Криминальная целина

Быть или не быть в стране повременному учету соединений местной телефонной связи, вопрос, кажется, решенный - быть. Повременка уже введена в 160 населенных пунктах в июле-октябре она должна прийти в Москву, а в августе-ноябре и в северную столицу - Санкт-Петербург. Аргументы связистов, спешащих внедрить повременку повсеместно, вполне понятны и довольно весомы.

Быть или не быть в стране повременному учету соединений местной телефонной связи (или попросту - повременке), вопрос, кажется, решенный - быть. Повременка уже введена в 160 населенных пунктах, включая такие крупные города, как Нижний Новгород, Ярославль, Рыбинск, Кемерово, Пермь, Саранск, Чебоксары, Псков и другие, в июле-октябре она должна прийти в Москву, а в августе-ноябре и в северную столицу - Санкт-Петербург. Аргументы связистов, спешащих внедрить повременку повсеместно, вполне понятны и довольно весомы.

Во-первых, телефонным сетям требуются средства на модернизацию оборудования и на собственное дальнейшее развитие. Во-вторых, существенно возросшая за последние годы разговорная нагрузка (в Москве, к примеру, с 300 до 1000 минут в месяц) приводит к перегрузкам телефонных сетей и, как следствие, к отказам оборудования. В-третьих, операторы сотовых сетей связи, число абонентов которых только в Москве достигло 4 млн. человек и сравнялось с числом абонентов связи фиксированной, ни копейки не платят за использование каналов городской телефонной сети. Причина такого положения - древний приказ Минсвязи, в целях стимулирования развития сотовой связи запрещающий взаиморасчеты между операторами сотовой и фиксированной телефонной связи. В-четвертых, единая для всех абонентская плата, доставшаяся нам в наследство от советских времен, по сути своей несправедлива. Не секрет, что 80 процентов нагрузки на телефонные сети создают лишь 20 процентов абонентов, использующих квартирный телефон для ведения бизнеса и подключения к Интернету. А оплачивают телефонные услуги все поровну. Получается, что малоимущие слои населения, в том числе пенсионеры и инвалиды, в какой-то степени финансируют бизнесменов-надомников и «интернетчиков». Таким образом, введение повременки выглядит разумным решением накопившихся в отрасли проблем. Она позволит получить необходимые на развитие средства (если, конечно, МАП не заставит снизить тарифы настолько, что доходы связистов останутся на прежнем уровне), заметно снизить разговорную нагрузку на сети (теперь фраза «милая, хватит болтать по телефону» может быть подкреплена предъявлением дрожащей половине счета за телефонные услуги на кругленькую сумму), прекратить фактическое субсидирование операторов сотовой связи за счет операторов связи фиксированной и, наконец, восстановить справедливость, заставив платить каждого только за те телефонные разговоры, которые он действительно вел. Кстати, единственная возможная препона на пути к повременке - принятый Государственной Думой 23 мая 2001 года в первом чтении Федеральный закон «О внесении дополнения в Федеральный закон «О связи» (см. врезку), закрепляющий право абонента самому выбирать систему оплаты. Но, судя по всему, уже в марте-апреле этого года формулировки закона будут существенно изменены в интересах операторов связи.

Однако и аргументы противников повременки, безусловно, стоит учитывать. В их числе серьезные опасения, что монопольное положение большинства операторов фиксированной связи приведет к неоправданному повышению тарифов на услуги связи и, как следствие, к сверхдоходам операторов. Кроме того, некоторые категории населения, например пенсионеры и инвалиды, для которых телефон зачастую - единственная связь с внешним миром, просто не смогут пользоваться услугами телефонной связи в прежнем объеме. И, конечно, самая активная часть недовольных повременкой - «интернетчики», получающие доступ к Сети по коммутируемым линиям связи. К довольно высокой плате за предоставление доступа к Интернету по дайлапу, которую им приходится платить провайдерам, добавятся еще и счета телефонистов. Связисты, как могут, успокаивают недовольных грядущей повременкой. Мол, чрезмерно завысить тарифы не позволит Министерство по антимонопольной политике, пенсионеры и инвалиды, скорее всего, платить будут даже меньше, чем сейчас, а если кому-то телефонные услуги потребуются в больших объемах - проблему оплаты будут решать органы социальной защиты с помощью субсидий. Нашлись слова успокоения даже для «интернетчиков». Волшебное слово «callback» означает, что пользователю Интернета необходимо всего лишь дозвониться до провайдера, после чего тот производит «обратный звонок» и платит телефонистам уже сам, разумеется, совсем по другим тарифам, значительно меньшим, чем для абонентов квартирных телефонов. Таким образом, цена доступа в Интернет вырастет незначительно. Так что максимум, что придется сделать «интернетчику», - найти провайдера с callback’ом и приязненными отношениями с городской телефонной сетью. Остальным категориям абонентов вроде как вообще беспокоиться не о чем - сколько наговорил, столько и заплати, все по-рыночному, понятно и справедливо. На самом же деле основания для беспокойства, и весьма серьезные, есть буквально у всех абонентов. То, что принципиально повременка - решение правильное, несомненно. Но, как часто бывает, некоторые правильные решения имеют столь серьезные издержки реализации, что без их учета не стоит даже браться за дело. Будет только хуже.

