Хакерская одиссея 2001 года
АрхивСегодняшняя публикация - сокращенный перевод второй главы книги Сэма Уильямса "Свободный - от слова "свобода". Крестовый поход Ричарда Столлмена за свободу софта" (Sam Williams. Free as in Freedom. Richard Stallman’s Crusade for Free Software. - O’Reilly & Associates, Inc., 2002).
Сегодняшняя публикация - сокращенный перевод второй главы книги Сэма Уильямса «Свободный - от слова «свобода». Крестовый поход Ричарда Столлмена за свободу софта» (Sam Williams. Free as in Freedom. Richard Stallman’s Crusade for Free Software. - O’Reilly & Associates, Inc., 2002).
© Sam Williams, 2002; © O’Reilly & Associates, Inc., 2002. Оригинал доступен по адресу.
© Марина Оборина, Максим Отставнов, 2002, перевод.
Этот перевод также публикуется на сайте «Компьютерры». Оригинал и перевод разрешается использовать на условиях Лицензии на свободную документацию GNU (GNU FDL). Текст GNU FDL, содержащий условия и ограничения такого использования, а также тексты других свободных лицензий GNU доступны по адресу www.gnu.org/copyleft, его неофициальный (справочный) перевод - по адресу.
Кафедра информатики Нью-Йоркского университета занимает Уоррен-Уивер-Холл, крепостью возвышающийся в двух кварталах к востоку от Вашингтон-Сквер-Парка. Завеса горячего воздуха от промышленных кондиционеров, как ров вокруг замка, отпугивает и незваных, и званых гостей. Не устрашившихся этой преграды ожидает следующий барьер: контрольно-пропускной пункт сразу за единственным входом.
За проходной атмосфера спокойнее, но знаки, развешенные там и тут, предупреждают об опасности незапертых дверей и пожарных выходов. Всё напоминает: даже в относительно спокойной обстановке Нью-Йорка до 11 сентября 2001 года осторожность и подозрительность не повредит.
Эти знаки - как контрапункт собирающейся во внутреннем дворике толпе посетителей. За студентов сойдут немногие, а большинство похоже на завсегдатаев концертов, слоняющихся около зала в ожидании начала представления. На несколько утренних часов эта масса заполнила Уоррен-Уивер-Холл, и сотруднице службы безопасности остается только смотреть телевизор и кивать в сторону ближайшей аудитории, когда посетители спрашивают, где будет выступление.
Войдя в зал, посетитель воочию видит виновника временной отмены системы контроля. Это Ричард М. Столлмен, основатель проекта GNU, первый президент Фонда свободного программного обеспечения, лауреат Макартуровской премии 1990 г., лауреат Хопперовской премии Ассоциации вычислительной техники того же года, один из лауреатов Такедовской премии 2001 г. и бывший хакер из Лаборатории искусственного интеллекта МТИ. Как объявлено на многих хакерских сайтах, включая сайт проекта GNU, Столлмен прибыл на свой родной Манхэттен, чтобы произнести горячо ожидаемую речь в ответ на недавно развернутую корпорацией Microsoft кампанию против Универсальной общественной лицензии GNU.
Тема выступления Столлмена - прошлое и будущее движения за свободное программное обеспечение. Место выступления неслучайно: менее месяца назад старший вице-президент Microsoft Крейг Мунди выступил в Стерновской школе бизнеса того же Нью-Йоркского университета с речью, проклинающей Универсальную общественную лицензию (GPL) - юридический инструмент, изобретенный Столлменом шестнадцатью годами раньше.
Разработанная для противодействия волне секретности, захлестнувшей компьютерную отрасль, GPL стала основным средством организации сообщества свободного программного обеспечения.
Упрощая термины, GPL делает программы «владением» сообщества - правоведы сейчас называют это «цифровым общинным владением», - используя возможности законодательства об авторском праве. Помещенную таким образом программу «присвоить» уже невозможно. Права на производные версии должны быть точно так же защищены - пока производная версия сохраняет хоть каплю оригинального кода. Поэтому кое-кто в софтверной отрасли называет GPL «вирусной» лицензией, распространяющей свое действие на все, к чему она прикоснется.
