Русский с корейцем - братья навек

Это спорное утверждение пришло мне на ум где-то после часа нашей беседы с господином Ро (Rho), недавно возглавившим представительство Daewoo Electronics в России, сразу после того, как он заявил, что менталитет россиян очень близок к корейскому.

"Я приехал в Россию относительно недавно и поэтому не успел составить определенного мнения об этой стране, - сказал он, - для меня здесь пока все ново. Однако я полагаю, что русские люди похожи на корейцев в смысле менталитета. Несмотря на то, что русские выглядят как европейцы, мы все равно похожи". "Ага, - подумал я, - кинь сейчас наше правительство клич: "Граждане, сдавайте золото - стране нужна валюта", так все сразу и бросимся сдавать". А ведь в Южной Корее данный лозунг возымел действие: корейцы действительно шли и сдавали государству золото.

Впрочем, господин Ро не настаивал на своей правоте, заявив, что это лишь его частная точка зрения. Он живет в России всего 2,5 месяца и пока не претендует на то, чтобы делать какие-либо выводы относительно нашей страны. Второе, что пришло мне в голову буквально после первых слов господина Ро, это наличие специфического акцента у представителей Азии, говорящих по-английски. Впрочем, я полагаю, что нашу речь они также воспринимают своим специфическим образом. (Общаясь с иностранцами, за исключением англоговорящих, по-английски, я, в принципе, довольно сносно понимал только говорящих по-английски французов.) Тем не менее, процесс понимания между Востоком и Западом оказался возможен, поскольку Андрей Воробьев, PR-менеджер представительства Daewoo Electronics, вполне справлялся с ролью переводчика.

Хочу сразу предупредить своего читателя, что в этой статье речь пойдет больше о Корее, чем о России, - все мои вопросы относительно работы Daewoo Electronics на российском рынке были вежливо отклонены. Единственное, что удалось узнать, это то, что в ближайшем будущем нам следует ожидать появления на рынке новых моделей мониторов Daewoo, поскольку поставляемые модели, по мнению господина Ро, не удовлетворяют в полной мере российский спрос. В своей недавней поездке на родину г-н Ро обсуждал эти вопросы с представителями головного офиса. "Как Daewoo Electronics, так и ее конкуренты (читай Samsung и LG) сильно страдают из-за текущей ситуации на российском рынке, - утверждает г-н Ро.- Тем не менее, мониторы являются перспективным направлением как в России, так и во всем мире. Сейчас мы совместно с головным офисом обсуждаем маркетинговые шаги, которые стоит предпринять, чтобы улучшить наши рыночные позиции".

За то время, пока мы ожидали окончания переговоров господина Ро, Андрей Воробьев рассказал мне множество занимательных фактов относительно корейских компаний. Подавляющее большинство крупных корейских компаний являются "чо-болями". Этот корейский термин обозначает предприятие, контрольный пакет акций которого находится в руках одного семейного клана. Чо-болями являются такие компании, как Samsung, Hyundai и, конечно, Daewoo. Практически все корейские компании выросли из текстильной промышленности. Тем не менее, сейчас одной из отличительных особенностей большинства корейских компаний является значительная степень диверсификации своего бизнеса: они, как правило, стремятся присутствовать во всех сегментах рынка, начиная от тяжелой индустрии и заканчивая электроникой, хотя, конечно, у каждой из корпораций существует свой конек - у кого-то это электроника, а, например, у Daewoo - это машиностроение. В группе компаний Daewoo лидерами являются отделения Daewoo Motors и Daewoo Heavy Industries, поэтому текущая кризисная ситуация на рынке электроники задевает Daewoo в меньшей степени.