К сожалению, споры о введении или невведении повременки, как правило, не учитывают два очень важных момента: тотальную криминализацию нашего общества и техническую отсталость отечественных телефонных сетей. А то, что эти факторы нужно обязательно принимать во внимание, я постараюсь показать на конкретном примере издержек реальной повременки, давно использующейся при оплате междугородних и международных переговоров.

Эта история, начавшаяся 1998 году, касается конкретного абонента, но, поверьте на слово, она типична - подобных историй я слышал немало. Итак, пенсионерка 79 лет, живущая одна в скромной однокомнатной квартире в Москоречье-Сабурово, имеет обычный квартирный телефон. Звонить ей особо некуда, изо дня в день набираются всего несколько московских номеров - единственной дочери, единственного внука да соседки по подъезду, чтобы договориться о посиделках на скамеечке или походе в магазин. Необходимости не только в международных, но даже в междугородних переговорах у пенсионерки нет - не с кем разговаривать. Но 30 января 1998 года от ОАО «Ростелеком» приходит счет на оплату международного разговора, который якобы состоялся 9 ноября 1997 года. Сумма небольшая - 15,44 деноминированного рубля за 2 минуты, но для пожилой женщины, сами понимаете, и это деньги. На местном телефонном узле (Кленовый бульвар, 23), куда пенсионерка обратилась с претензией, ничем помочь не смогли. Раз аппаратурой зафиксирован международный разговор - надо платить, иначе жесткая санкция - отключение телефона - неминуема. Счет был оплачен - телефон важнее. Подумалось, что у всех бывают ошибки, и телефонисты не исключение. К сожалению, это было лишь начало. Счета за международные звонки посыпались один за другим, причем по вполне определенной системе. Каждый год, как правило, приходило по три очень странных счета за разговоры, которые якобы велись с телефонного аппарата пенсионерки 9 мая, 10 июля и 9 ноября. Именно в эти дни, и ни в какие другие. Каждый счет уже тянул почти на сотню рублей, просрочка его оплаты вызывала стандартную реакцию связистов - повторный счет и телефонные звонки с угрозой отключить телефон. Счета оплачивались и одновременно делались попытки разобраться в ситуации. Местный телефонный узел выдвинул гипотезу о несанкционированном подключении к линии злоумышленника-соседа, например, для звонков за рубеж родственникам или знакомым в праздничные даты или в дни семейных торжеств. Однако специалист узла связи, осмотрев проводку и телефонный бокс, оказавшийся закрытым и опечатанным, никаких несанкционированных подключений (или их следов) не выявил. Тем временем счета все приходили и приходили. Оставалось только одно - писать в «Ростелеком» с просьбой разобраться, что 2 апреля 2001 года и было сделано. Результат вы, наверное, можете и сами предугадать. Через два месяца после письменного обращения пришел долгожданный ответ из ОАО «Ростелеком» (филиал «Междугородний и международный телефон») от заместителя директора г-на Анохина В. А (исх. ОПР-43-18/1900 от 9 июня 2001 года). Извинившись за задержку с ответом (вызванную «необходимостью проверки большого объема информации»), сей любезный господин сообщил, что раз техническими средствами «Ростелекома» в указанные даты зарегистрированы международные переговоры по коду 1301 (штат Мэриленд, США, телефон вызывался всегда один и тот же - 984-1920) и сбоев оборудования в этот период времени не зафиксировано, счет подтверждается и подлежит оплате. Но все это и так было известно! Именно поэтому господина Анохина и просили разобраться в ситуации! А в ответ получили отписку. Кстати, на всякий случай почти половину своего письма господин Анохин посвятил подробному описанию обязанностей абонента по оплате счетов за телефонные разговоры, а также не забыл упомянуть о праве оператора связи приостановить доступ абонента к сети электросвязи в случае неуплаты.

