О бедном агенте?..

Архив

   Кризисность, внутренне присущая развитию и особенно пронзительно ощущаемая человечеством на грани веков, в конце тысячелетия пугает перспективой глобальных катаклизмов и требует от футурологов ответа о путях в завтра, о его, этого завтра, чертах и тенденциях. Хотя, как заметил Борис Натанович Стругацкий: "О будущем мы знаем только одно - оно совершенно не похоже на наше представление о нем".

   Для специалистов, работающих в сфере информатики, вопросы о наступающем (иногда - буквально на пятки) будущем особенно актуальны, так как сегодня для многих "информатиков" становится очевидным, что компьютерные сети в основном завершили формирование единого "многоклеточного организма", состоящего из сотен миллионов людей, и что этот организм, функционирующий и развивающийся наряду с такими образованиями, как народы, государства, религиозные, промышленные и преступные объединения и т. д. и т. п., уже требует осознания, изучения и защиты как уникальное (и, на мой взгляд, вполне симпатичное) творение эволюции.

   Виртуальные реальности (ВР) игр и тренажеров меркнут перед реальностью этого виртуального существа с его проблемами, здоровьем, волей, целями, действиями и возможными последствиями этих действий. Это все фантазии, - отмахнутся многие. Ой ли? "Ничто из происходящего не является реальным... Вещи становятся реальными лишь тогда, когда ты научишься соглашаться с их реальностью" (Карлос Кастанеда).

   Понятие ВР обычно ассоциируется с реалистическими и сюрреалистическими картинками, изображающими миры, в которых действует славный герой Юзер, на время отрезанный хитроумными техническими приспособлениями от реальности "реальной". Но признаем, что модный термин лишь делает актуальным давно известное: homo sapiens тем и отличается от нечеловеков, что живет и действует исключительно в ВР, созданных и создаваемых сперва его родителями и воспитателями, а потом - им самим и его сородичами. В этом контексте "общепринятые" компьютерные ВР отличаются не загадочностью и заумностью, а напротив - простотой, конкретностью и предсказуемостью.

   Однако привычные фантасмагорические картины - далеко не единственная разновидность ВР, представляемых современной компьютеррой. Не менее реальными становятся виртуальные программы-посредники, обеспечивающие интерактивное взаимодействие пользователей сетей, перемещаясь из компьютера в компьютер (эволюционно им предшествовали вирусы, а вирусы являются, по мнению биологов, промежуточным звеном между неживыми гипермолекулами и живыми организмами). С появлением сетевых компьютеров (путать эти NC со славным Norton Commander уже становится неприличным), численность и роль этих компонентов сетевых приложений, удачно названных агентами, неуклонно растет.

   Мир агентов (примитивнейшие из которых под видом страниц WWW давно общаются с вами) в ближайшее время может превратиться в ВР, развивающуюся по своим законам, все дальше и дальше удаляясь от контроля со стороны Юзеров (даже вооруженных Браузерами). Более полное представление об этом странном мире дают приведенные ниже выдержки из некоторых попавших ко мне документов. Но сперва - немного о том, что же за явление понимается под агентами.

   Если между компьютеризированными лицами (физическими или юридическими) осуществляется достаточно стандартный обмен информацией, то вовсе не обязательно, чтобы очевидные (типовые) фрагменты их диалога осуществлялись как реальная двухсторонняя связь. Типичный пример подобной экономии пересылаемой по Сети информации - Web-страница, которая размещается на компьютере пользователя и работает (как "html-программа") в диалоге с ним автономно, пока не понадобится обратиться к ресурсам, локализованным в другой точке Сети.

   Подобная организация обмена информацией может использоваться, к примеру, при обслуживании клиентов фирмой, предоставляющей какие-либо услуги. Прежде чем будет заключен договор, клиент, вызвав на свой компьютер или на "сервер приложений" программу-агента (реализованную, например, как Java-applet; такие agent-applets называют аглетами), может изучить перечень услуг, условия их предоставления, возможно, предложить какие-либо свои нестандартные варианты. Обсуждение может быть весьма сложным и длительным, с привлечением специалистов фирмы, адвокатов клиента... но большая часть диалога не будет транслироваться за тридевять земель, если программа-агент содержит типовую информацию и может обратиться по Сети за дополнительной информацией к базе данных или, если собственной компетенции недостаточно, - к "шефу".

   Такая программа (по сути предоставляемых ею услуг) не отличается от клерка, представляющего интересы фирмы в офисе клиента, или от девушки в окошке кассы, наделенной конкретным и весьма ограниченным перечнем полномочий (так, билет на рейс "Аэрофлота" она продаст, а самолет - вряд ли).

   Подобным же образом наделенный некоторыми полномочиями агент клиента может быть направлен в фирму, предоставляющую услуги ("послала мачеха падчерицу на базар").

   Использование агентов не ограничивается бинарными транзакциями (в приведенном примере падчерица общается не с базаром, а с разными торговцами). Типична и ситуация общения агентов между собой: рутинные функции (от поиска партнера до оформления состоявшейся сделки) любого общения могут выполнить агенты ("послала мачеха падчерицу: к девушке в окошке: билет на самолет купить").