Если характеризовать экономику Южной Кореи, то, пожалуй, это государственный капитализм - то есть рынок в значительной степени регулируется государством. От этого там возникают достаточно забавные ситуации, когда государство пытается вмешиваться в дела частных компаний. Например, предыдущий президент достаточно активно поддерживал Samsung: она получала кое-какие привилегированные условия. Оппозиция же поддерживала Hyundai и Daewoo, и теперь, когда к власти пришел новый президент от оппозиции, он в большей степени благоволит тандему Daewoo и Hyundai. Вот, например, не так давно состоялся аукцион по продаже обанкротившейся KIA, и Samsung достаточно активно пыталась получить контроль над этой автомобильной компанией, однако остальные участники при поддержке правительства не допустили проникновения Samsung на внутренний автомобильный рынок. Причем, в изложении г-на Ро все это выглядит достаточно мирно. "Если бы Samsung купила KIA, - говорит он, - она обязательно попыталась бы в этой ситуации вылезти на рынок и продавать автомобили KIA по демпинговым ценам, однако для корейской экономики это было бы очень плохо, поскольку на ее автомобильном рынке и так достаточно серьезная конкуренция". Демпинг, кстати, не такое редкое явление для корейских компаний не только в Корее: если взглянуть на наш рынок, то легко увидеть, что корейские товары у нас являются одними из самых дешевых. Впрочем, Андрей Воробьев и не отрицает, что корейские компании достаточно часто являются инициаторами демпинговых акций на рынке. Однако, по его словам, мера эта достаточно опасна и не приносит большой пользы никому, кроме рядовых потребителей, поскольку зачастую, когда падают цены, объемы продаж возрастают отнюдь не адекватно этому падению.

Что бросается в глаза после нескольких минут беседы с господином Ро, так это его самый что ни на есть махровый патриотизм - где-то на уровне 70-х годов СССР, а может быть даже и раньше, в стиле "мы самые-самые". Впрочем, на мой взгляд, патриотизм вполне искренний. В России, насколько я могу судить по своим знакомым, что бы ни предпринимало правительство, хвалить его считается дурным тоном, между тем, г-н Ро за все время разговора ни разу не помянул недобрым словом предыдущее правительство, несмотря на то, что южнокорейской экономике пришлось пережить жесточайший экономический кризис, последствия которого сказываются по сей день. Кстати, одним из проявлений корейского патриотизма стала программа передачи различного рода драгоценностей и золотых украшений государству. По словам Ро, инициатива была подана Daewoo, затем к ней присоединились другие компании. "Как известно, многие люди хранят дома различные золотые украшения и драгоценности. И мы сказали людям: "Почему бы золоту не работать на национальную экономику, если золото лежит дома - оно мертво". К счастью, наши граждане поняли нас правильно, они собрали это золото, и оно сыграло свою роль в экономической стабилизации Кореи", - рассказал г-н Ро. Естественно, у меня возник вопрос, а что лично г-н Ро отдал корейскому государству… выяснилось, что ничего, поскольку он лично не носит золотых украшений, впрочем, в программе помощи государству принимали участие его жена и родственники.

Карьера Ро развивалась достаточно стандартно. "После того как я окончил университет в Японии, я сразу пришел на работу в Daewoo, - рассказывает Ро. - В 1984 году, когда Daewoo приобрела компанию Daihn, занимавшуюся производством электроники (у самой Daewoo тогда было только небольшое подразделение, выпускавшее аудиотехнику), я перешел из Daewoo Corp. в Daewoo Electronics, где и работаю до сих пор. Daihn тогда была одним из основных производителей электроники наряду с такими компаниями, как GoldStar и Samsung. До своего текущего назначения я работал в головном офисе Daewoo Electronics и занимал должность менеджера по продажам. Я отвечал за продажи наших продуктов по всему миру".

"Стоп, но почему вы закончили университет именно в Японии? - удивляюсь я. - Неужели в Корее мало своих университетов?" - "Во времена моей молодости корейские студенты предпочитали учебе в университетах демонстрации против правящего режима, - отвечает г-н Ро. - Я тогда обучался в известном корейском университете Yonsei, но фактически учились мы очень мало, поэтому мы с отцом приняли решение поменять университет, и так я оказался в городе Васеда (Waseda) в Японии. Университет в Васеде является вторым по величине университетом Японии после всемирно известного университета в Токио. Кстати, моей семье не пришлось платить деньги за обучение, хотя университет в Васеде был частным. У меня были хорошие оценки в корейском университете, поэтому оплатой моего обучения занималось японское министерство образования". Вопрос "не возникало ли желание остаться работать в Японии?" вызвал у моего собеседника недоумение. "Я решил использовать свою энергию для своей страны, - лаконично заявил г-н Ро. - В Японии было чему поучиться, во-первых, вежливости - японцы очень вежливые люди, во-вторых, коллективизму, Япония славится своим коллективизмом, люди там поддерживают друг друга. Кроме этого, мне было на что посмотреть с экономической точки зрения, ведь во времена моей учебы Япония начала свой экономический взлет. Впоследствии японский опыт помог мне при реализации нескольких совместных проектов, - рассказывает г-н Ро. - Вообще, на мой взгляд, Япония и Корея коренным образом отличаются от других стран, поскольку обе страны не располагают природными ресурсами, но при этом располагают главным ресурсом - населением. Родители, как правило, трудятся очень усердно, чтобы дать своим детям образование. Тем самым они фактически вкладывают деньги в свое будущее. Поэтому наше основное богатство - большое количество образованных людей. Даже если у нас нет ресурсов - у нас есть люди".

