторе хозяйства» (Письмо Института законодательства от 12.10.02, исх. 22/169-4-2), Письмо Министерства просвещения и науки от 18.10.02, исх. 16-04/3344, Письмо Украинской ассоциации производителей ПО б/д, б/н.

3 Мне действительно часто задают эти вопросы.