Хэнс Райзер:"У меня это получилось!"

— Мы не используем первые две из них. Но один из наших спонсоров — Integrated Linux — производит компьютеры из вполне обычных комплектующих, а мы помогаем им с поддержкой компьютеров под Linux. Есть вероятность того, что им понадобятся некие особые функции (например, поддержка флэш-памяти), которых нет в обычных PC, и мы займемся этим, что будет близко ко второй модели.

Что касается третьей идеи — создания рыночной позиции для услуг, — то я не в восторге от нее, но она является частью нашей модели. Вполне вероятно, что мы задействуем четвертую идею — с «аксессуаризацией», — но сейчас мы этого не делаем. Пятая идея — «отсроченное» освобождение исходников — очень разумна и заслуживает уважения, но этого мы тоже не делаем, и я не вижу, как бы мы могли ее использовать в дальнейшем.

Шестую идею мы используем, позволяя нашим клиентам рекламировать себя как официальных спонсоров ReiserFS. Заключая сделку с официальным спонсором ReiserFS, клиенты замечают, что за ним стоит наш брэнд, и ожидают определенного уровня профессионализма и интеграции нашего софта в его продукты. И пока спонсор не требует за это непропорциональной платы от клиентов, для нас есть определенный коммерческий смысл поддерживать такого поставщика.

Седьмая модель — с продажей контента — нам, в силу того, что мы производим только софт, абсолютно не подходит, мы не делаем этого и не будем делать.

Я, наверное, должен упомянуть еще одну модель, которую можно назвать «открытой продажей», в отличие от «открытых исходников». Идея открытой продажи заключается в том, что пользователи платят за софт фиксированный процент от стоимости оборудования, но при этом могут выбирать, кому именно из поставщиков софта, входящего в «софтверный пул», они платят. Пользователь платит X% от стоимости оборудования за доступ к пулу, и у него есть право решать, кому из участников пула пойдут эти деньги.

Предполагается, что пользователи будут выбирать поставщиков, предоставивших в пул самое ценное для них обеспечение, пропорционально его ценности. Естественным развитием такого подхода стало бы использование для статистической выборки софта, так чтобы пользователю не пришлось самому оценивать вклад каждого из участников пула (которых могут быть и тысячи, и десятки тысяч).

Разумеется, такая модель в корне отлична от свободного софта. Идея заключается в том, что пользователю не возбраняется пользоваться любым другим софтом, входящим в пул.

Сегодня одна из проблем с софтом, лицензируемым за деньги, заключается в том, что если продукт обладает для вас малой ценностью, стоимость лицензии может оказаться слишком высокой, а если его ценность высока — слишком низкой. Позволяя пользователям самим оценивать полезность продуктов и распределять свой взнос пропорционально оценке, этой проблемы, отвращающей людей от идеи платы за софт, можно полностью избежать.

Правда, может оказаться так, что сама стоимость доступа к пулу окажется для кого-то слишком высокой. Но, может быть, пользователю следует дать возможность определить и сам процент отчислений от стоимости оборудования, который он готов заплатить за доступ к пулу.

— …Особенно когда пул станет достаточно большим. Статистика может быть очень простой, заключающейся, например, в выборе раз в год случайных пяти имен из списка участников пула и предъявлении их пользователю с просьбой разделить свой двадцатипятипроцентный взнос пропорционально оценке их вклада.

Столлмэну модель «открытой продажи» не нравится, поскольку она лишает каких-то пользователей доступа к софту. Ему кажется, что модель должна быть навязана правительством, чтобы ее можно было использовать, а применять отказ в доступе как рычаг для стимулирования оплаты для него неприемлемо [6].

Меня лично устроил бы любой из этих вариантов развития событий.

Есть еще модель для софта с открытыми исходниками, которую Рэймонд не упомянул. Это «разделение рынков»: выпуск свободного софта для сообщества свободного софта при сохранении лицензионных выплат из сообщества проприетарного софта. Это было нашей первоначальной моделью, и в 1993 году я полагал ее единственным способом заработать деньги.

С того времени свободный софт получил свою долю на рынке, и стали доступны другие модели. Сейчас мы выпускаем софт под GPL, а за исключения нам платят. В этой модели все еще можно зарабатывать, и мы надеемся на значительный рост поступлений в текущем году.

Сам я думаю, что брать деньги с проприетарного сообщества, оставляя софт свободным для свободного мира, вполне разумно, но многих активистов свободного софта это смущает. Похоже, они просто не видят того, что законы о копирайте и патентах создают баланс между вознаграждением изобретателей и ограничением полезности их изобретений. И они не хотят допускать, что такие законы принимаются, имея в виду справедливость. Линуса наша модель вполне устраивает, а вот Столлмэн — я уверен — отверг бы ее, поскольку с нравственной точки зрения неправильно вносить свой вклад в функционирование мира проприетарного софта — а тем более делать на этом деньги.

Я участвовал в обсуждениях, на которых Столлмэн советовал своим последователям отказаться от ненужной роскоши — как детям, — чтобы посвятить себя исключительно созданию свободного софта. Это отголосок святости, которая встречается в людях во все времена. Проблема, с которой сталкиваются святые, заключается в том, что вполне нравственно самому отказываться от ненужной роскоши, но совершенно безнравственно ввергать в нищету других (например, жену или детей). Я думаю, что обеспечение своей семьи — важная моральная обязанность, возможно, главная из тех, что отличают мужа от мальчика. Приняв необходимость достойного обеспечения семьи, приверженность бедности приходится умерять до отказа от демонстративного потребления. А получение денег становится вполне морально оправданным.

Расходясь в этом пункте со Столлмэном (и другими святыми свободного софта), я продолжаю любить и уважать его. Я считаю, что дистрибьюторам Linux было бы правильнее маркировать свои продукты как «GNU/Linux», невзирая на маркетинговые осложнения [7]. Я думаю, что «открытые исходники» — это просто удобный термин для тех, кому «свободный софт» кажется слишком сильным выражением, к которому они не готовы.

Условия «открытых исходников» очень хитро сформулированы: «свободное использование» не звучит в названии, но, вчитавшись в определение, вы увидите, что это тот же свободный софт, только в галстуке.

Интересно заметить, что приверженцам проприетарного софта модель с двойным лицензированием очень не нравится, так как они понимают, что их как бы облагают налогом для поддержки свободного софта, который они к тому же рассматривают как конкурентную угрозу. Несмотря на это, как только у них возникает деловая потребность, они платят.

P. S. Namesys продолжает активно нанимать разработчиков: за следующие полгода планируется удвоить штат. Если вам интересно решать сложные исследовательские задачи при разработке ОС, возможно, вам стоит почитать о фирме и ее проекте на www.devlinux.com/namesys и послать свое резюме (по-английски) Хэнсу Райзеру (hans@reiser.to).

6 (обратно к тексту) - Имеется ввиду известный пассаж в "Манифесте GNU" [GNU 1993], в котором Столлмэн предлагает оплачивать разработку софта из государственного бюджета. Курьезно, но критики Столлмэна часто упускают из виду, что значительная часть программного обеспечения и сегодня пишется при прямой или косвенной поддержке правительств, например, через субсидирование системы образования.

7 (обратно к тексту) - Большинство дистрибутивов на основе ядра Linux маркированы просто "Linux", несмотря на то, что неотъемлемую часть ОС составляют компилятор, библиотеки и утилиты GNU.