Антиконспи

Ровно год назад мне пришлось выпускать номер с материалами, посвященными трагедии "9/11". Сейчас, как и тогда, мы обратились за комментариями к нескольким известным аналитикам и журналистам. Что прояснилось в этой мрачной истории за год? Что понято в ее истоках? Какие прогнозы оправдались и какие можно сделать сегодня?

Приходится констатировать: ни по одному из этих вопросов ничего утешительного наши авторы не сообщают. В мировом информационном поле, как и прежде, циркулирует масса более или менее оригинальных идей о том, кто заказывал «шоу», кто управлял самолетами, были ли вообще атаки и т. д. Большую часть материалов крупнейших медиа можно цитировать лишь в литературных целях; о содержательном анализе говорить трудно. Авторы сегодняшней темы распорядились доступной информацией каждый по-своему. Борис Кагарлицкий пытается выявить скрытые политические пружины, которые могли привести в действие чудовищный механизм. Берд Киви дает несколько иронический обзор попыток поставить технологический барьер на пути «невидимого и вездесущего» террора. Сергей Земляной рассуждает на заданную тему в глобально-историческом контексте.

К официальной версии о террористической сети бен Ладена они, да и многие другие наблюдатели во всем мире, относятся как минимум без энтузиазма. Я решил заполнить пробел и рассказать об интересной работе, посвященной визуализации и анализу предполагаемой части этой сети. Исследование, о котором пойдет речь, было предпринято Валдисом Кребсом (Valdis Krebs), специалистом по отображению организационных и социальных сетей и измерению их параметров. Кребс применил свои технологии и обширный опыт, накопленный при консультировании множества проектов, к анализу общедоступной информации о непосредственных участниках «атаки на Америку» - девятнадцати камикадзе, находившихся на борту, и о тех, кто помогал готовить операцию.

Надо заметить, что невинная на первый взгляд вещь - собрать и упорядочить информацию из газет, радио, открытых статистических публикаций и других доступных источников - иногда имеет весьма серьезные последствия. При соответствующем выборе области исследования и грамотно проведенном анализе эта процедура часто превращает информацию из открытой в закрытую. Спецслужбы, как пишут в незасекреченных пока детективах, много и плодотворно занимаются подобной деятельностью. Поэтому возможность провести такой анализ самостоятельно, без непосильных затрат времени и ресурсов можно считать одной из новых форм свободы (иллюзорной, но лишь в той степени, в которой иллюзорна любая свобода), доступной в компьютеризированном и «осетеневшем» современном обществе.

Работа Кребса «Uncloaking terrorist networks» (иллюстрации из которой мы приводим здесь с любезного разрешения автора) опубликована в журнале «Connections» (24(3): 43-52) и имеется на его сайте www.orgnet.com/index.html).

В работах, касающихся оптимизации корпоративных структур, обычно исследуются сети, основанные на четырех типах связей: доверительные отношения (семейные, соседские, клубные), связи по решаемым задачам, связи по распределению ресурсов, стратегические и целевые связи. При анализе сети связей вышеупомянутой группы террористов учитывались в основном доверительные связи, которые определялись наличием тесных контактов в прошлом.

Связям приписывалась «сила», относимая Кребсом к одной из трех категорий. Связь двух участников считалась сильной, если они какое-то время жили или учились вместе; например, Мохаммед Атта (Mohammed Atta) и Марван аль-Шеххи (Marwan al-Shehhi) учились в одном техническом колледже в Гамбурге. Средняя сила связи означала, что эти двое вместе путешествовали или вместе участвовали в собраниях группы. Связь считалась слабой, если члены группы встречались лишь эпизодически. Информация собиралась как из публикаций ряда крупнейших изданий («New York Times», «Wall Street Journal», «Washington Post», «Los Angeles Times»), так и из сообщений в Интернете. Последние иногда оказывались фальшивками - например, в течение недели обсуждалась мифическая «ячейка в Детройте». Уже в октябре 2001 года накопленные материалы позволили сформировать сеть связей непосредственных участников атаки (рис. 1).

