Архивы: по дате | по разделам | по авторам

Информационное перепутье*

Архив
автор : Станислав Лем   21.08.2001

Десятое эссе из книги "Мегабитовая бомба"

1

То, о чем я намерен кратко рассказать, является критическим конспектом статьи Филипа Бретона (Filip Breton), исследователя, работающего во французском «Centre National de Recherche Scientifique» (CNRS). Статья, озаглавленная «Коммуникация между Добром и Злом», была опубликована в одном из последних номеров научно-популярного ежемесячника «Science et Vie» за 1996 год. Бретон рассматривает, прежде всего, чисто технологические направления развития сегодняшней сетевой и компьютерной информатики и, с одной стороны, представляет (и так же, как я прежде, ссылается на доминиканца Дюбарле [Dubarle] и его выступление 1948 года в «Le Monde» о «Винеровской машине для управления государством») машины для переработки данных, «электронным праотцом» которых полвека назад был ENIAC, и компьютеры все более производительные, все быстрее «пережевывающие терабайты данных», а с другой - микрокомпьютеры, частично происходящие от лэптопов и сейчас до того сокращенные в «локальном своем варианте», что пользователю действительно мало что остается кроме клавиатуры, при этом вычислительные операции выполняются в межкомпьютерной сети с ее «электронейронными» узлами (серверами, процессорами, программами загрузки и пр.). Так выглядят «информационные крайности»: либо махины, владеющие централизованными данными и занимающиеся их переработкой, либо дисперсные («рассеянные») машинки, функционирование которых обеспечивают сети.

2

Из такого, показанного Бретоном несколько шире, чисто технического описания он делает вывод о «перепутье» будущих возможностей, имеющих не только идеологический и не только экономический, но даже политический характер, и ведущих, по его мнению, к радикальному изменению всего человеческого мира. Приступая к анализу видения Бретона и забегая вперед, хочу отметить, что ни одна из крайностей, которые он прогнозирует, по моему мнению, невозможна потому (хотя и не только), что «вооружение», или, точнее, «техническое оснащение», необходимое для достижения той или иной альтернативы, не может сделаться достоянием всех существ, населяющих Землю (или просто человечества). Ни бретоновское крайнее «Зло», ни «Добро» не смогут наступить по тривиальной причине - не хватит каких-то трех четвертей человечества для того, чтобы стать на предсказываемом инфоперепутье и пойти по одной из дорог, взаимно исключающих друг друга.

3

Бретон восхищается «перепутьем» потому, что сам он, находясь в гуще компьютерно-сетевой проблематики, видя ускоряющуюся экспансию Интернета и других сетей, их спонтанную «самоорганизацию» (или разрастание), управляемую, однако, заинтересованным Капиталом, демонстрирует образец узкого утопического мышления. Подобно тем людям, которые при каждой из очередных технических революций определяли будущее всей Земли как «паровую» или «авиационную» эру, вплоть до «космической», и тем самым видели в одной группе инструментальных достижений целое будущее мира, то есть ставили «все надежды и сомнения» на какое-то одно поле мировой футурологической рулетки и всегда ошибались, ведь ни «единого поля», ни «единой дороги» для всего человечества нет и быть не может. Тем не менее, стоит рассказать о предсказываемой Бретоном социально-политической «идеологизации» потенциальных возможностей информатики.

4

Итак, с одной стороны, мы имеем своего рода АНАРХИЮ: тотальное распространение потенциальной связи «всех со всеми», охватывающей образование, экономику, врачевание вместе с «коллизиями ценностей» (которые могли бы иметь характер «межцивилизационных столкновений», прогнозируемых в книге Самуэля Хантингтона [Samuel Huntington] - директора Института стратегических исследований в США), или уравнивание «всех равных» благодаря интеркоммуникации, вплоть до ликвидации всяких центральных властей, правительств, разрушение моно- или олигополии, «размазывание» концентрации государственных или экономических усилий, пока в итоге не появится планета, полностью «осетевленная», компьютеризированная, с личностями, сидящими в ее «узлах» или «точках», как в коконах, и живущими одновременно вместе и порознь. Это потому, что каждый может ощущать присутствие КАЖДОГО или КАЖДОЙ, и это везде. Из такой версии развития следует картина исчезновения «действительной действительности» как противоположности «виртуальной действительности», поскольку одно становится тем же, что и другое. Короче говоря, перестает существовать разница между Реальным и Виртуальным, Натуральным и Искусственным - и это должна быть одна крайняя дорога на перепутье.

