Неупираемый софт для преодоления национальной энтропии

Сегодня "Голубятня" продолжает тему деловых приложений, которую я зачал три номера назад. Оттолкнувшись от персональных информационных менеджеров, мы перешли к двум замечательным контактным менеджерам - Act! и GoldMine Business Contact Manager с акцентом личной симпатии, как бы невзначай проставленным на Золотом Прииске.

В самом конце колонки, посвященной GoldMine, я писал о такой выигрышной фиче программы, как Менеджер Проектов: «Очевидно, что помимо контактов для нормального учета и планирования деловой активности следует распределять работу по направлениям».

Если положить руку (на сердце, конечно), то греха таить не буду: менеджер проектов в GoldMine больше напоминает аппендикс, чем полноценную систему для учета и отслеживания деловых начинаний (тех самых проектов). Конечно, в Акте нет и аппендикса, но даже простая заметочная утилита типа TreePad, использующая иерархический принцип хранения данных, смотрится представительней, чем Менеджер Проектов в исполнении GoldMine.

А это несправедливо. Ведь хочется не только вязать узелки на память по части распределения заданий между исполнителями, но и управлять процессом, то есть динамически отслеживать выполнение проекта и анализировать промежуточные результаты. Справиться с такими задачами под силу лишь полноценной, что называется, stand-alone-программе. Короче, я пошел искать.

Скажу честно: искал недолго. Дело в том, что на софтостроительном горизонте в деле управления проектами высится одна-единственная Фудзияма, на фоне которой все давно увяло, - называется Microsoft Project. И тут-то начались приключения.

Все об этом Проджекте слыхали, но никто в глаза не видел. Последней версии программы - Project 2002 - вообще нигде нет. Ну, вы понимаете, о чем речь: версии нет на просторах народного бакунианства (когда чистое поле, кругом одни лошади и никакого государственного насилия), расположенных в районе метро Багратионовская на руинах былого советского завода. Поход на легендарную Горбушку закончился прямо-таки беспрецендентным крахом: на Горбушке есть все - от летних релизов порнопродуктов Привата до телефонов SonyEricsoon T68i и гордых коллекций «Вся Адоба 2002» (даже непонятно, за что сидел Дима Скляров), а вот MS Project 2002 Standard нету, хоть тресни. Я принялся допрашивать продавцов. Те в ответ: «Даже не ищите, все равно не найдете - ни одного шанса». «Это почему?» - «Программа дорогая». Я аж дар речи потерял: «Ты чо ж такое гонишь старому человеку? Вон у тебя на прилавке лежит пакет для технического анализа ценных бумаг Omega Pro Suite, который стоит около двух с половиной тысяч долларов, и ты мне говоришь, что Project 2002 не украли, потому что дорого?!» ПродАвец (с ударением на «А») не нашелся, что ответить, но факт остается фактом: Project 2002 у масона Бакунина и матроса Железняка нет. Project 2000 - есть, а 2002 - нет. Почему? Ума не приложу, хотя есть у меня догадка, но о ней - под завязку.

А между тем аппетит разыгрался не на шутку, и я позвонил сдаваться в российское представительство Microsoft. Ответили грубо и неромантично: «Куда нести?» Нет чтобы запросить письмо какое гарантийное от редакции о пиратском нераспространении или там копию статьи до опубликования (как, помнится, в свое время мне втерли в 1С). А тут без всяких предвариловок: «Куда нести?» Помните, у раннего Гарольда Роббинса: «Он мечтал взять Марию силой, но гордая девушка радостно шагнула навстречу его приставаниям»?

И все-таки сюрприз состоялся: после фразы «куда нести» друг мой микрософтовский перезвонил и сконфузился: «Ты не поверишь, старик, но Проджекта 2002 у нас нет! Был, но весь вышел. Придется пошукать по дистрибьюторам». Ну, знаете, это уж совсем невероятно: сапожник без сапог! Даже засомневался: может, это не Проджект вовсе, а неуловимый Джо из анекдота? Тем не менее, на следующий день я уже выковыривал из коробки красивый компакт-диск с галогеновыми вензелями. Думаю, читатель, тебе не приходилось сталкиваться с оригинальными дисками микрософтовских программ, так что не поленюсь описать - уж очень они красивые: все переливается, играет красками под разными углами, а в углу - мольба: «Не делайте незаконных копий этого диска». Хотя тут не в кассу: этот диск и без того неупираемый, в том смысле, что невозможно красть то, чего нигде нет.