Пожилая женщина за четыре года так и не добилась справедливости, несмотря на содействие родственников, и даже в последние дни своей жизни она не раз с горечью вспоминала эту историю. К сожалению, я не придавал всему этому особого значения. Суммы счетов, с моей точки зрения, были не очень большими, и я считал, что проще заплатить, чем искать правды. А моральную сторону вопроса - волнения и переживания пожилого человека - почему-то не принял во внимание.

Но продолжение истории - уже мое дело. В начале года я перерегистрировал номер этого телефона на себя, заплатив, кстати, за минутную процедуру 6300 рублей, то есть как за первоначальную установку телефона. Наверное, изменение фамилии владельца телефонного номера в базе данных МГТС - самая сложная транзакция в ИТ-отрасли, раз обходится абоненту более чем в 200 долларов. Или есть дороже? Так вот, не успел я отправиться на Кленовый бульвар со своим скромным заявлением о перерегистрации, как сначала телефонный звонок, а затем и бумажный счет от «Ростелекома» уведомили меня о необходимости оплатить телефонный разговор с абонентом в штате Мэриленд, США, состоявшийся еще 9 ноября 2000 года! Счет я оплатил и с журналистским любопытством ожидаю развития событий.

У меня есть две гипотезы. Раз несанкционированное подключение маловероятно, то либо некие завязанные на криминальные круги хакеры-злоумышленники «размазывают» оплату за реально состоявшиеся на подпольных переговорных пунктах международные разговоры по множеству счетов, которые затем выставляются ничего не подозревающим москвичам, либо оборудование регистрации переговоров и выставления счетов в «Ростелекоме» работает, мягко говоря, с ошибками. В первом случае претензии следует предъявлять российскому МВД, которое время от времени бодро рапортует об успешном завершении операций по пресечению телефонного мошенничества. Например, не так давно нам поведали о масштабной операции «Спрут». Гордится своими успехами и московское Управление «Р» - на его боевом счету тоже есть победы в этой сфере. (А может, в действительности никаких успехов у милиционеров нет?) И, разумеется, в обоих случаях претензии можно предъявить «Ростелекому»: за низкий уровень защиты систем от криминальных посягательств или (и?) за неправильное функционирование оборудования. И еще. «Ростелеком» следует укорить за упорное нежелание разбираться с претензиями потребителей.

Какой урок можно извлечь из этой типичной истории? Оператор связи на сегодняшний день не может обеспечить гарантированную правильность повременного учета переговоров и выставления счетов абонентам. А жаловаться на оператора некому - только ему самому.

А теперь представьте, что повременной учет вводится для местных звонков. Десятки и сотни АТС с устаревшим оборудованием, без надлежащих средств защиты и со стойким нежеланием персонала разбираться в проблемах. Какое поле деятельности для мошенников всех мастей! Какая благодатная почва для извлечения криминальных доходов! Достаточно приписать каждому из четырех миллионов московских абонентов по десять минут разговоров в месяц, как любые инвестиции криминалитета в получение хотя бы частичного контроля за телефонной сетью мгновенно окупятся. И добиться правды пострадавшим будет очень и очень непросто.

Означает ли все вышесказанное, что повременку вводить не стоит? Нет, не означает. Но прежде чем пойти на это, следует модернизировать регистрационное оборудование телефонных узлов и создать систему его сертификации, гарантирующую исправное функционирование, значительно повысить защищенность телефонных сетей от несанкционированного воздействия и… установить за счет операторов связи на квартирах у всех абонентов телефонные счетчики. Только так абонент получит в свои руки хоть какой-то инструмент для отстаивания своих прав перед связистами-монополистами. И еще. Необходимо создать механизм независимого и справедливого экспертного разбора претензий потребителей к операторам связи. Если же этого не сделать, как бы очень скоро не пришлось по поводу повременной оплаты повторить классическую фразу Виктора Степановича Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».