Кладбище домашних программ, или Про мертвецов

Архив

Для темных дел имеется у меня соответствующий продукт, отслеживающий и приход гостьи (она-то, наивная, думает, что селится навечно) и обеспечивающий легкий, безболезненный уход. Стоит только приказать: гони ее, постылую, как спец за работу и принимается. Вжик-вжик, кто на новенького. Хотя порой и сообщает, что всего закопать не смог, берите, мол, барин, лопату в руки и ручками, ручками ее, милую, того... ликвидируйте. Вяжет кровью, то есть байтами.

Ну не хотят они, программы, чтобы их "деинсталлировали"! Цепляются за свою виртуальную жизнь всеми доступными способами. И являются - посмертно. Чистишь-чистишь, а директория Win95 полна такого, от чего и у видавшего виды судмедэксперта мурашки забегают. Гуляешь, бывало, с новой пассией, а за ногу - цап - и не пускает какая-нибудь DLL'ка или драйвер восставший. С каждой деинсталляцией количество теней нарастает, и в конце концов приходишь к выводу, что пора начинать жизнь сызнова - похоронить все-все-все совсем-совсем глубоко, установить систему в новом каталоге или даже отформатировать винчестер.

Поможет ли?

Сколько лет живет программа? Никто, наверное, не скажет. Оперировать можно числом продаж, но число это тоже весьма условное. Буквально на днях в воронежской сети некая фирма распространила прайс-лист на лицензионные программы. С удивлением увидел я там и DOS 6.22 и Windows 3.11. То есть присутствие их там было естественно, ошеломляла - цена. Я-то по наивности думал, что продавать их будут по стоимости чисто номинальной. Оказалось - фигушки. Сладкая парочка DOS 6.22 + Win3.11 стоит годовую зарплату воронежского врача/учителя/архивариуса (далее продолжайте сами). Ладно, тут нужно не плакать, а добиваться увеличения собственной стоимости, другого пути нет. Но вот то, что установка лицензионной Windows 98 стоит втрое дешевле, достойно осмысления. Должно быть, те программы хорошо сохранились. Очень хорошо.

Согласно действующим санитарным нормам, хозяйственная деятельность на кладбищенской земле возможна только после пятидесяти лет после последнего захоронения. Пятьдесят лет, эк куда хватили! И потому сплошь и рядом "в виде исключения", "согласно особого распоряжения", "учитывая положительный результат проведенной экспертизы" деятельность хозяйственная возникает на костях не только в переносном, но и в буквальном смысле. "Динамика содержания птомаинов в почвах Центрально-Черноземного региона" - тема диссертации одного моего знакомого. О, то была работа... О ней я пишу отдельно, пошел второй мегабайт и третий год. А вот пока история крохотная.

Помню, давным-давно, еще во студенчестве, в предсессионное время пошел я на занятия анатомического кружка. Проблемы были у меня с анатомией, хотелось позаниматься дополнительно, пробежаться по мышцам, сосудам и нервам на хорошем кадавре. Зима была особо гриппозная, из группы на занятия ходила едва половина, а на кружок пришло и вовсе трое - я и два старшекурсника-фаната, все уже тронутые гриппом, но еще не осознающие этого (или специально не замечающие, авось, пронесет). Доцент посмотрел на нас, решая, проводить кружок, нет, и решил - проводить. Был он в небольшом подпитии, дело было поздним вечером, а он, преподаватель, подрабатывал еще и в судмедэкспертизе, только что кончил вскрытие и расслаблялся.

Речь зашла о бальзамировании тел.

Представьте: холодный люминисцентный свет, холодный, насыщенный запахом трупного формалина воздух (нас уверяли, что пахнет только формалин, но я-то нюхал его отдельно, никакого сравнения), трое студентов, преподаватель, все с лихорадящими глазами, неподалеку в чанах плавают препарированные кадавры, и то ли от сотрясения проходящих трамваев, то ли еще от чего, но постоянно слышен тихий, почему-то неприятный плеск.

Доцент науку свою знал и любил. Говорили, что родом он из довольно известных европейских естествоиспытателей, его далекий предок был ассистентом знаменитого маршала де Реца, да и сам доцент занимается особыми исследованиями. За числом кружковцев он не гнался, напротив, но я ему, видно, глянулся.

- Бальзамирование - наука древняя, потаенная. Сохранить тело на века - не так просто, но и не так сложно, ежели знать секреты профессии. Над телом Известно Кого бдит и трудится Лаборатория Биологических Структур. Это так говорится - лаборатория, на самом деле она побольше иного НИИ будет. А вот великий хирург Пирогов лежит безо всяких кондиционеров, медосмотров и прочих штучек. Почему? Сводить искусство бальзамирования к глицерину и калийным солям - профанация!

Все дело в пациенте! Известно Кого бальзамировали спустя месяцы после смерти, оттого и проблемы. Пирогова - сразу после смерти, и никаких проблем. Но что будет, если процесс начать еще до смерти? Я сидел, всеми фибрами души желая очутиться где-нибудь в другом месте. Во-первых, преподаватель, пусть и не прямо, говорил о Ленине - то ли кощунствовал, то ли раскрывал государственную тайну, - а у меня и без того были проблемы после голодовки, сдуру объявленной осенью на сельхозбарщине, когда после дождя, мокрых и голодных, нас опять погнали выкапывать свеклу (во что бы то ни стало тогдашний босс хотел выжать из области пять миллионов тонн свеклы). Во-вторых, грипп, кажется, меня заполучил. И в-третьих, этот плеск...

- Многие поколения искали совершенный способ - египетский врач Па Аму, французский исследователь Жиль де Рец, и вот сейчас, сейчас... - преподаватель встал, призывно поманил нас.

Мы прошли в соседнее отделение кадаверной. Здесь оказалось неожиданно чисто и просторно, кафель до потолка, и включенные лампы горели - все.

- Откройте, - попросил он старшекурсников. Те сноровисто - видно, не впервой - откинули крышу с чана, большого, выложенного черным кафелем.

- Смотрите, - предложил мне преподаватель.

Я покорно подошел.

Да, конечно, плеск вызывал именно этот кадавр. Его движения, хаотичные, бессмысленные, напоминали движения полоски бумаги, пришпиленной над форточкой для отпугивания мух.

- Это... это... - пролепетал я.

Но тут кадавр, почувствовав свежего человека, попытался выпрямиться, сесть, лицо его, безглазое, серое, повернулось ко мне...

Наверное, это все же был бред, тяжелая, токсическая форма гриппа, поскольку очнулся я дома, в сорока километрах от города, института и кафедры анатомии. Поправлялся я долго, но все же смог полубольным отработать пропущенное и даже сдать сессию - как всегда, на "отлично". С тех пор ноги моей в подвалах кадаверной не было.

Но винчестер - железяка бесчувственная, никаких путресцинов, кадаверинов и прионов на себе не несет, и потому - смелее хороните и создавайте, создавайте и хороните!