Цена и вес мгновения

Итак, на двух чашках весов — 2500-й Olympus и D1 от Nikon’а.

Итак, на двух чашках весов — 2500-й Olympus и D1 от Nikon’а. Мне могут справедливо возразить, что две эти вещи на одни весы класть неспортивно: пусть продвинутая, но вполне любительская камера за 800 (вместе с объективом) баксов — и камера вполне профессиональная по вполне профессиональной же цене: 5800 (одна «коробка», то есть, поскольку нужен и хоть один объектив, а лучше — три-четыре, и хоть одна вспышка, — за эти деньги легко купить новенький заграничный автомобиль младшей модели или новенький отечественный — старшей плюс железный гараж). Тем не менее, уже сегодня есть люди, для которых деньги не то чтобы не важны, но которые готовы пойти на некоторые ограничения ради удовольствия, а то и в надежде на новые профессиональные заработки; во всяком случае, один из них — это я. А я уже привык, что непременно находится десяток-другой таких же (насчет «десятка-другого» я, пожалуй, слегка скромничаю-кокетничаю). Но даже если и не найдется, — все равно, думаю, интересно, чем любительский верх отличается сегодня от профессионального низа (профессиональный цифровой верх так высоко, что у меня заломило шею, когда я попробовал туда взглянуть). Поэтому — слушайте (читайте).

Начнем с того, что меня с самого начала (не когда я взял камеру, а когда о ней узнал, полгода назад) несколько… изумило: с разрешения получаемых картинок. Оно лишь на десяток процентов больше, чем у 2500-го «Олимпуса» (1712х1368=2342016 и 2000х1312=2624000), меньше, чем у 3030-го, и существенно уступает разрешению грядущего четырехмегапиксельного. Да, я понимаю, у D1 физическая площадь матрицы сильно больше, чем у любой камеры класса Olympus Camedia, это, как говорят профессионалы, — принципиально и в смысле чувствительности, и в смысле фотографической широты, однако… однако, как с 2500-го я без особых компромиссов могу напечатать разве что A4, так и с D1. Большая часть полиграфических задач решается, не говоря о «карточках на память», — однако невиртуальную выставку с картинками хотя бы A3–A3+, что ни с помощью того, что ни с помощью этого — не сделаешь (обдумывая возможную мою выставку, не могу никак решить, то ли печатать картинки на A4 и развешивать пониже и поближе к носам зрителей, то ли все-таки размахнуться на A3+ и повесить картинки повыше, чтоб незаметны были шероховатости разгона…).

Уже упомянутый в теме номера тезка из «Photo & Video» уверил меня и даже предложил пари, что на раз отличит снимок, сделанный «Олимпусом», от снимка, сделанного D1. Пари не пари, а эксперимент, будь у меня времени побольше, я, пожалуй, с удовольствием бы провел. Что же касается моего глаза в сочетании с моим совсем не дурным монитором и отличным принтером, — я такой разницы не заметил. Не заметила и непрофессионалка жена, и профессионал-художник, давно занимающийся компьютерной графикой и даже заведующий по этому поводу кафедрой. (Я могу поверить в такую разницу при съемке каких-то специальных объектов или обычных, но в специальных условиях: скажем, в яркий солнечный день, с тенями, — но то, что снял я в своей пасмурной японской поездке, право слово, очевидных различий мне не продемонстрировало.) То есть, скажем так, разница есть, но не в качестве картинки, а в ее характере: у «Олимпуса» картинка ясная и, как правило, перебирает голубизны, особенно если нет туч и в небе много ультрафиолета (в таких случаях приходится сбивать в «Фотошопе» цветовой баланс с синего на желтый, порою — процентов аж на 50). Nikon же дает картинку слегка вялую, приглушенную, и ее приходится править Level’ами, а иной раз еще и подбавлять Saturation. Но это ни о чем не говорит: у меня ощущение, что не только матрицы разных моделей аппаратов, но даже и разных экземпляров одной модели имеют свое лицо. Лицо, находящееся в рамках нормы, но требующее (каждое своего) макияжа.

1600 же эквивалентов ISO-чувствительности — это, конечно, да!!! Нулевая, не разогнанная чувствительность «Никона» — 200 единиц против 100 олимпусовых; на максимально разогнанных олимпусовых 400 «Никон» работает как на родных 200, даже 800 тянет практически без артефактов и шума. В то время как поставь на «Олимпус» эти самые 400, — и пошли пятнышки разных цветов. Которые, впрочем, можно не полениться и поштучно в «Фотошопе» закрасить. Шумы же никоновской картинки, снятой при 1600 ISO в условиях недостатка света (когда света сравнительно много, шумы практически не видны, но на фига ж ставить 1600, когда света сравнительно много?), «Фотошопом», пожалуй, не уберешь: эдакая горизонтальная полосатость, как на не слишком уверенно принимающем телевизоре. Удивительный психологический феномен: я все время (и даже вот здесь) сравнивал никоновские 1600 с олимпусовскими 400, то есть — верхушки. А на деле с олимпусовской верхушкой сравнивать надо идеальные никоновские четыре сотни ISO. А тут и сравнивать-то нечего… И судить «Никон» за полосы при 1600 — тоже, пожалуй, свинство, ведь как эта запредельная чувствительность расширяет твои возможности: ты снимаешь там и тогда, где и когда и подумать не мог бы, имея на руках тот же «Олимпус»! Нет, конечно, остаются штативы, длинные выдержки, но… Но не всегда они под рукой и возможны.