Последний раз я испытывал дрожь обладания раритетом в далеком 1985 году, когда мой друг молдавский режиссер-документалист Влад Друк привез из Лондона только что выпущенную пластинку Тома Уэйтса «Raindogs». Я трепетно крутил винил под восхищенный рассказ Влада: «Старик, ты не поверишь, в Лондоне все с ума посходили: повсюду плакаты со «сливом» рекорда ¹, по радио - только его песни, Уэйтс сейчас там номер один!» А я стою в далекой Москве, держу в руках пластинку, по которой в этот самый момент убивается весь Туманный Альбион. Интернета тогда не было, поэтому чувство приобщенности и «малого круга» прямо зашкаливало. Так и сейчас: сижу перед монитором, кручу в руках диковинный MS Project 2002 Standard…

Чует мое сердце, в одну «Голубятню» не уложиться. Потому как Проджект - изумительная программа, вызывающая такое число культурологических коннотаций в мозгу любого уважающего себя филолога, что вот так вот взять и скомкать, ограничившись увертюрой, будет непростительным расточительством. Так что серьезный разговор о возможностях программы отложим до следующей колонки, а пока раскрою тайну второй части заголовка - про национальную энтропию.

Если читатель не забыл, речь идет о программе, формализующей и отслеживающей динамику проекта, то бишь некоего делового начинания. Я уже слышу гомерическое ржание и метафизический упрек: «Это где же ты, дурилка картонная, собрался отслеживать динамику и - вот умора! - управлять проектами?! Случайно, не на Родине ли нашей светлой?»

Что и говорить - обвинение тяжкое. Всякий, кто жил в наших краях последние пятьсот-шестьсот лет, не понаслышке знает, как дела делаются: история про перанальное удаление гландов - вовсе не гипербола, а хроника уездных событий. Я, в общем-то, тоже не с луны свалился: если представить, как наш человек (назовем его «манагером») постулирует задачи проекта, устанавливает между ними зависимости, динамически перераспределяет ресурсы, а затем проводит Earned Value Analysis и вычленяет Cost Performance Index ², становится жутко. Нет, представить, конечно, можно (бредить не запретишь!), что наш «манагер» все это проделает и даже спустит исполнителям, но чтобы потом исполнители четко и вовремя следовали поставленным атомизированным микрозадачам - это, знаете ли, из категории «механического пианино для чумазых».

А все почему? А потому, что наша родина - уникальный заповедник национальной энтропии, в том смысле, что на нашей родине спонтанный развал всех без исключения структур и повсеместный хаос - не результат происков врагов народа и пиндосов, а норма бытия, передаваемая из поколения в поколение на генетическом уровне. Это наш генофонд.

Где же выход? В том же самом генофонде! В нем скрывается еще одна замечательная национальная черта, которую успешно эксплуатировали все ответственные правители земли русской. И - самое поразительное! - только эта черта и способна отправлять в космос русские ракеты, осуществлять феноменальные культурологические и духовные прорывы, побеждать, наконец, на спортивных соревнованиях. Черта называется - самомобилизация в условиях отсутствия альтернатив. Или попроще: когда не только наш «манагер», но и рядовой исполнитель помещается в условия, при которых у него нет выбора, позволяющего отказаться от выполнения поставленной задачи, можно быть уверенным, что эта задача не только будет выполнена в срок, но и выполнена на беспрецедентно высоком уровне, так, как не снилось ни немцу, ни французу.

Что же делать? Как говорил один дедушка - ликвидировать третий период. То есть отобрать альтернативы к едрене-фене. Вы только не подумайте, я вовсе не ратую за возрождение ученых шарашек - пассионарность уже не та, а вот повсеместное введение… А? Заинтриговал? То-то же. Продолжение в следующей «Голубятне».