С ростом экономического значения программ и зависимости от стандартов, GPL становится пресловутой «большой дубиной»: даже компании, высмеивавшие ее как якобы «социалистическую», приходят к признанию ее достоинств. Права на Linux (основанное на идеях Unix ядро операционной системы, разработанное финским студентом Линусом Торвальдсом) защищены GPL так же, как и на очень популярные инструментальные программы (редактор GNU Emacs, отладчик и компилятор GNU и пр.). Все они служат компонентами свободной операционной системы, разрабатываемой, опекаемой и используемой мировым хакерским сообществом. Вместо того, чтобы опасаться этого сообщества, такие компании, как IBM, Hewlett-Packard или Sun Microsystems, вынуждены полагаться на него, продавая прикладные программы и услуги, работающие поверх крепнущей инфраструктуры свободного программного обеспечения.
Они также полагаются на GPL как на стратегическое оружие в извечной войне хакеров с Microsoft, компанией, доминировавшей на рынке программного обеспечения ПК с конца восьмидесятых. Как «владелец» популярной операционной системы Microsoft Windows, она может больше всех потерять на переходе отрасли к GPL. Чуть ли не каждая строка исходного кода Microsoft Windows защищена лицензией, утверждающей «приватный» характер этих исходников или, по крайней мере, юридическую возможность Microsoft так к ним относиться. Для Microsoft включение кода, права на который защищает GPL, было бы вторжением Супермена, наевшегося «криптонита». Конкуренты смогли бы тиражировать, изменять и продавать улучшенные версии Microsoft Windows, угрожая ее позиции № 1 на рынке потребительского софта.
Отсюда растущее беспокойство компании по поводу темпов принятия GPL. Отсюда недавняя речь Мунди, поносившего GPL и «открытые исходники». И отсюда - решение Столлмена выступить в том же университете и ответить Мунди.
Двадцать лет - долгий срок для компьютерной отрасли. Действительно: в восьмидесятом, когда Столлмен костил пресловутый лазерный принтер 1, Microsoft (компания, которую хакеры сегодня считают мощнейшей силой мировой программной отрасли) была маленьким частным стартапом. А IBM (которую хакеры считали мощной силой тогда) еще не представила свою архитектуру, породившую нынешний рынок дешевых ПК. Многих, ставших сегодня привычными, технологий - WWW, спутникового телевидения, 32-битных игровых консолей - вообще не было. Не было компаний, принадлежащих сегодня к высшему эшелону промышленного истеблишмента, - AOL, Sun Microsystems, Amazon.com, Compaq, Dell…
Стремительное развитие высокотехнологичного рынка только подливает масла в огонь споров вокруг GPL. Его сторонники указывают на недолговечность большинства аппаратных платформ. Сталкиваясь с риском устаревания приобретенной программы, покупатели устремляются к компаниям, уже закрепившимся на рынке технологий, и в результате рынок программного обеспечения превращается в зону, где победитель получает все. Засилье программ, находящихся в «частной собственности», приводит к монополистическим злоупотреблениям и стагнации, сильные компании выжигают весь кислород на рынке, и конкурентам, включая новичков-инноваторов, его не достается.
Противники GPL утверждают, что продавать программы ничуть не менее рискованно, чем покупать. Без юридических гарантий, предоставляемых несвободным лицензированием, не говоря уже об экономических перспективах «убойных приложений» (революционных технологий, создающих новые рынки) 2, компании потеряют стимул. И из-за этого рынок будет стагнировать, и инноваций будет еще меньше. Как заметил Мунди, «вирусная» природа GPL «угрожает» любой компании, полагающейся на уникальность своих программ как конкурентный актив…
…а также подрывает основы независимого сектора коммерческого программного обеспечения» 3.