5

В то время, когда эта дорога «суперлиберальна», вплоть до анархизма, противоположный выход из возникающей альтернативы выглядит совершенно иначе. Если кратко, то вместо уравнивания мы должны дойти до иерархической централизации, вместо растворения в глобальной анархии мы стремимся к «ИНФОМОЛОХУ», который - из-за того, что может контролировать связь всех со всеми и начинает господствовать не только информационно как ультрапочтальон-посланец и всеосознающий посыльный - становится в итоге не только собственником, но и творцом, поскольку может, контролируя даже геномы, решать, какие люди должны родиться.

В конце эта дорога делает возможным воцарение огромного «Big Brother» Оруэлла (Orwell): Хозяина Планеты, вездесущего и всемогущего Подсматривателя, Подслушивателя, Диспетчера, Надзирателя, хотя он не должен обязательно сделаться «самим Злом» - это французский исследователь нарисовал упрощенно для выделения альтернативы (как чёрта на стене).

Следовательно, мы имеем такую картину: ЛИБО «полнокоммуникационное общество», в котором (так как благодаря его потенциальной доступности к коммуникации все равны) удивительно осуществляются идеи Норберта Винера (Norbert Wiener) из его книги 50-х годов «Human Use of Human Beings», напоминающие анархические теории Бакунина конца XIX века о «саморегулирующемся» обществе, избавленном от государственности, раздробленном на меньшие, более «социокомпатибильные» группы, скрепленные сетью глобальной коммуникации, ЛИБО наоборот: централизованная власть, «знающая» все обо всех. Это вкратце.

6

В обоих противопоставляемых вариантах их суть кажется мне одинаково невероятной - и не только из-за того, на что я уже обратил внимание (о «неоснащении» всех живущих) до представления этой двусторонней гипотезы. Правда - то, что история новой технологии связи следует из конфликтов и из альянсов, возникающих между названными тенденциями (дисперсия против концентрации). Большие «пракомпьютеры» середины века возникали, ускоряемые антагонизмом холодной войны, тенденцией к одностороннему превосходству, и были одновременно востребованы центрами военного давления и Крупным Частным Капиталом (который не должен был быть частным как производитель оружия). Это была эпоха Пентагона, сотрудничающего с International Business Machines.

Реакцией на это направление стало появление «микроинформатики», стремящейся к (еще не существующей) НАНОИНФОРМАТИКЕ, а феномен этот был, однако, «не очень желательным ребенком» холодной войны, потому что сеть в своих основах была задумана как такая система связи, которая, избавленная от единого Центра (центрального управления), выдержит удары атомной войны просто потому, что если нет головы, то враг не сможет в нее попасть и ее уничтожить…

Но «анархический потенциал» существовал уже в самОм том замысле, так как сейчас видно, что Интернет не совсем готов подчиняться вмешательствам надзора или даже цензуры, которым из-за самой своей организации он должен был успешно противиться, и, следовательно, сопротивлялся, и на таком «сопротивлении» «анархисты информатики» строят свои концепции. В свою очередь, Билл Гейтс хотел бы, чтобы информацию (любую) считали прежде всего ТОВАРОМ. Коммерциализация принесла ему миллиарды, которые, однако, не могут сделаться достоянием всех жителей планеты. Следует обратить внимание на то, что обработка людских умов информацией и управление ими, естественно, уже в ходу, и поэтому возможна «вездесущая пропаганда».

