Почти черный, практически квадрат

Славнейший и почтеннейший Мендель обратил внимание человечества на то, что можно скрещивать разные формы организмов и получать в результате совершенно новые их виды. Человечество, правда, не сразу прониклось этими восхитительными идеями, подождало лет сто…

Занятие это оказалось столь продуктивным и увлекательным, что к сегодняшнему моменту оно вышло за пределы биологического метода и стало проникать в самые разные сферы, порой очень далекие от естественнонаучных. Достаточно посмотреть на то, что сегодня преподносится как новые электронные продукты: берутся DVD- и VHS-плейеры, собираются в одну коробочку - и получается новый универсальный прибор. Или вставляются в мобильный телефон разные посторонние, казалось бы, вещи - калькулятор, средства для связи с Интернетом, диктофон и прочее, - и универсальный коммуникатор готов. Словом, селекция живет и побеждает, радуя потребителей невиданными доселе устройствами. А вот сделать с помощью этого чудодейственного метода нечто, возвращающее нас к истокам, так сказать, существования, то есть получить что-то давно известное, то, чем пользовались наши предки, но только с привнесенной в эту простую вещь современной супертехнологичностью, могут далеко не все. Но у некоторых получается - пусть пока в виде набросков и больше манифестов, чем готовых устройств. Компания Wacom, например, создала электрическую бумагу для рисования.

Представьте: годы технического прогресса, спрессованные в гроздья прецизионных инженерных решений, микросхемы, провода, датчики, хитроумные программные средства - и все для того, чтобы однажды человек мог сесть, вперив глаза в лежащий перед ним лист, и начать на этом листе рисовать! Ну не здорово ли?

Предмет называется Cintiq 15х, Interactive Pen Display. Это - практически черный лист бумаги (или холст, если угодно) диагональю 15 дюймов, обладающий чувствительностью к нажатию пером (рис. 1). Рожденный путем скрещивания жидкокристаллического монитора и графического планшета (в производстве последних, как известно, Wacom преуспевает), этот предмет дает художникам возможность рисовать на компьютере, используя свои старые докомпьютерные рефлексы: смотри туда, где провел пером, - там и будет изображение. Не факт, правда, что у нынешних художников-дизайнеров такой «устаревший» рефлекс имеется: многим кажется совершенно естественным водить мышкой или пером по столу (или по обычному планшету) и смотреть при этом на экран. Однако привыкание к новому-старому способу рисованию на Cintiq может протекать очень быстро и гладко. Лично я, занимаясь компьютерными художествами, к услугам обычной бумаги прибегаю довольно редко. Кроме того, когда все-таки надо что-то нарисовать дедовским способом, я кладу лист не на наклонную плоскость, а прямо на стол (и так же, я думаю, поступает подавляющее большинство художников, если только они не создают произведение станковой живописи). Если же приходится рисовать компьютерными средствами - используется планшет формата A4, причем область рисования составляет (это я сам так установил) лишь часть площади. То есть хотя Cintiq для меня в плане техники рисования оказался довольно необычным, минут через десять я уже чувствовал себя вполне «в своей тарелке». Правда, полностью расслабиться и предаться творческому полету мешало несколько вещей. Во-первых, некоторый перебор проводов, к отсутствию которых на столе я давно привык. От этой штуки тянется три шнура (мониторный, который ведет к видеокарте, планшетный USB и самый длинный - сетевой -к адаптеру). Все они подключаются с левой от рисующего стороны и, как ни крути, болтаются по свободной поверхности стола, цепляясь за всякие нужные вещи. Во-вторых, перегреваются верхняя и нижняя кромки рабочего поля планшета. Может, это технологически и неизбежно, однако не очень приятно… Впрочем, возможно, если бы мне довелось испытывать Cintiq студеными зимними вечерами, такое свойство показалось бы очень милым. В-третьих (хочу напомнить, что я говорю не о недостатках устройства, а о его особенностях, которые в процессе рисования отвлекали от собственно рисования), жидкокристалличность этого самого дисплея… Вам когда-нибудь доводилось прикасаться (и не так, чтобы осторожно и исподтишка, а на законных основаниях) острым тонким предметом к жидкокристаллической поверхности большой площади? Мне показалось, что это совершенно медитативное занятие. Каюсь, несколько раз я впадал прямо-таки в транс, глядя, как от быстрых коротких нажимов пера (рис. 2) расходятся по монитору светящиеся изнутри волны, как рождаются и быстро тают в мерцающей загадочной густой синеве прихотливые изгибы, рожденные стремительными росчерками, как… М-да… Гм… В общем, занятно, хотя, конечно такое развлечение в скором времени может надоесть.