То, что и GNU/Linux, права на которую защищены GPL, и проприетарная Microsoft Windows достигли определенных успехов за последнее десятилетие, демонстрирует перспективы обеих концепций. Однако это противостояние важно для программной отрасли. Даже поставщики масштаба Microsoft опираются на поддержку сторонних разработчиков, чьи программы - от инструментальных до игровых - делают платформы более привлекательными для массового потребителя. Ссылаясь на быструю эволюцию технологического рынка последних двух десятилетий, намекая на впечатляющий рост показателей своей компании, Мунди посоветовал слушателям не слишком обольщаться нынешними успехами движения за свободное программное обеспечение.
«Двадцатилетний опыт показывает, что экономическая модель, защищающая интеллектуальную собственность, и бизнес-модель, покрывающая издержки исследований и разработок, могут для многих создать значительные экономические преимущества» 4.
Такие тирады - неплохое вступление к сегодняшней речи Столлмена. Не прошло и месяца, как он стоит перед аудиторией в том же университете, готовый продолжить спор.
Драматичны перемены на рынке программ за последние двадцать лет, но не менее драматичны и перемены, произошедшие со Столлменом. Тощего, гладко выбритого хакера, дни напролет общавшегося с любимой PDP-10, уже нет, его место занял массивный мужчина средних лет с длинными волосами и патриархальной бородой, тратящий большую часть времени на электронную переписку, увещевания и выступления, подобные нынешнему. Одетый в светлую футболку и темные полиэстеровые брюки, Столлмен похож на отшельника, только что вышедшего из пустыни и получившего одежду из рук Армии спасения.
Столлмен садится в первый ряд и вводит несколько команд в свой лэптоп. Минут десять он не обращает никакого внимания ни на все прибывающих студентов и профессоров, ни на поклонников, снующих перед ним в просцениуме.
Выступлению предшествует причудливый ритуал академических формальностей: появление Столлмена заслуживает не одной, а двух вступительных речей. Марк Урецкий, содиректор Центра современных технологий, произносит первую.
«Задача университета - в том, чтобы поддерживать дебаты и чтобы дискуссии были интересными, - говорит Урецкий. - И сегодняшнее выступление - как раз такой случай. Мне кажется, обсуждение открытых исходников особенно интересно…»
Прежде чем он успевает продолжить, Столлмен встает и делает рукой движение «голосующего» шофера застрявшей машины. «Я занимаюсь свободным программным обеспечением. - Зал приветствует его смехом. - Открытые исходники - это про другое».
Смех перерастает в аплодисменты: аудитория полна сторонников Столлмена, знающих его педантизм, да и выступление с критикой «открытых исходников» 1998 г. им небезызвестно. Многие ожидали услышать от него что-то подобное.
Урецкий скомканно заканчивает речь и уступает место Эдмонду Шонбергу, профессору кафедры информатики. Как программист и участник проекта GNU, Шонберг знает, что к словам нужно относиться осторожно. Он изящно суммирует карьеру Столлмена с точки зрения сегодняшнего программиста:
«Ричард - прекрасный пример того, как человек, действуя локально, задумался глобально - о проблемах, проистекающих из недоступности исходного кода. Он выработал целостную философию, заставившую всех нас переосмыслить то, как разрабатываются программы, что значит «интеллектуальная собственность» и что такое на самом деле сообщество программного обеспечения».
Шонберг приглашает аудиторию еще похлопать Столлмену, который наконец закрывает лэптоп, поднимается с места и идет на сцену.
Начало его выступления больше похоже на репризу, чем на политическую речь: «Я благодарю Microsoft за возможность выступить с этой трибуны, - язвит он. - Последние недели я чувствовал себя как писатель, чью книгу вдруг кто-то запретил».