Капитал наверняка не заинтересован в не приносящей прибыль общедоступности какой-либо информации, и поэтому тенденция к «отовариванию» информационных людских ресурсов проявляется в мире уже теперь. Следует помнить, однако, что помимо носителей информации людям необходимы «носители» продовольствия, энергии, средств производства, сырья, просто материалов, необходимых для освоения Планеты и ее космического окружения. Серьезное овладение информационным рынком разными преуспевающими Microsoft’ами - это одна сторона медали. Другой, пока еще, к счастью, только возможной, но уже предвидимой, были бы, как их называет Бретон, «информационные Чернобыли». Дело в том, что будущие сети глобальной связи, возникающие уже не без признаков хаоса и «лабиринтообразности», вызванной самим ускорением их расширений (рационально планируемый концептуализм соединений здесь не всегда успевает и часто напоминает деятельность типа «пожарной помощи» либо «помощи в чрезвычайных ситуациях», скорой помощи, направляемой туда, где возникают непредвиденные дефекты), так что после этого Интернет и другие виды сети могут оказаться хрупкими, парадоксально подвергаемыми уничтожению - и тем больше, чем больше начинают нести, передавать и обрабатывать «массу информации». Это еще несколько метафоричное название, но о «МАССЕ информации» дословно (как несущей очень ценные вещи) я писал уже давно. Не только «информационный терроризм» может привести к этим «Чернобылям»: может возникнуть еще большая угроза, пропорциональная размерам экономико-политической власти, отдаваемой в распоряжение или на хранение сетям. Сети (вместе с их «компьютерными узлами») не должны, например, просто заменять библиотеки, публичные или научно-университетские: они не должны ничего замещать как хранилища информации. Потому что монопольная концентрация, даже в сетях, ни здоровой, ни полностью безопасной быть не может.

7

Таким образом, мы имеем перед собой картину скорее парадоксальную (в крайностях).

Либо общества в коммуникационном смысле «спаянного», а вместе с тем сильного индивидуалистически, в котором доходит до «всеобщего пацифизма», потому как «физически» никто никому ничего плохого сделать не может, а цена этому - фактическое одиночество в электронном коконе. Жизнь становится «виртуальной», «фантоматизированной». Можно быть в Лувре, в Гималаях, везде, быть даже «каждым» (есть «компьютерно-сетевые наркоманы», которые рассылают по сети свои фиктивные личностные воплощения - в Тарзана, в девушку, в кролика…), но «в действительности» находиться в одном месте. По-моему, это скорее плохая science fiction.

Либо сеть не связывает людей, но (во власти каких-то монополистов) находится над людьми и может всесторонне ими управлять. Мой критик Анджей Стофф (Andrzej Stoff) удачно заметил, что «достаточно доброжелательного Большого Брата» (возможно, электронного, как молох, управляющий обществом отца Дюбарле) я ввел в «Возвращении со звезд», как «невидимого электрократа», который в романе кажется вообще «лично» не присутствующим, даже в рассуждениях героев нигде не назван, однако его существование логически вытекает из того, что определенные учреждения (например, так называемый «Адапт») могут неустанно наблюдать и контролировать (но без вмешательства) самые незначительные шевеления или движения личности (героя, но, возможно, не только его). Все, описанное в романе, может происходить случайно, все может быть «без вмешательства судьбы», но имеются там места, в которых сия неизвестная, неизвестно кому принадлежащая «всезнайка» (а может, и всевласть?), начинает, но достаточно деликатно, проявляться… (Что возникает как единый выразительный домысел героя в самом начале повествования, когда, вернувшись «со звезд» на Землю, без обещанного ему пребывания в лунном «Адапте», он может действительно сразу очутиться на Земле, но это стоит ему блуждания в дебрях технологически полностью непонятной цивилизации, прежде чем он окажется в отеле, при этом какие-то «власти» о его блужданиях почему-то отлично знают …) Так вот забавно то, что этот «невидимый всеконтроль», осуществляемый через, скажем так, «электрократию» (а затем «Машину для очень мягкого с виду правления»), я выдумал, хотя и совсем не выдумывал ее: это означает, что мне даже в голову не пришла мысль о возможности интерпретации сюжетных происшествий, показанной А. Стоффом. «Как-то само так написалось», а я вспоминаю здесь об этом не потому, что хотел бы еще раз процитировать себя как успешного прогнозиста, но единственно потому, что сюжет «Возвращения со звезд» показывает, что «электрократия вездесущая» не должна быть сразу какой-то формой тирании или диктатуры modo Orwelliano. Она может быть мягкая, может быть спокойная, могла бы быть даже невидимой, пожалуй, только с исключениями в действительно опасных ситуациях, в которых следовало бы ей, хотя бы на мгновение, появиться по принципу «электронного Ангела-хранителя». Повседневно никто бы ее вмешательства не замечал.