Теперь — вес! Особенно когда я вставил в байонетный разъем проанонсированный в теме номера телевик… Нет, сказать честно, — вес крайне приятный, серьезный, профессиональный, особенно когда камера лежит в кофре на заднем сиденье автомобиля, а на переднем еще умостился «мальчик для мытья кистей», — и мощный штатив — в багажнике. Но если, повесив на плечо кофр с парочкой-другой объективов, а камеру — на шею, бегать целый день — хорошо еще, если по незнакомому городу, а ну как по горам? — тут надо либо возраст и здоровье иметь, как бойцу «Альфы», либо уж очень много энтузиазма. Со здоровьем и возрастом у меня — сами догадываетесь как, энтузиазма же хватило аж на четыре дня (в субтропической атмосфере!). В первый из которых я встречал изумленные взгляды коллег по группе, подобные изумленным взорам жены, когда я, принеся D1 домой, решительно сказал, что беру его с собой; на пятый же, экскурсионный, день, который я таки решил сделать разгрузочным, изумленные взгляды появились снова, на сей раз — упертые в эту малюсенькую фитюльку, Olympus 2500, сменившую на моей шее фундаментальный D1. Кстати будет заметить, что мифический персонаж Игорь Книжный, приобретший несколько месяцев назад цифровую камеру, выбрал младшую, любительскую модель Nicon’а, мотивируя это тем, что 2500-й «Олимпус» слишком громоздок и тяжел…

Поворчу еще немного, оставив главный восторг от D1 на конец «Огорода». Камера позволяет писать картинки в нескольких несжатых форматах: от традиционного (цветного и черно-белого, который почему-то занимает ровно столько же места, сколько цветной) RGB-tiff’а, через YcbCr-tiff до экзотического (и, кажется, уникальной разновидности) Raw, сжимающего без потерь картинку больше чем вдвое, но требующего для ее прочтения специальной, прилагаемой программы Nikon View DX. Само собой, есть и три jpeg-режима, сжимающих картинки с потерями. Так вот: лучший по качеству jpeg-вариант жмет картинку аж вчетверо (против 2,5 олимпусовых), и меня это все время слегка раздражало. Впрочем, вместе с тем и радовало неожиданной вдруг выросшей кадроемкостью моей 128-меговой флэшки. К тому же, имей я D1, непременно раскололся бы на гигабайтный микродрайв, а в «Олимпус» его не вставишь.

Следующая ворчалка посерьезнее, я вообще полагаю этот недостаток едва ли не главной причиной, по которой я бы D1 покупать (даже с большими скидками) все же не стал: конструкторы почему-то забыли устроить увеличение для выводимого на дисплей изображения. Гистограмму — устроили, выделение пересвеченных фрагментов — устроили, а вот увеличение — нет. Когда снимаешь в тяжелых (по свету) условиях, да еще с рук, — очень легко нарываешься на смазанный кадр или даже — на сфокусированный не по объекту. Многократно же уменьшенный на дисплейчике он, как правило, оставляет чувство глубокого удовлетворения. Меняющееся на проклятия, когда выводится на дисплей большой, компьютерный. Господи! Сколько снимков я из-за этого загубил на 1400-м «Олимпусе», снимков, которые в тот момент, когда они делались, переснять было — раз плюнуть, а теперь вот — уже не повторить… Конечно, D1 — инструмент для профессионалов, которые не могут позволить себе ни смазки, ни фокуса не там, где надо. И все же… К тому же — такой вроде бы пустяк… У грядущего D30-го EOS’а (который я очень надеюсь как следует попробовать в самом близком времени) кнопочка-лупа рядом с дисплеем видна более чем отчетливо…

Меню у D1, мягко скажем, не слишком интуитивное, кнопки настроек-управления разнесены с не очевидной (для меня) логикой по всему корпусу камеры, тысячи мелких настроек (спасибо, что они есть) приходится вводить, сверяясь со справочником, — однако по опыту знаю, что, как бы неудобно ни было сделано управление устройством, которым ты пользуешься много и постоянно, привычка довольно скоро начинает брать свое.

Ну, а сейчас — гимн! Прецизионные, бесшумные, гениально сконструированные моторы внутри тысячедолларовых, великолепно рисующих, с мгновенным ручным зумом объективов позволяют камере снимать ровно в тот миг, когда ты нажал на кнопку. Все успевает и помериться, и навестись на резкость, и только диву даешься, как это и когда… В московский предотъездный день, покатавшись по городу с D1 (чтоб слегка привыкнуть и посмотреть на результаты), я снял столько «украденных сценок» и уличных портретов, сколько не снял всеми своими «Олимпусами» за всю жизнь! Там выберешь объект, и, даже если решаешь не менять фокусное расстояние (на что, с электрозумом, уходят навсегда в небытие бесценные мгновенья), между нажатием на кнопку и срабатыванием затвора проходит еще несколько этих самых мгновений. Объект успеет пройти мимо, отвернуться, сменить, наконец, так зацепившее выражение лица. С D1 я впервые в жизни почувствовал себя подлинным хозяином мгновенья! Разумеется, когда снимаешь пейзажи, какие-нибудь декоративные композиции или парадные портреты, — это достоинство не так существенно или несущественно вообще, — при съемке же людей в движении или уникальных событий это уже даже не достоинство, а совершенная необходимость — вот ровно за это, думаю, профессионалы и платят тысячи долларов. И я их очень и очень понимаю. Если добавить, что у D1 существует режим слежения за объектом — камеру смело можно назвать мечтой репортера. Правда, сказать честно, к цифре как таковой все эти радости отношения имеют очень мало, поскольку пришли готовенькими еще из пленочных «Никонов», в данном случае — из F5.