Дмитрий Скляров: "Они выбрали неправильного парня..."

Архив

31 декабря в московском аэропорту "Шереметьево-2" приземлился самолет, доставивший сотрудника компании "Элкомсофт" Дмитрия Склярова на родную землю. Новый год он встретил в Москве. В первые дни января мы встретились с Дмитрием, и он рассказал нам историю своего путешествия.

Говорят, под Новый год некоторые мечты сбываются… 31 декабря в московском аэропорту «Шереметьево-2» приземлился самолет, доставивший сотрудника компании «Элкомсофт» Дмитрия Склярова на родную землю. Новый год он встретил в Москве. Таким образом, закончилась эта долгая и грустная поездка русского программиста в Америку (о предыстории событий см. «КТ» ##403-405). В первые дни января мы встретились с Дмитрием в офисе «Элкомсофта», и он рассказал нам историю своего путешествия.

Хотелось бы узнать, каково ваше отношение к тому, что с вами произошло?

- Первой реакцией было - это курьез, такого не может быть. Частью конференции «DefCon» были игры вроде «разоблачи агента ФБР» и т. п. И в тот момент, когда меня арестовывали, мне показалось, что это тоже игра: я выхожу, мне говорят «остановись, руки на стену»… Но потом выяснилось, что это всерьез. Затем было некоторое напряжение, потому что я не знал, как известить жену и семью о моем аресте. На просьбу о звонке мне сказали, что я смогу позвонить жене позже. В результате я сумел поговорить с Оксаной только через трое суток.

Что вы ей сказали?

- Cказал, что я не то чтобы в порядке, но стараюсь быть в порядке. В последний раз я звонил ей вечером, накануне ареста, в надежде, что скоро буду дома, но потом «немножко» задержался.

Что было дальше?

- А дальше мне объяснили, что со мной произойдет в ближайшее время. Выяснилось, что меня перевезут в Северную Калифорнию (где было заведено судебное дело): по закону, в тюрьме, куда я попал изначально, я мог находиться от одного до пятнадцати дней. Но вместо Калифорнии меня перевезли в Оклахому. В Оклахоме продержали семь дней, и лишь затем перевели в Калифорнию. Еще через три дня меня выпустили под залог.

Вы пробыли в американской тюрьме три недели. Какие ощущения?

- В тюрьме Лас-Вегаса я сразу встретил людей из бывшего соцлагеря. Там были румын и два кубинца, они напоили меня кофе, дали бумагу - письмо домой написать, в общем, приняли как старшего брата…

За что они сидели?

- Народ там совершенно разный - некоторые по части криминала сидели уже четвертый-пятый раз, другие попали туда совершено случайно. Кто-то - за нелегальную иммиграцию, в частности, из Кубы. В соседнем блоке сидел один русский по имени Гена, как мне сказали, олимпийский чемпион по гимнастике. Приехал сюда на Олимпиаду, решил остаться, может, попался на чем-то.

Согласитесь, что строку в биографии вы заработали оригинальную: «отсидел в тюрьме Лас-Вегаса»?

- Да, причем за программирование. Тем более что законы я стараюсь не нарушать, и вообще, человек я осторожный и законопослушный.

Как американцы относятся к закону DMCA и вообще к возникшей ситуации?

- Некоторые совершенно не в курсе, никогда не слышали и не интересовались, некоторые слышали, но не волнуются, некоторые в панике - все по-разному.

А в России?

- Россия - страна довольно безалаберная. Я общался с ребятами, которые занимаются кардингом - воруют, перепродают, используют чужие кредитные карты и т. д. Им по шестнадцать лет, они ничего не боятся. Они считают, что если их арестуют, то выпустят за недостатком доказательств. Я спрашиваю одного: ты понимаешь, что это преступление? Да, понимаю, - отвечает, - но они ничего не докажут. А в целом, DMCA - это не российский закон. Я впервые услышал это слово, разумеется, до того, как поехал в Америку. Но какое отношение ко мне может иметь закон другой страны? Когда я вино пью здесь, я же не думаю, как в мусульманских странах на это отреагируют.

А как проявило себя российское государство, защищая вас? Действительно ли «делало все возможное»?

- Если быть честным, то нельзя сказать, что действия, которые предприняло российское консульство в Сан-Франциско, - это сто процентов возможного. Но с точки зрения дипломатии они сделали очень многое. Например, направили поручительное письмо о том, что в случае моего освобождения под залог они берут на себя ответственность за то, что я не сбегу. И это был значительный шаг: на такое обычно не идут… Говорят, что если бы американца в России арестовали за что-то подобное, то Америка бы подняла жуткий вой на весь мир с требованием освободить их гражданина. Российские дипломатические круги большого крика не подняли, но я на них не обижаюсь, потому что они сделали что-то реальное, что мне помогло, и за это я им благодарен.

Что вы делали после освобождения под залог?

- Занимался разработками, частично писал алгоритмы, частично - готовые программы, в том числе, например, писал модуль для защиты элкомсофтовских программ. Делал еще ряд вещей, говорить о которых пока рано. Работа есть всегда. Меня удивляют люди, которые говорят, что не знают, чем заняться.