Сразу видно, что степень «конспирации» террористов очень высока. Показательно, что даже оказавшиеся на одном и том же самолете угонщики часто были разделены более чем двумя звеньями сети, что в терминологии теории социальных сетей означает выход за «горизонт наблюдаемости» ¹. Из 342 возможных связей ² между девятнадцатью участниками фактически было установлено всего лишь 54 (16%). Кребс интерпретирует это как характерный для тайных организаций выбор в пользу секретности за счет информационной эффективности. Но существуют и связи другого рода, эпизодические, которые и позволяют добиваться необходимой эффективности. Например, на короткий период встречи нескольких участников группы в Лас-Вегасе возникло шесть таких связей. Эти временные «короткие связи» понизили среднюю длину пути в сети (то есть повысили эффективность) на 40%.

Итак, полученная сеть имеет вид, который и «должна» иметь законспирированная сеть террористов. Можно ли представить себе, что перед «сбросом» в прессу вся информация о предполагаемых участниках теракта была сфабрикована так, чтобы после анализа разрозненных сообщений постепенно выстраивалась именно такая сеть связей? Кребс допускает возможность сознательной фальсификации некоторых данных в интересах расследования. Однако мне кажется, что единственный надежный способ сфабриковать такой результат (это всего лишь мое впечатление, может быть, специалисты его легко опровергнут) - выстроить схему сети заранее, до событий (используя, в частности, биографии всех участников и массу других данных) а потом сбрасывать разрозненные куски информации. Как-то не очень верится в подобный сценарий.

Более широкая группа из тридцати семи человек, включающая «установленные прямые контакты» девятнадцати угонщиков-смертников, также была исследована Кребсом. Полученная сеть показана на рис. 2. Ряд параметров, вычисленных для узлов этой сети, указывает на безусловное лидерство Мохаммеда Атты в организации заговора. Однако Кребс подчеркивает неустойчивость «статуса лидера» при изменении топологии сети за счет появлении новых данных, и вообще предостерегает против поспешных выводов на основе такого анализа.

Впрочем, сетевая структура, построенная постфактум, - не более чем удобное средство визуализации и систематизации уже известного. Со ссылкой на учебный курс военной разведки ³ Кребс перечисляет набор данных, которые рекомендуется собирать для построения подобных сетей в ходе расследования. Список весьма впечатляющий - туда входят не только обмен по электронной почте, но и логи чатов, адреса посещаемых вебсайтов, не говоря уж о налоговой информации и сведениях о покупке-продаже средств передвижения. После одиннадцатого сентября, когда потенциальные террористы были установлены, вся эта информация мгновенно была изучена и систематизирована. Но можно ли использовать эту технологию для предотвращения подобных событий, то есть для своевременного раскрытия террористических заговоров? Вот вопрос, который Кребс считает центральным.

В отличие от обычных, непрерывно функционирующих социальных сетей, тайные сети работают так, чтобы минимизировать информационный обмен. Только в критические периоды проведения операций обмен активизируется, что позволяет хотя бы теоретически выявить структуру сети. Такой момент в работе обсуждаемой сети был в период передислокации участников теракта в Америку. Именно тогда можно было бы раскрыть заговор. Более того, сеть на рис. 2 имеет весьма неприятное для тайных сетей свойство: узлы с наибольшим количеством связей - это участники с уникальными умениями, пилоты. Поэтому, будь сеть обнаружена, именно они и были бы первой целью контратаки спецслужб, что могло бы предотвратить катастрофу.

В ходе поиска данных для картирования связей террористов Кребс наталкивался, как он пишет, на отдельные блоки головоломки, выявленные различными национальными агентствами. Будь они вовремя сведены в единое целое и сопоставлены - многое бы могло пойти иначе. Поэтому «хорошие парни», заключает Кребс, должны создать более совершенную систему обмена информацией, нежели у «плохих парней».

Считать ли многонациональных Больших Братьев «хорошими» или «плохими парнями», обсудим в другой раз. В заключение замечу: сегодня главная ценность популярных анализов трагедии «9/11» - психотерапевтическая. Бескорыстному безумию конструирования экзотических версий и жонглирования мифами, циничному безумию воплощения в жизнь реальных заговоров можно противопоставить только серьезную работу по рациональному осмыслению причин событий. От картирования террористических сетей пора переходить к картированию мировых экономических (в том числе теневых) сетей, определяющих «глобализацию» с пока не очень-то человеческим лицом. От решения этой сверхтрудной задачи может зависеть не меньше, чем от корректности прогнозов глобального потепления.