Так вот, особенности. Теперь - те, которые, видимо, следует считать недостатками. Максимальное разрешение этого планшето-монитора - 1024х768. Для обычного, нехудожественного использования оно годится, а вот для графики - маловато. Тем более что сидеть от монитора приходится не на расстоянии вытянутой руки, а совсем близко, как при обычном письме. Все пикселы, все зубцы, все квадратики, формирующие картинку - вот они, прямо перед вами, и никуда от них не денешься. Неприятно.

Цветопередача, к сожалению, в силу конструктивных особенностей жидкокристаллических мониторов вообще, хромает. Черного цвета нет. Вместо него - темно-серый, светящийся, вдобавок неоднородный по краям рабочей области. Сравните: на рис. 3 - картинка, выведенная на Cintiq, на рис. 4 - та же картинка, выведенная на обычном плоском мониторе. Съемка с экранов проводилась в одинаковых условиях внешнего освещения (практически в полной темноте), при одинаковых разрешениях и частотах регенерации мониторов и с одинаковыми экспонометрическими характеристиками. Эти особенности лишь в небольшой степени компенсируются настройкой цветовой температуры (рис. 5).

Все это можно просто констатировать и принять как данность. Но два желания не отступали и преследовали постоянно. Первое - повторить упомянутое медитативное созерцание. Второе - убежать от экранного курсора. Поначалу это напоминало игру в салочки, в которую, надо заметить, Cintiq играет здорово. Сравнивать, конечно, было не с чем, но скорость обработки сигнала, идущего от пера на планшет была весьма убедительной. Во всяком случае, какие бы сложные задачи я ни пробовал поставить (скажем, быстрое проведение линии с одновременным изменением силы нажима и угла наклона пера), экранный курсор отставал на расстояние, измеряемое миллиметрами. Но потом возник естественный вопрос: а зачем вообще он нужен, этот экранный курсор? Представьте себе (раз уж было сказано вначале о скрещивании) шариковую ручку с лазерным прицелом. Ума, честно говоря, не приложу, зачем такое устройство могло бы понадобиться. То есть придумать можно, конечно, любое обоснование, но вот реальная польза от такого усовершенствования представляется сомнительной. А здесь вам предлагают постоянно действующий прицел, который не выключается ни на секунду. Довольно скоро он становится сильнейшейй помехой, как назойливая муха (рис. 6). Очевидно, что в последующих устройствах (а может быть, и в новых драйверах для этой же модели) эта помеха может быть устранена.

В целом же этот планшет - весьма поучительная и забавная вещица, если, конечно, так можно назвать прибор стоимостью в несколько тысяч долларов.

Но главное - в другом. Если сравнить (отвлекшись от несоизмеримости понятий) «Черный квадрат» Малевича и детище Wacom, то можно обнаружить много общего как по форме, так и по содержанию. Там и здесь - родство геометрических форм и цвета. Там и здесь - не столько произведение, предназначенное для самодостаточного любования или утилитарного использования, сколько манифест, знак, предвещающий нечто новое.

Манифест, надо признать, с удовольствием читаемый и сулящий отличные перспективы.