Калифорнийские ладошки для российского бизнеса
АрхивЧтобы создать программисту рабочее место (купить приличный компьютер и платить хоть какую-то зарплату), нужно иметь на это деньги: инвестиции, или, по-русски, вложения. Беда в том, что вкладываться в производство в условиях политической нестабильности, мягко говоря, неразумно. Будем считать это постановкой задачи: как получить инвестиции и при этом не эмигрировать из России.
Чтобы создать программисту рабочее место (купить приличный компьютер и платить хоть какую-то зарплату), нужно иметь на это деньги: инвестиции, или, по-русски, вложения. Беда в том, что вкладываться в производство в условиях политической нестабильности, мягко говоря, неразумно. Будем считать это постановкой задачи: как получить инвестиции и при этом не эмигрировать из России.
У многих моих друзей есть гениальные идеи, но инвесторы не дают им денег, ибо в условиях политической нестабильности с российским производством могут произойти следующие неприятности:
Можно долго рассказывать, почему зарубежные инвесторы вкладываются в компьютерную промышленность Китая, а не в наш бардак. Но лучше просто констатировать: в российские юридические лица деньги вложены не будут.
Недавно на слушаниях в Госдуме РФ большинство выступавших производственников требовало от государства немедленно обеспечить в стране политическую стабильность. В их речах вставал антропоморфный образ Государства, к которому они возносили молитвы о немедленном обеспечении политической и экономической стабильности. Эффективность этих молитв, думаю, такая же, как молитв об улучшении погоды. Для локального улучшения погоды плохонький зонтик много эффективней хорошей молитвы. Нужны технологии улучшения инвестиционного климата не для всей страны оптом, а для каждой конкретной группы людей, которым нужны ресурсы.
Итак, инвесторы не станут класть деньги в российские ладошки, предпочитая им ладошки калифорнийские. Поэтому бизнес нужно организовать специфически: творцы будут жить в России, но результаты своего труда (например, патенты) они вложат в калифорнийскую компанию, и инвесторы с радостным визгом вложат в эту же компанию свои деньги. Примем за факт: людям лучше в России, а деньгам - в Кремниевой Долине. Захватывать мировой рынок тоже сподручнее из Калифорнии, хотя разрабатывать совершенно невероятные прибамбасы и прилады многие русскоговорящие предпочитают именно в России.
При венчурном развертывании российского бизнеса в Америке можно использовать правило умножения на десять: каждый раунд финансирования обеспечивает подпрыгивание инвестиций в десять раз.
Начальные деньги нужны на подтверждение патентов, - а патенты нужны в Америке. Патент в Америке может стоить 30-50 тысяч долларов (и даже больше). Это еще не инвестиции - это условия для их получения.
А вот затраты (и, соответственно, потребные инвестиции) на создание калифорнийской фирмы, которая будет в совместной собственности российских владельцев-изобретателей и западных инвесторов, обычно составляют 300-500 тысяч долларов. Эти деньги предоставляются при наличии патентов и понимания, какие продукты и на каких рынках нужно производить на основе имеющихся патентов, чтобы фирма могла получать прибыль. Россияне и иностранцы прыгают в одну лодку: деньги и патенты отныне сплавлены в одно целое в новой фирме. Этот этап (оформление патентов и поиск денег) длится обычно 6-9 месяцев.
На эти первые деньги (seed money) нанимается американский менеджер, которого с пеленок обучали делать деньги. Он организует пробный выпуск товаров и первые продажи, пишет подробный бизнес-план и ищет 3-5 млн. долларов для разворачивания производства и маркетинга. Этот этап обычно длится 6-9 месяцев.
Если фирма оправдала надежды инвесторов и ее продукт расхватывается на рынке, как горячие пирожки, возможен еще один раунд финансирования. На этот раз инвесторы будут согласны дать 30-50 миллионов долларов для развертывания крупномасштабных операций.
"Классическая" схема венчурного проекта проста: удесятеряй успех на каждом этапе, и инвестиции тоже будут удесятеряться. К сожалению, жизнь устроена не по учебникам, и коэффициент роста сумм вложений, как правило, ниже 10. Но все равно, овчинка стоит выделки. И - главное - никакая политическая нестабильность не будет омрачать инвестиционные перспективы калифорнийской компании, которой владеют наши соотечественники.
Не нужно упоминать, что при данном развитии финансовых событий доли российских владельцев будут стремительно уменьшаться, но денежная оценка этих съеживающихся долей будет расти еще более стремительно.
Понятно, что калифорнийская фирма затем организует свое представительство в России, где будут работать как владельцы-россияне, так и нанятые ими другие работники. Задача выполнена: лаборатория в России, производство и маркетинг в Америке, а собственность - у российских частных лиц.
Страдают только российские чиновники, которые теряют контроль над основным (в Америке) денежным потоком. Остальные участники подобных предприятий не только не страдают, но и становятся счастливы. Единственное неудобство: некоторым сотрудникам приходится регулярно летать в командировки в Америку. Но богатство требует жертв...
При такой схеме понятия "экспорт" и "импорт" существенны только для государства, то есть для чиновников. Один мой знакомый тратит в день три часа на управление своим заводом на Филиппинах. Завод выпускает технику, спроектированную в России. Владелец российского конструкторского бюро и филиппинского завода жизнерадостен и оптимистичен, его мало волнует политическая стабильность. Действительно, почему бы не быть счастливым, если ваша производственная собственность не зарегистрирована в России? Уехать к собственности всегда успеется. Труднее бывает уезжать от собственности.
Почувствуйте разницу: жить (есть, пить, спать, общаться, работать) в России и иметь бизнес (драконовские налоги и куча других инспекций, мелкий рынок, инфляция, ненадежные банки, угроза возврата коммунистов) в России. Многие россияне уже научились держать деньги в форме, не подверженной отечественным дефолтам и кризисам. Теперь нужно научиться таким же образом хранить производство.
