Счастье неведения

Будь у меня талант художника, непременно бы написал картину: заброшенный Париж, покосившаяся Эйфелева башня, мерзость запустения… У Триумфальной арки щиплют травку коровы - тощие, ребра наружу, а в глазах - адский огонь...

Будь у меня талант художника, непременно бы написал картину: заброшенный Париж, покосившаяся Эйфелева башня, мерзость запустения… У Триумфальной арки щиплют травку коровы - тощие, ребра наружу, а в глазах - адский огонь. Пасет их академик Лысенко, в рубище, с кнутом в приподнятой руке, всем видом своим выражающий гнев и презрение к генетикам: «Ужо, сукины дети… добаловались!»

По Европе бродит призрак, призрак губчатого энцефалита, «коровьего бешенства». Заверяют, что к нам ему путь заказан, санитарная служба грудью защитит страну от зараженного мяса. Оно, конечно, может, и защитит… Но аргументы князя Хованского как век назад превозмогали чувство долга, так и сейчас…

Открытие прионов в биологии сродни открытию электронов в физике. В конце девятнадцатого века теоретическая физика считалась наукой практически исчерпанной - известно все обо всем. Так и биология - передовая наука открыла раз и, казалось, навсегда: вся сила в ДНК, ну, в крайнем случае, в РНК. Именно эти нуклеиновые кислоты являются основой жизни. Место продажной (скорее, безграмотной) девки заняла мичуринская биология. Загадки бытия решались просто и понятно: от ДНК через РНК к белку, и баста. Шаг влево, шаг вправо - лысенковщина, а то и похуже… Не пей сырой воды, мой руки перед едой - и никакая инфекция не страшна. На худой конец, стерилизация!

И вот - неприятный сюрприз. Оказывается, белок и сам по себе обладает возможностью умножаться. И как умножаться! Ладно, коровы, но ведь, отведав даже хорошо прожаренный бифштекс, и человек может заболеть. А болезнь Крейцфилда - Якоба, она того… Смотрели, наверное, всякие страшилки про восставших мертвецов? Как и большинство народных преданий, рассказы о деревне вурдалаков имеют под собой реальную основу. Еще в 1957 году Гайдушек (C. Gajdusek) исследовал племя папуасов Новой Гвинеи, в котором была распространена загадочная болезнь «куру» («озноб») - снижалась температура тела, постепенно приходила в расстройство нервная деятельность, периоды сонливости сменялись периодами немотивированной агрессивности… Днем человек неподвижно лежал, а ночью… Первоначально считали, что это - генетическое, семейное заболевание. Считали, пока не вскрыли могилы умерших… Оказалось, что всех их пожирали родственники… Впоследствии, в 1976 году, Гайдушек стал лауреатом Нобелевской премии. А еще позднее выяснилось, что подобное заболевание угрожает и тем, кто ел животных, больных губчатым энцефалитом. У людей это приводит к болезни Крейцфилда - Якоба. По некоторым подсчетам, в Великобритании уже поражены 80000 человек.

Причина болезни не микробы и не вирусы, а белки. Прионы, как их окрестил Прузинер (S. Prusiner), - это своеобразно ориентированные в пространстве (боюсь, и во времени) белки, способные, попав в организм, размножаться не хуже микробов и вирусов. И белки закаленные. В огне не горят и в воде не тонут. То есть в огне-то сгорят, но обычная термическая обработка, ионизирующее облучение, дезинфицирующие растворы бессильны обезвредить инфекцию.

