До сих пор я знал только одну

Должно было пройти положенных девять дней плюс неделя размышлений, чтобы я смог хоть что-то написать по поводу тех уже видимых, но еще не вполне понятных изменений, которые произошли в мире в истекающем месяце. В этом смысле я завидую профессионализму своих многочисленных коллег и хочу предостеречь от осуждения тех, кто "наживается на чужом горе" - СМИ и люди из СМИ просто выполняют свою функцию.

Некоторое время назад я попытался отработать ее в демонстративном режиме: написав «прямой» («кривой»?) «репортаж» по случаю торжественного умерщвления Тима Маквея. На этот раз меня не хватило. И это - тоже часть ситуации.

Ситуация же для меня заключается не в том, что произошла трагедия человеческого, национального и мирового масштаба. И даже не в том, что за ней могут последовать новые трагедии, как симметричные («террор» и «антитеррор», равно несущие смерть и ужас), так и асимметричные - угроза гражданским правам и свободам, «социальный заказ» на силовые и тайно-подрывные сервисы - они очевидны, но не новы. За время, пока я более или менее систематически слежу за социокультурными эффектами информационных технологий, такие ситуации возникали с удручающей регулярностью. Оставим в стороне масштаб - структура воспроизводилась одна и та же: всплеск насилия - «заказ» на «закручивание гаек» - (относительная) нормализация и восстановление status quo. Кстати, та же оклахомская трагедия, за которую казнили Маквея, - очень хороший пример.

Новым являются попытки осмыслить события в терминах «конфликта цивилизаций».

Сама по себе попытка помыслить такую вещь, как «иная цивилизация», есть свидетельство определенной зрелости цивилизации. Я не думаю, что это связано лишь с тем, что в организации нью-йоркских взрывов обвиняют людей с арабскими именами и организации, связанные с исламской версией религиозного экстремизма, а не «100-процентного WASP» Маквея, как назло всем конспирологам оказалось в оклахомском случае.

Вопросы, задаваемые в ходе такой попытки, - к собственным ценностям и идеалам, собственным нормативам и регулятивам, собственным миссии и месту, - в любом случае небесполезны. Нет, не в любом, только в случае сохранения интеллектуальной честности, отказа от предвосхищения ответов готовыми «формочками», в которые они должны уложиться.

Моя - не моральная, а чисто интеллектуальная - проблема заключается в том, что до сих пор я знал только одну цивилизацию, концентрирующую десятки тысяч человек в пределах гектара земной поверхности. Только одну цивилизацию, которая строит небоскребы. Только одну цивилизацию, производящую реактивные лайнеры. Только одну цивилизацию, имеющую в качестве своего эпифеномена внешние сырьевые рынки (от «правильного» рынка энергоносителей до «черного» рынка сырья наркотического), порождающие потоки «бешеных» денег, далеко не всегда, к сожалению, инвестируемых в программы региональной модернизации и развития. Только одну цивилизацию, развернувшую сеть средств массовой информации, способных сделать свидетелями событий в реальном времени сотни миллионов человек.

Я вообще не знал другой цивилизации (другого процесса «огражданствления», если я правильно разбираю эпиграфы на латыни), нежели та, что проистекает из Европы и разливается по всему миру. Я по-прежнему думаю, что ее просто нет - это предположение не означает, что не-Европа и не-филиалы Европы «хуже» или «ущербные», так же как «цивилизация» не является синонимом чего-то безусловно «хорошего», как бы она нам ни нравилась.

Все перечисленные абзацем выше артефакты объединяет то, что они, безусловно, являются необходимыми элементами инфраструктуры, в которой возможно такое явление, как «современный терроризм», чью специфику отрицать столь же неразумно, как и определенную преемственность с теорией и практикой терроризма, развивавшейся в рамках (европейской) цивилизации последние полтораста лет.

Чтобы осуществить акт террора («устрашения»), необходимо 1) собрать в небольшом пространстве массу людей и/или ценностей, 2) направить туда же источник разрушительной силы, 3) привести их в соприкосновение, при этом 4) обеспечив публичность.

На долю собственно «террориста» остается только предпоследний шаг, и, право же, он самый простой. Так думаю не только я. Собственно, любой, кто когда-нибудь видел, как работают профессиональные подрывники, поражался неэффективности и «непрофессионализму» организаторов взрывов в российских городах, приписываемых чеченским… то есть, извините, международным террористам. И сейчас понятно, что не только в плане эффективности (нанесения реального ущерба), но и в плане эффектности (медиа-мультипликации) есть более привлекательные цели, чем небоскребы в центре Нью-Йорка, - например, атомная электростанция или завод по производству ядерного топлива.

Все остальные шаги обеспечены инфраструктурно. Терроризирующий эффект может производиться ошибкой, случайностью или глупостью (чернобыльский взрыв - очевидный тому пример). Стихийным бедствием, которое на урбанизированной и насыщенной потенциально опасными веществами и объектами территории окажет эффект, существенно отличающийся от бедствия в другой ситуации (особенно, но не исключительно, в части эффектности). Или просто совпадением социального события и метеорологического явления, как в Минске несколько лет назад желание людей укрыться от дождя во время молодежного мероприятия привела к фатальной давке в метро.

Гипотеза «внешней силы», стоящей за актами терроризма, просто не проходит критерий бритвы Оккама.

[i41443]