Дабы всё было понятно и непосвященным, Столлмен начинает с аналогии, сравнивая программу с кулинарным рецептом. И то и другое состоит из инструкций по выполнению определенной задачи; и то и другое можно с легкостью изменять по вкусу и потребностям пользователя. «Не обязательно следовать рецепту буквально, - замечает он. - Можно обойтись без некоторых ингредиентов. Или добавить грибов, если вы их любите. Или положить меньше соли, если у вас бессолевая диета.
Важно, что и программами, и рецептами легко обмениваться. Делясь рецептом с гостьей, хозяйка теряет разве что одну минуту и клочок бумаги для записи. Программой поделиться еще проще - пара движений и немного электричества. В обоих случаях лицо, делящееся информацией, вознаграждается дважды: укрепляет отношения с людьми и увеличивает количество информации, доступной взамен.
Представьте, что бы было, если б рецепты заперли в черные ящики. Нельзя было бы узнать, как и из чего приготовить блюдо, и уж тем более нельзя было бы изменить его состав. Представьте, что вы поделились рецептом с подругой. Вас тут же обозвали бы пиратом и посадили в тюрьму. Что стало бы с правами тех, кто привык делиться рецептами? Но именно таков мир проприетарных программ - мир, в котором любезность по отношению к другим людям запрещена или преследуется».
Покончив с вводной частью, Столлмен пускается в пересказ истории со злополучным принтером. Как и аналогия с рецептом, эта история оказывается полезным риторическим приемом: похожая на притчу, она подчеркивает, как быстро все меняется в мире программ. Возвращая слушателей в эпоху без Amazon.com, без Microsoft Windows и баз данных Oracle, он предлагает взглянуть на вопрос о «владении» программами без очков с корпоративными логотипами.
Столлмен говорит с мастерством адвоката, произносящего заключительную речь. Дойдя до сцены с профессором, отказавшимся предоставить копию исходного кода, Столлмен выдерживает паузу.
«Он нас предал. Но он предал не только нас. Возможно, он предал и вас».
Произнося «вас», Столлмен указывает на застигнутого врасплох слушателя. Тот удивленно поднимает брови, но Столлмен идет дальше, а зал начинает хихикать. Медленно и решительно Столлмен выбирает следующего, тремя рядами дальше: «Весьма вероятно, он предал и вас».
Когда подошла очередь третьего, хмыканье перерастает в общий смех. Движения Столлмена кажутся хорошо отрепетированными, да так оно и есть. Но завершая рассказ о принтере, он достигает вершин артистизма: «Пожалуй, он предал всех, кто находится в этом зале, кроме, может быть, тех, кого тогда еще не было. Потому что он пообещал отказаться от сотрудничества практически со всем населением планеты Земля».
Столлмен дает возгласам наполовину затихнуть: «Он дал подписку о неразглашении».
Перевоплощение Ричарда Мэттью Столлмена за двадцать лет из обиженного ученого в политического лидера говорит о многом. О его упрямстве и сильной воле. О разработанности понятий и ценностей в движении за свободное программное обеспечение, в создании которого он участвовал. О высоком качестве программ, утвердивших его профессиональную репутацию и превративших его в живую легенду. О растущем влиянии GPL - юридического изобретения, которое многие считают самым впечатляющим его достижением.
И - что важнее всего - об изменении природы политической власти в мире, все более завязанном на компьютерные технологии и программы, их воплощающие.
Может быть, потому звезда Столлмена на технологическом небосклоне разгоралась все ярче, тогда как другие звезды тускнели. С момента запуска проекта GNU 5 в 1984 г. Столлмена поочередно игнорировали, высмеивали, демонизировали, атаковали - как свои, так и чужие. Несмотря на все это, проект достиг поставленных целей (хотя и с досадными задержками) и ныне отвечает требованиям рынка программного обеспечения, несмотря на то, что сложность последнего возросла за восемнадцать лет на несколько порядков. Остается релевантной и философия свободного программного обеспечения, философия, взращенная самим Столлменом.