Папуасы далеко? Но почитайте воспоминания академика Льва Александровича Зильбера «Операция „Руда“». Поразительное сходство в поведении людей, вплоть до пожирания умерших…

Где Великобритания, а где мы… Может, и вправду - оборонят? Только вспоминаю я школьные годы. Учились с нами ребята из откормсовхоза. Из опытного хозяйства. Рассказывали: заболеет какая коровка, так ее быстренько-быстренько, пока не подохла, под нож. А даже и подохла… И мясо - на прилавок. Чем она болела, кто ж ее знает. В лучшем случае, проверят на глисты… Я после школы в медицинский институт пошел, а товарищ школьный - в сельскохозяйственный, на ветеринара. Встретились уже много лет спустя, но еще при советской власти. Что да как, кто где, кто с кем, а ты как… Похвастал он своей зарплатой (270 ветеринарских рублей против 110 врачебных, потому как коровки денег стоят хозяйству, их и беречь нужно тщательнее), сказал, что главное в работе ветеринара - чутье иметь. Угадать, когда еще можно надеяться поставить животинку на ноги, а когда следует срочно забить. Чтобы зря не пропала. Насчет же диагностики… Стетоскоп, вот и весь инструмент. И опять же, микроскопическое обследование на гельминты в районе. Все.

В городе (а у нас в Воронеже есть, помимо сельскохозяйственной академии, НИИ незаразных болезней животных) диагностика, конечно, получше, нежели в деревне Лисья Норушка, только ненамного. Да и коровкам деревенским от того не легче.

Сколько лет уже каждый отечественный врач на каждого отечественного больного заполняет статистический талон. Ставит диагноз - и заполняет. Изменит диагноз - и опять заполняет. Уже и старый больной придет, со старой же болезнью, но впервые в этом году, - опять заполняет. Казалось бы, статистика знает все. Знать, может, и знает, но никому не скажет. Попробуйте получить сведения об эпидемии холеры в семидесятых… или о вспышке сибирской язвы… или о динамике наблюдений хронической лучевой болезни… или… А уж опубликовать их…

Как ни тасуй статистические талоны, есть показатель общий, суммарный, - продолжительность жизни. Если вместо малярии можно написать ОРЗ, то вместо пятидесяти шести лет восемьдесят - потруднее будет. Продолжительность жизни в России на двадцать процентов меньше, чем в европейских странах. Высокая духовность ли тому виной, бесплатная медицина, отечественные лекарства?

Так вот, насчет здоровья коровок по эту сторону границы как-то не очень верится. Кто их проверяет? И как? Стетоскопом?

Недавно один воронежский производитель объяснял: наши-де колбасы потому дороги, что мясо мы через океан из Венгрии не возим, а свое употребляем. Из соседнего совхоза. Признаюсь, я был ошеломлен. Во-первых, трансокеанские перевозки, оказывается, удешевляют продукт. А во-вторых, заокеанская Венгрия… однако…

Но, с другой стороны, «мясо ихнее», действительно…

Коровье бешенство не вчера появилось в той же Великобритании. Родственная болезнь известна, по крайней мере, с пятнадцатого века - скрэпи, болезнь овец. А сколько болезней еще откроют…

Я время от времени беру у товарищей-ветеринаров зарубежные журнальчики «на почитать». Беру и читаю. Скрежеща зубами. Чего только своим животным они ни предлагают - и анализы, которые в Воронеже человеку не сделать, и врачебную помощь самую разнообразную. Можно хрусталик искусственный, можно сустав заменить, можно… Да много чего можно. В Москве, положим, тоже кое-что делают. Но уже в Воронеже… А в районном центре… А в Лисьей Норушке, из которой до районного центра тридцать километров грунтовой дороги, которая, чуть дождик, становится непролазной… Что там, в стойлах Лисьей Норушки? И что в избах?

Сегодня узнали о прионах, а завтра выяснится, что не только жизнь - способ существования белковых тел, но и смерть тоже. Совсем по-другому начинают представляться средневековые рецепты создания гомункулусов…

Куда как приятней пребывать в уверенности, что коровки наши самые здоровые, санитарные службы самые неподкупные, а если кое-кто у нас порою чем-то и болеет, то исключительно ОРЗ, которое лечится старым казацким способом - стакан водки, ложка пороху и - в баню…

[i37440]