Где вы жили все это время?

- Первые полтора месяца, после того как меня выпустили, я жил у Сергея Осокина. Он в прошлом сотрудник русской компании «Параграф», уже восемь лет живет в Штатах. Когда Оксана приехала, мы перебрались к его друзьям, а потом уже в квартиру, которую нам сняла компания.

Об условиях вашего освобождения не то чтобы двойственная информация, но слово «сотрудничать» по отношению к американским властям люди воспринимают по-разному…

В суде ситуация была такая. Приходит представитель прокуратуры и говорит, что достигнуто соглашение, по которому я, дескать, обещаю давать показания (и тут он впервые произнес слово «сотрудничать»), за что обвиняющая сторона будет рекомендовать, чтобы мне изменили условия заключения и предоставили возможность возвратиться в Россию. После этого выступает мой адвокат и подтверждает, что мы пришли к такому соглашению, но подчеркивает, что речь идет не о сотрудничестве, а только о даче показаний. Что будет в этих показаниях, они могут только догадываться. Я буду говорить то, что я считаю нужным.

То есть это не была сделка?

- Нет. Они играют на том, что я, будучи подсудимым, имею право хранить молчание и не давать никаких показаний, а теперь я отказываюсь от права молчать и обещаю дать показания. Они называют это сотрудничеством. Но я никогда не говорил, что на суде я отказываюсь говорить: я давал показания в первый день ареста (единственный раз за пять месяцев). Откуда это все пошло? Меня продержали три недели в тюрьме, пять месяцев в стране без возможности вернуться на родину. При этом с большой вероятностью доказать мою вину они не могут, потому что практически все предъявленные обвинения ко мне не относятся. Одно из обвинений называется conspiracy (сговор) - то есть, по их мнению, отношения работника и работодателя называются сговором.

Ваш арест был их ошибкой, которую они упорно пытаются оправдать?

- В том-то все и дело. Они выбрали неправильного парня: арестовали человека, которого тяжело посадить, а им это невыгодно, потому что право в США - прецедентное. Если бы меня оправдали в суде, это был бы отрицательный прецедент, и тогда в следующий раз засудить человека по аналогичному делу было бы гораздо труднее. Сейчас они стараются обыграть ситуацию так, что вроде бы и сделано все правильно, и отрицательного прецедента не возникло. Для этого им надо представить ситуацию в таком ракурсе, будто я виноват, но они согласны меня отпустить за то, что я буду с ними сотрудничать. Я же считаю, что я не виновен, и сотрудничать с ними не собираюсь, а собираюсь дать показания. Я просто расскажу правду, и пусть решает суд и присяжные, есть в моих действиях состав преступления или нет.

Но они хотят доказать, что компания «Элкомсофт» виновата в коммерческом распространении программы Advanсed eBook Processor.

- Пусть доказывают. О чем говорит закон DMCA? Нельзя создавать программы, предназначенные для нарушения авторских прав. Мы не создавали программу, которая бы нарушала чьи-то права, это я знаю точно. И не было такой цели.

Были ошибки, не соверши вы которые, ничего бы не случилось? Какой вы видите свою дальнейшую работу в «Элкомсофте»?

-Безусловно, если бы я не учился хорошо в школе, я не стал бы программистом, а потом не очутился в американской тюрьме. Но вся эта игра в «если бы» - гадание на кофейной гуще. А история не приемлет сослагательных наклонений. Причина того, что случилось, - в нестыковке законов разных стран. В любой области есть вещи, которые можно интерпретировать как близкие к незаконным. Разработка «Элкомсофта» почему-то оказалась в конфликте с американским законом, с точки зрения американских властей. Но моя работа в «Элкомсофте» - это работа инженера, программиста, исследователя. Сама суть работы не изменится. Я как использовал свою голову, так и буду использовать.

Имя «Элкомсофт» стало почти нарицательным. Вы согласны, что компания стала известна благодаря произошедшим событиям?

- С точки зрения раскрутки и рекламы, возможно, это и так. Но у меня был один знакомый американец, президент американской компании, которая несколько лет продавала российскую литературу в Америке. В свое время его обвинили в шпионаже против России и не давали российскую визу, в связи с чем он получил большое паблисити и у нас, и в Штатах. Потом, когда обвинения были сняты, его спросили: а помогла ему в бизнесе такая скандальная известность? И он сказал: нет, это сделало мне только хуже, потому что - одно дело, когда твое имя на устах, а другое - когда его поливают грязью. Так что будущее покажет - будет ли нам от этого хорошо.

Когда начнется суд, и отправитесь ли вы туда?

- Точная дата неизвестна, и необязательно я там должен быть. Если прокуратура потребует моего присутствия как свидетеля, я там появлюсь.

Что в вас изменилось за эти полгода? Не может быть, чтобы они прошли бесследно…

- Я, конечно же, изменился, но еще не осознал, как и в какой степени. У меня немного изменилось отношение к миру. Хотя, опять-таки, я человек стабильный, и сильно поменять во мне что-то - тяжело. Просто все эти изменения очень глубокие и очень медленно выходят на поверхность. Скорее всего, что-то потом проявится - посмотрим.

[i42616]