А вывод из вышесказанного такой, что мы не беззащитны, находясь между крайностями названной французским теоретиком альтернативы. Как бы то ни было - будет иначе, чем он себе представлял, - потому что между Добром и Злом мы живем в многомерном мире, в котором тщательно перемешано Случайное с Неизбежным.

8

Не следует слепо доверять бывалым специалистам, с головой погруженным в гущу информационной электроники. Следует скорее понять, что каждый известный нам из истории восход новой, радикально безграничной возможности, обещающей технологические новшества, неоднократно будил всеобщие надежды, что именно ей выпадает роль Обновителя, Пробудителя и даже Спасителя человечества - благодаря полной перемене общественных отношений, то есть благодаря совершенствованию уже замучившей самое себя человеческой цивилизации. Рано или поздно слишком односторонне и слишком резко выделяющиеся ожидания и энтузиазм побледнеют, миллиардные прибыли растекутся, необычайно деловой в известном нам промежутке истории капитализм (со своим рынком, игрой налогов, товарными предложениями и спросом, успешный в применении изобретательских новшеств для получения финансовых и экономических прибылей), возможно, выдержит и эту очередную «информационно-сетевую» революцию, и даже значительную ее часть сумеет запустить в свои жернова, и поэтому с односторонним монопричинным преувеличением будет провозглашать по-настоящему Новый Век, New Age. По меньшей мере три четверти, если не четыре пятых, человечества почти полностью останется вне пространства «осетевления», и увеличивающаяся пропасть между этим беднеющим и голодающим большинством и мнимым «миром сетей» (Worldweb) проявит свои размеры, а ведь такой распад не должен и не может по определению разделить жителей Земли на две части! Переработка данных не должна стать мономанией развлечения и работы, яви и снов, мы не можем допустить того, чтобы все человеческие дела без остатка подчинились заведующим информацией, потому что это также могло бы означать либо агонию, либо конец непрестанному преобразованию цивилизации множества вер, множества традиций и множества культур. Идеи «цифровых энтузиастов» - это еще ни конец истории, ни начало новой - такой, что всякие ценности не объединенных культур должны утонуть в «серфинге», все ценности - спрятаться в провайдерах, и каждому должны прислуживать серверы. Нельзя ни поглотить - как индивидуальность - громаду информации, которую люди уже накопили, ни переварить ее. Скорее, с определенной долей скептицизма, хотя не без определенной доли осторожности, стоит присмотреться к развитию этого едва ли уступчивого чуда, которым для наших дедов и отцов неизбежно должна была бы являться «эпоха господства всеобщей связи» и этой сети, которая хочет нас всех до единого поймать...


* - Эссе написано в феврале 1997 года. - Прим. переводчика.

Книга «Мегабитовая бомба»

Вступление
Риск Интернета
Разум в качестве кормчего
Мой взгляд на мир. Часть 1 и Часть 2
Заклятие превидизма. Часть 1  и Часть 2
Игры в Интернете
Размышления над сетью
Ономастическая киберомахия. Часть 1 и Часть 2
Artificial Servility
Заменить разум? Часть 1 и Часть 2
Информационное перепутье
© ООО "Компьютерра-Онлайн", 1997-2024
При цитировании и использовании любых материалов ссылка на "Компьютерру" обязательна.