Чтобы понять причины этого постоянства, о Столлмене надо судить и по его собственным словам, и по словам сотрудничавших и споривших с ним на этом пути. Его характер прост: если кто-то и воплощает лозунг «WYSIWYG» 6, это Столлмен.
«Если вы хотите постичь суть характера Ричарда, вам придется принять, что все его качества - единое целое, - советует Эбен Моглен, юридический советник Фонда свободного программного обеспечения, профессор права юридического факультета Колумбийского университета. - Препятствие к пониманию Столлмена не эксцентричные черты, а сам Столлмен. А также его обостренное чувство опасности, необычайная этическая принципиальность, неспособность к компромиссу в вопросах, которые он считает фундаментальными. Все они и объясняют, почему он сделал то, что сделал».
Разглядеть путь, пройденный от конфликта вокруг лазерного принтера до стычки с богатейшей корпорацией мира, непросто. Прежде всего нужно понять важность «владения» программным обеспечением для современного общества. Нужно понять и того человека, который (как и многие политические лидеры до него) понимает, насколько люди склонны к постепенным уступкам. Нужна способность интерпретировать мифы и идеологизированные термины, которыми со временем оброс Столлмен. Наконец, нужно понять неудачи и успехи Столлмена, пытавшегося применить талант программиста на другом поприще.
Если спросить, что думает о своем пути сам Столлмен, он согласится с Могленом: важно единство личности и принципов. «Упрямство - моя сильная черта. Большинство тех, кто пытается сделать что-то трудное, теряют интерес и сдаются. Я так и не сдался».
Он также признает роль случая. Если бы не приключение с принтером, если бы не личные и политические конфликты, прервавшие карьеру в МТИ, если бы не с полдюжины других факторов, Столлмен, как он сам говорит, с легкостью мог бы последовать по другому пути. Он благодарит силы и обстоятельства, из-за которых оказался в состоянии что-то в мире изменить.
«У меня были нужные навыки, - рассказывает он о решении публично запустить проект GNU. - Никого, кроме меня, не было, по крайней мере мне так казалось. Значит, я избран и должен это сделать. Кто, если не я?»
1 (обратно к тексту) - О проблемах, возникших у Столлмена с лазерным принтером Xerox в 1980 году, см. предыдущую главу («КТ» #444, cc. 56-58 - Прим. ред.
2 (обратно к тексту) - Разумеется, «убойное приложение» реализуется не обязательно проприетарной программой. Хороший обзор феномена «убойных приложений» см. в Philip Ben-David, Whatever Happened to the «Killer App»? e-Commerce News (December 7, 2000); www.ecommercetimes.com/perl/story/5893.html - Здесь и далее прим автора, если не указано иное.
3 (обратно к тексту) - См. Craig Mundie, The Commercial Software Model, речь в Стерновской школе бизнеса Нью-Йоркского университета 3 мая 2001 г. (www.microsoft.com/presspass/exec/craig/05-03sharedsource.asp).
4 (обратно к тексту) - Там же.
5 (обратно к тексту) - Аббревиатура GNU означает «GNU’s Not Unix». В речи 29 мая 2001 г. Столлмен так рассказал о ее происхождении: «Мы, хакеры, всегда ищем забавное или шутливое название для программы, потому что окрестить программу - половина удовольствия от ее написания. А еще мы любим рекурсивные аббревиатуры, подчеркивая, что новая программа похожа на одну из существующих. Я искал сокращение для «Чего-то, что Не было бы Unix» [-INU]. Ни одно из четырехбуквенных сокращений не составило слова, тогда я поискал трехбуквенные и нашел антилопу гну». (См. Richard Stallman, Free Software: Freedom and Cooperation, May 29, 2001, речь на кафедре информатики Нью-Йоркского университета 29 мая 2001 г., www.gnu.org/events/rms-nyu-2001-transcript.txt).
6 (обратно к тексту) - What you see is what you get - «что видишь, то и будет» - метафора для отображения на экране страницы в том виде, как она будет отпечатана. - Прим ред.
