Тридцать лет спустя

30 лет назад в первый - и на десятилетия последний - раз по-русски вышла написанная четырьмя годами раньше книга польского писателя Станислава Лема "Сумма технологий" (далее - "СТ"). Двадцать лет назад я впервые взял ее в руки, а лет десять назад у меня ее совершенно наглым образом сперли.

На прошлой неделе либертариссимус Левенчук откопал где-то экземпляр переиздания книги (М.: "Текст", 1996, на серой бумаге и со смазанной местами краской, зато в коленкоровом переплете и красивой суперобложке) и вручил мне в качестве чуть запоздалого подарка на криптоюбилей (то есть на день рождения, порядковый номер которого является простым числом).

Появление новой "бумажной" (я никогда не видел "СТ" в файловом виде) книжки в домашней библиотеке стало для меня - за распространением всяческих CD-сборников вполне контрафактной литературы - редким и удивительным событием, и в этом повод для сегодняшнего "Фронтпейджа", а тридцатилетие ее перевода - лишь предлог.

Технологии рождаются "голыми", их возможности и перспективы остаются предметом размышлений и обсуждений узкого круга фанатиков, работающих на фронтире, пока их не подхватит рынок. Однако создание и то, что называется "внедрением" или "распространением", разделены пространством интерпретаций, как бы мысленного "вписывания" нового в существующее и обыгрывания того, как существующее может в результате появления нового измениться.

Эти интерпретации - тоже технологии, но в своей основе гуманитарные. Их практикуют писатели, мечтатели-любители и профессиональные отраслевые техновизионеры (весьма дефицитная и хорошо оплачиваемая специальность). Из первых в отношении наших компьютерных и околокомпьютерных штучек часто называются имена Орсона С. Карда (Ender's Game), Джона Браннера (Shock-Wave Rider), Вернера Винджа (True Names) и многих других, в основном, англоязычных авторов, писавших в семидесятые-восьмидесятые годы вполне художественную прозу о социальных перспективах общества, построенного вокруг компьютерно-опосредованной коммуникации - по сути, наших сегодняшних и завтрашних перспективах.

Постепенно их книги становятся известны и нашему читателю (хотя вот так, с ходу, я и не скажу, что переведено, а что еще нет). Я думаю, поляк Станислав Лем - в этом ряду не последний. С его романами и повестями, и с его книгой-провокацией "СТ".

Я хочу стимулировать повторное (для кого-то - первое) прочтение и обдумывание этой книги, а не пересказать четыре с половиной сотни страниц на одной, поэтому - лишь один пример, и лишь одна развернутая цитата.

Комплекс вопросов, связанных с технологиями так называемой "виртуальной реальности" (мне никогда не нравилось это словосочетание), обсуждается Лемом как "фантомология". Вместо "виртуальной реальности" он использует слово "фантоматика" (на мой взгляд, гораздо лучшее и уместное).

Лем так выделяет ее сущность: в отличие от традиционных entertainment, "фантоматика предполагает создание двусторонних связей между "искусственной действительностью" и воспринимающим ее человеком" (курсив автора).

И обсуждает ситуации такого, например, типа: "Неоспоримо, что "вхождение" в фантоматический спектакль можно превосходно замаскировать. Предположим, что... человек приходит в фантомат и заказывает экскурсию... после чего человек "пробуждается", то есть спектакль окончен, техник... снимает с клиента электроды и вежливо с ним прощается. Клиента провожают до дверей, он выходит на улицу и вдруг оказывается в центре ужасного катаклизма... "Пробуждение", снятие электродов, выход из фантомата - все это также входило в спектакль, который начался с невинной экскурсии".

А потом автор спокойно переходит к утверждениям типа: "Может быть совершено убийство, после которого убийца в оправдание станет утверждать, что он был глубоко убежден, будто все это лишь „фантоматический спектакль"".

Это было тридцать лет назад. Лет семь назад мне первый раз показали передачу тактильных ощущений на расстоянии (интерактивный видеошлем - чуть раньше), а сегодня ВР-причиндалы заняли свое место в компьютерных салонах. Через год они станут стандартными USB-расширениями обычной рабочей или домашней персоналки, и некоторые в "Терре" даже думают, что 3D-ВР-периферия и станет тем средством, которое продвинет компьютер в ранг бытового прибора (помните "Замороженные сиськи" в #42 [270]?).

Тем временем (кстати о сиськах), вот недавно на одной "тусовке" коллега-грандама от журналистики полчаса выспрашивала меня, что я думаю по поводу этики виртуального секса... Угадайте, куда я ее послал? - Правильно, в библиотеку. Читать Лема. Недочитанного тридцать лет назад.

Книга переиздана в том же переводе, без какого-либо справочного или научного аппарата, лишь в библиографической справке отмечено, что в главе седьмой (в подразделе "Конструирование трансценденции") восстановлен некий фрагмент, "изъятый в публикации 1968 года по цензурным соображениям". Я, признаться, не имея на руках первого издания, затрудняюсь в определении этого фрагмента. Вся глава в равной степени "еретична", как с точки зрения воинствующего атеизма, так и с точки зрения буквальной религиозности, как тридцать лет назад, так и сегодня.

Политически Лем во время холодной войны был удивительно "маргинален" для обеих сторон: жил в родной - временами, ультракоммунистической - Польше и в демонстративно капиталистическом Западном Берлине, одинаково любим русскими, немецкими и американскими читателями и одинаково "неформален" для всех. Станислав Лем - ныне весьма пожилой человек (ему 77 лет) - принадлежит все же скорее нашему, чем тому времени.

Лем обыгрывал многие темы, впервые затронутые в "СТ", в более поздних произведениях, из которых наиболее интересными в этом плане мне кажутся повесть "Футурологический конгресс" (1970-71 годы, русский перевод - 1987 год) и роман "Осмотр на месте" (1981-82 годы, перевод - 1990 год).

Оба эти произведения входят в восьмой том "текстовского" собрания сочинений - "СТ" составляет тринадцатый, дополнительный том этого же собрания, - но, в отличие от последней, давно стали добычей "пиратов", что позволяет читать их обычным способом, на мониторе, без необходимости устраиваться с книжкой в светлом месте.

Лему посвящена страничка на www.mit.edu:8001/people/spreer/Lem.html. О ней я узнал на другой страничке - в списке "великих мыслителей и визионеров" и посвященных им ресурсов, составленном Сашей Численко из Массачусетской техноложки (www.lucifer.com/~sasha/thinkers.html). Этот весьма нетривиальный список (хоть я и знаком с ним достаточно давно) я и хочу пометить как свой Editor's Choice на этой неделе.