Глеб Жеглов и Володя Шарапов за столом засиделись не зря...

Архив

Непьющий работник ФСБ ответил мне, что упомянутое сообщение машинной дешифровке не поддастся, а вот расколоть самого сотрудника, случись такое в их ведомстве, они смогли бы на раз. Тем более что "разработка шифра" по новому законодательству - дело подсудное, и предусмотренная за деяние ответственность сопоставима с наказанием за изготовление оружия и взрывчатых веществ.

А я-то думал, что шифрование по назначению больше похоже на бронежилет, чем на пистолет. Но, видно, у властей логика другая: того и гляди дверь-сейф объявят вне закона, - мол, мешает проведению оперативно-розыскных мероприятий...

Однако dura lex, sed lex. Поэтому в статье не будет ясных и прямых советов по защите информации с помощью оригинальной и в то же время древнейшей техники шифрования. Однако сама статья - пример такой защиты. Все другие примеры взяты из открытых источников.

Патентный поиск на глубину три тысячи лет позволяет назвать прототипом шифрования эзопов язык, чей создатель, древнегреческий баснописец Эзоп, был рабом. Можно предположить, что его разработки окажутся максимально эффективными в любых сходных (по отношению к пользователю) средах. Чем сильнее зависимость от хозяина (например, хозяина канала связи), тем больше преимуществ у Эзоп-based-языков перед методой шифрования, ненавязчиво предлагаемой нам нынешними производителями софта. Им будто бы и невдомек, что сам факт криптозащиты информации красноречиво говорит о ее содержании, тем самым нарушая главный принцип тайны - "не засветись!".

В обычной (невиртуальной) жизни этот принцип понятен каждому. Надев маску, вы спрячете лицо от прохожих, но заинтригованная милиция проверит вас строже, чем любого гражданина с неприкрытым лицом. Роль общества и его институтов власти, очевидная в приведенном примере, стыдливо замалчивается в рекламе "1024-битной приватности". Борьба щита и меча, криптографии и дешифровки давно вышла за пределы бытового уровня. Бронежилет защитит вас от другого гражданина, но даже танк не защитит вас от государства. (Редко у кого есть собственный остров с автономным бункером, и мало кто обладает действительно приватной связью.) Что остается остальным, кроме борьбы за права человека?

История подсказывает: самооборона без оружия от "другого гражданина" и мимикрия "от государства" - шифрование без шифра!

Все приемы отработаны веками, скажем, в кун-фу:

- пока ходишь в учениках - не применяй сырые навыки в жизни;

- научился жить, не применяя навыков, - значит, стал мастером - научи другого.

Вершина мастерства - обычная жизнь. Ходит себе такой сэнсей с рисового поля на воловье пастбище, седовлас, узкоплеч, косноязычен, брюшко по возрасту, да еще и пьян частенько - покачивается. Знакомым кланяется, незнакомым дорогу уступает. Типичный миллионер Корейко из "Золотого теленка", только дрова без топора рубит и гири дома не держит.

Переводя с эзопова на криптографический, получим:

- не шифруйте то, что и в открытую не поймешь;

- зашифрованное послание должно выглядеть как обычное, малозначительное сообщение: "Славянские шкафы, доставка/монтаж";

- вершина мастерства - двойная маска; третий абзац этой статьи означает:

a) то, что означает;

б) чередование ударных (1) и безударных (0) слогов образует в двоичных кодах слово "правда";

в) латинское "dura lex, sed lex" - ссылка на компьютерный словарь юридической латыни, а остальной текст абзаца показывает, в каких статьях словаря какие слова взять, чтобы получить ответ.

Наличие множества кодировок кириллицы предоставляет широкие возможности для автоматизации описанных процедур. Это не сложно, ведь в личной переписке допускаются опечатки и слова-паразиты, а уж два-три пробела подряд или латинское "с" вместо "с" нашего вообще выглядит невинно. Где программы для такой работы? Правильно! Без оружия так без оружия - программа такого шифрования столь же незаметна, как и сам шифр: например, TextStyl (см. "КТ" #305-306, стр. 58).

Конечно, однажды попав "под подозрение", от описанной методики придется отказаться - она слишком прозрачна для работы "под колпаком". Но есть способ лучше, им пользуется множество руководителей, не доверяющих секретаршам и сисадминам, но вынужденных пользоваться их услугами (в качестве референтов). Пообещав в начале статьи не приводить готовых рецептов, я лишь процитирую братьев Вайнеров.

Краткое содержание предыдущих серий: гражданину Фоксу, задержанному по подозрению в убийстве, предлагают пройти почерковедческую экспертизу. Поскольку улик по этой части подозреваемый за собой не имеет, то соглашается с безразличием. Тов. Шарапов, от лица которого ведется повествование, диктует:

- ...Лев Кассиль. "Что это значит - нет биографии?" <...> С новой строки. Так. Пушкин А. С.<...> С новой строки. Борский В. М. С новой строки. Так. "Весточка моя с синего моря-окияна. Здесь сильно штормит, боимся, как бы не потонуть. Боцман наш по болезни уволился, шлю тебе с ним, Анюта, живой привет - вечно твой друг". Так, число теперь поставь и распишись. <...>

- Борский? Что это за писатель такой? Я вроде не слыхал. <...>

...Разгладил я Фоксову бумажку, аккуратно сложил в том месте, где фамилия Борского значилась, и весь низ оторвал. И лежало теперь передо мною письмо "с синего моря-окияна", адресованное Анюте и лично подписанное Фоксом, даже с числом сегодняшним.

Как вы знаете, письмо это возымело действие и подвело читателя к следующему примеру шифрования, где пришедший на стрелку Шарапов вынужден говорить с Жегловым по телефону в присутствии "хвоста":

- Маня? Это Маня? - неспешно начал я. - Маня, это я, Володя...
- Шарапов, слушаю тебя, говори. <...>
- Да как же я теперь приеду, когда у меня права забрали?
- Они что, рядом с тобой?
- Так я об этом и толкую! Никак мне теперь без прав. Но, думаю, числа, может быть, девятнадцатого или двадцатого выберусь я к вам. <...>
- Володя, тебе назначили встречу между семью и восьмью вечера?
- Ну конечно, не от меня ж это зависит. Я точно так и постараюсь, где-нибудь посередине...
- В девятнадцать тридцать? Я тебя понял?
- Ну конечно, ты ведь баба сознательная. За это и ценю тебя...
- Сориентируй по месту.
- От моего дома прямая дорога, чешу себе по солнцу - и привет!
- На Сретенке?
- Не-а... От колхоза нашего асфальт идет...
- От Колхозной площади? На Мещанке? - Я чувствовал, что Жеглов просто дрожит на том конце провода.
- Ага, как на большак выедешь, там уже не собьешься. Пятый поворот, коли помню...
- Угол с переулком? Переулок Астраханский? Капельский?
- Не, Маня, не смогу, попозже...
- Банковский?
- Это точно! Там и для детишек с хлебушком будет посвободнее...
- Ты про булочную на углу говоришь? - надрывался у телефона Жеглов.
- Верно, Маня. <...> Ну, прощавайте, деток целуй. А я постараюсь выбраться к вам...

Я не случайно выбрал для цитирования эту книгу. Перечитайте "Эру милосердия" целиком и не играйте со спичками на сеновале.