Шесть черных котов на майском снегу

Архив

Нет, конечно же. На обломках империи аналоговой, серебряно-галлоидной фотографии, возникнут новые, кремниево-цифровые маркизаты, герцогства и королевства. Спрос на изображения, более или менее объективные или более или менее приукрашенные, принесет новые дивиденды их новым сюзеренам. Но вот насколько эти самые изображения будут похожи на изображения, привычные нам по фотографии аналоговой?

Сегодня цифровые методы получения и/или обработки изображений дают фотохудожнику поистине колоссальные возможности улучшить или ухудшить свое творение. Но что интересно - они в значительной степени эмулируют то, что было известно и привычно в фотографии аналоговой: соляризацию, изогелию, проявление в обедненном растворе, методы повышения контурной резкости или введения нарочитой размытости изображения... А где же новые, собственно цифровые методы творчества? Какими они могут быть?

В конце первой декады мая 2000 года в Туле выпал снег. Я шел после раннего богослужения, стараясь не думать о жалобах прихожан, у которых вымерзли их приусадебные участки, и увидел изумительное зрелище. На фоне снега, плотным слоем засыпающего газоны и почти растаявшего, на тротуарах сидели коты. Черные. Числом шесть. Каждый перед своим подъездом длинного панельного дома. Точно на том месте, где к дому подходит теплотрасса и где грунт теплее всего. Все в одинаковых позах. Полуоборотом ко мне, обернувшись хвостом. Именно так, как положено котам позировать для конкурсов кошачьей стати.

Зрелище изумительное. Яркое солнце одиннадцатого часа. Сверкающий снег. Изумрудная зелень листвы деревьев и травы, выбивающейся из-под снега. И благородная матовость черного меха грациозных животных.

Я застыл на несколько минут, разглядывая красавцев, пожалел, что со мной нет камеры, и успокоился, сообразив, что не представляю, как эту картину можно запечатлеть на пленке. Ну прежде всего интервал яркостей. Динамический диапазон. Ни одна фотобумага, даже с подложкой из фольги, некогда выпускавшаяся в Швейцарии, не способна его воспроизвести. Правда, с просмотром на экране обстоит чуть получше, но и здесь еще очень не скоро будут достигнуты требуемые характеристики. Но и это не самое важное. Куда более существенна геометрия.

Действительно, в кадре, нарисованном широкоугольным объективом, способном охватить все целиком, потеряются самые главные действующие "лица" - коты. Они будут слишком уж мелкими...

Ну а сняв одного или всех котов длиннофокусником, мы потерям картину в целом. Конечно, кинематография имеет методы воспроизведения таких зрелищ, но это ведь совсем другой род искусства и техники. А как быть с фотографией?

Недолгое размышление подсказывает, что здесь не помогут ни специальные методы панорамной съемки с использованием поворачивающихся головок, ни даже специфические российские фотокамеры "Горизонт", с поворачивающимся по дуге 120 градусов объективом, наследницы фотоаппарата ФТ, созданного тульским оружейником Токаревым для фоторазведки переднего края. Не поможет и новомодная панорамная модель прославленного Hasselblad'а. Здесь нужно что-то другое. Но что именно?

Мне представляется, что принципиально новые, действительно цифровые возможности могла бы дать фотографии камера, использующая некие экзотические виды проекций, то есть представления пространственных элементов на плоскости. Года три назад Сергей Баричев обозревал в "КТ" камеру такого рода, предназначенную для построения панорамных изображений путем цифровой обработки изображения, предварительно искаженного "кривым" зеркалом. Там это позволяло избавиться от операции поворота камеры по горизонту. А почему бы не воспользоваться чем либо подобным в художественных целях?

Такие вещи широко применяются в "аналоговой" фотографии. На любой фотовыставке мы увидим несколько снимков, сделанных "рыбьим глазом" в нарочито странном ракурсе. Почему бы не расширить такой подход?

Человечество изучает проекции, вероятно, с первых дней своих занятий математикой. Трактат Аполлония "Конические сечения". "Планисферий" величайшего астронома античности Клавдия Птолемея. "Книга о построении астролябии" среднеазиатского ученого IX века Ахмада ал-Фергани. Работы художников итальянского кватроченто, открывавших для себя пространственную перспективу. Опыты картографов. Богатейший арсенал методов, включая проективные методы современной математики, способные отобразить что угодно на чем угодно.

И - вычислительные мощности современных компьютеров, способных эти отображения реализовать за приемлемое время и приемлемые деньги.

Ну и, конечно, накопленный в истории человечества колоссальный запас изображений, написанный на основе проекций и методов, крайне странных для сегодняшнего глаза. Фрески Древнего Египта, где огромные фараоны поражают своих крошечных врагов. Искусство Африки, в котором мужчины более высокого социального ранга не только всегда крупнее своих соплеменников, но и наделены более внушительными мужскими достоинствами. Средневековые миниатюры и гобелены, на которых пространство часто используется и для изображения времени.

Примитивы, - скажет скептик. - Незнание законов перспективы!

Я позволил бы себе не согласиться с таким взглядом. Вообще-то все проекции и изображения, даже фотографии, сделанные нормальным 50-миллиметровым (для 35-миллиметровой пленки) объективом, есть некие абстракции, не существующие вне культурного контекста. Лоуренс Аравийский, археолог и разведчик, рассказывал в своих мемуарах "Семь столпов мудрости", как бедуины не могли узнать людей в фотографических изображениях. А речь ведь идет о носителях одной из самых изощренных поэтических культур человечества, которую никто, кроме уж совсем замшелых расистов, не рискнет назвать примитивной. Дело в том, что в их культурном контексте фотографические изображения никак не были связаны с пространственными объектами.

Так что и экзотические проекции имеют точно такое же право на существование. Лишь бы они были художественно выразительны, адекватно отображали бы какие-то грани бытия, позволяли бы художнику передать зрителям свой message. И тогда, возможно, мы получим инструмент, способный передать пленительное впечатление от шести черных котов на сверкающем майском снегу...