Постепенно наш разговор свернул к так называемым азиатским чудесам, когда несколько небольших азиатских стран продемонстрировали просто ошеломляющие темпы экономического роста. Фактически страна одним прыжком перенеслась из феодализма в капитализм, не имея даже самого минимального переходного периода, и, возможно поэтому корейские корпорации в значительной степени выглядят как средневековые японские кланы, и рынок в чем-то похож на феодальный. "Большую роль в подъеме нашей страны сыграло наличие лидера, - считает Ро. - Нашим тогдашним лидером стал военный диктатор Пак (Park Chung Hee). Несмотря на то, что сегодня мы пересматриваем историю Кореи, его деятельность все равно оценивается как положительная. Он вел страну в верном направлении. В годы его правления перед страной реально стояла угроза голода, Пак сказал людям: "Давайте работать". И с тех пор, объединенные общей идеей, мы работали очень хорошо и, в конце концов, достигли своих целей. Наш сегодняшний лидер - м-р Ким (Kim, Dae Jung), также ведет людей верной дорогой, он говорит: "Давайте затянем потуже наши пояса, но добьемся своего". И люди идут за ним". Я думаю, что людям старшего и среднего возраста этот монолог здорово напоминает фильмы 30-х годов.

Впрочем, подобные универсальные принципы построения государства господин Ро считает применимыми для любой страны. "Я думаю, - медленно начинает он, обдумывая при этом чуть ли не каждое слово, - чтобы страна добилась успеха требуется сочетание трех факторов: во-первых, в обществе должно быть согласие относительно тех целей, к которым должна двигаться страна, во-вторых, наличие "правильного" лидера, который должен указать путь и четко следовать ему. При этом люди должны замечать реальные изменения в своей жизни, они должны видеть, что спустя один, два, три года ситуация реально изменилась. Если этого нет, люди не будут верить тем, кто ими руководит. Наконец, третий фактор - образованные люди. В Корее нет собственных природных ресурсов, но у нас есть люди, и они помогли нашей стране добиться того, чего мы добились".

Еще один момент, который отличает корейский стиль ведения бизнеса, - это жесткие рамки, в которых заключены сотрудники представительств азиатских компаний. По крайней мере, от нескольких из них я слышал жалобы подобного рода. Г-н Ро соглашается, что такая практика действительно существует, однако добавляет, что с его приходом многое должно измениться. Согласно его планам, отделение продаж со временем возглавит российский сотрудник, и у него будут все полномочия для принятия решений. "Я планирую постепенную передачу полномочий российскому персоналу, - заявляет г-н Ро. - Я буду задавать только направление, а двигаться в этом направлении человек будет самостоятельно. Сотрудники должны доверять компании, а мы должны доверять сотрудникам".

Несмотря на то, что господин Ро пробыл в России всего два месяца, покидать ее ему уже не хочется. "Мне хотелось бы остаться в России как можно дольше, потому что российских менталитет схож с корейским, однако, как правило, мы работаем в представительстве три или четыре года". "Черт возьми, - подумал я, - дался ему наш менталитет". Однако, поразмыслив на досуге, я неожиданно открыл, что у наших стран, возможно, больше общих черт, чем мне показалось сначала: так же как в Корее, наша экономическая система во многом регулируется государством, мы так же, фактически одним прыжком, оказались в капитализме, миновав все промежуточные стадии; и, в конце концов, я подумал, а может быть г-н Ро был не так уж и не прав.