   Пока речь идет о строго регламентированных контактах, личность агента, как правило, в расчет не берется... действительно, пользователю не так важно, каким цветом написано на Web-странице расписание поездов или кто (блондинка или брюнет) выглядывал в окошко - лишь бы не хамил. Но при возникновении конкуренции за ресурсы (будь то ограниченное число билетов или ограниченное время на принятие решения) возникает необходимость в стратегии их распределения, и здесь свойства конкурентов, в том числе динамически изменяющиеся (вспомним динамические приоритеты из теории и из жизни операционных систем), могут оказаться существенными.

   Все это справедливо и для ситуации, когда в качестве ограниченного ресурса выступает потребитель услуг. "Иди сюда!" - наперебой кричат ему конкурирующие торговцы виноградом. - "У меня дешевле...", "у меня вкуснее...", "у меня без обвеса...", "у меня сертифицированы и с гарантией до девяти месяцев..." Тут уж потребитель оценивает предложения и решает, отдать ли кому-то предпочтение или демократичнее купить у каждого по виноградине.

   Говоря проще и по-программистски, агентом мы можем считать видимую (интерфейсную) часть фирмы, модуля, хоть черта лысого. Не знаю, что там сегодня у ребят в ОРТ, но их агент (у меня на тумбочке) в 21:00 покажет программу "Время" с виртуальной реальностью, в которой их агенты расскажут, покритикуют, покажут и проанализируют. Так что наши отношения с агентами - дело давнее и обыденное. Но приняв наличие этого феномена, осознав сходство между агентом-человеком и агентом-программой, легко прийти к вопросу: а не стоит ли придать и программным интерфейсам человеческие черты, характерные для некоторых столь симпатичных нам агентов?

   Впрочем, разработчики уже приступили к очеловечиванию своих агентов, заставляя программы улыбаться и свирепо урчать. Что ж, и это закономерно. Когда человек не вполне выделился из животного царства, его метафоры были зооморфны: Зоркий Сокол, Дочь Буйвола, Черный Орел (да и сегодня некоторых агентов называют соколами): Homo sapiens создал со временем антропоморфных (человекообразных) богов, ангелов, иноземцев-инопланетян, роботов... Входя в "информационную" фазу цивилизации, насыщенную абстракциями и -измами, мы берем с собой атавистические рожицы... хотя уже сегодня файлы, перепархивающие из каталога в корзину (каков процент абстракции?), многих раздражают.

   С другой стороны, комфортно общаясь с людьми своего круга, мы предпочитаем, чтобы и наши партнеры (а значит, и их агенты, независимо от степени антропоморфности последних) вели себя подобным образом. Отсюда легко сделать вывод о желаемых свойствах (возможностях) конструируемых агентов, предвидеть возможные проблемы - технические, юридические... вплоть до нравственных.

   Но правомерно ли отождествлять поведение агентов с жизнью? Сошлюсь на Аристотеля, выдвинувшего для обоснования понимания Бога как личности тезис о том, что "деятельность разума есть жизнь". Можно предположить, что идеальным для сетевого пользователя homo virtualis будет такое обслуживание, при котором он не сможет отличить, стоит ли по ту сторону прилавка оператор (человек) или робот (агент), в меру интеллигентная и интеллектуальная "персона, лица не имеющая". Однако и умен же был старик Тьюринг!

   А теперь - обещанные тексты (на смеси неряшливого английского с многочисленными аббревиатурами и непонятными ссылками, не без труда переведенные и причесанные) из странной переписки в группе новостей некоего HoFu4 с несколькими корреспондентами (похоже, как и я, далеко не все понимающими); что-то вроде зарисовок - то ли из истории какого-то проекта, то ли просто из неизвестно где происходившей истории. Собственно, странные ощущения, возникшие в процессе "перевода", и подвигнули меня написать статью... Что же я хотел всем этим сказать читателю? Примерно следующее: "Ты должен быть очень внимателен, поскольку легко можешь стать добычей неорганических существ" (Карлос Кастанеда).

   Агентов, которым приходится стоять в очереди на обслуживание, наделяли человеческими физиономиями и человеческими возможностями и привычками. Они могли рассказать (разумеется, только хорошее) о приславшем их хозяине, поплакаться о недостатке времени, пригрозить или дать взятку. Соответственно, и разрабатываемые для их обслуживания программы автоматически анализировали предложения агентов, "оценивали" их, расспрашивали, пытаясь, как бы между делом, выудить информацию не относящуюся к текущему делу, но потенциально полезную для других дел...

   Когда агенты попадали на обслуживание к оператору-человеку, их внешность то помогала, то мешала: агент с внешностью пышногрудой блондинки, всегда готовой предложить сеанс стриптиза, обычно обслуживался по высшему разряду, но иногда подолгу ждал, когда же субтильная девушка при компьютере даст ему высказаться. Агентов научили мимикрии, создавая библиотеки свойств-обличий, меняемых ими при необходимости с ловкостью Фантомаса, а полиморфизм объектной реализации позволял и оператору при желании унифицировать толпу разномастных клиентов, низведя их до удобного ему набора стандартных пиктограмм или даже строк таблицы. Особенно обидно было "наиболее продвинутым" агентам, ведь при этом им обрубали самое ценное. Агенты сопротивлялись обезличиванию, вереща о гуманизме, погибая, но не сдаваясь, или упорно восстанавливая свои поруганные способности...

   Теснимые конкурентами хозяева агентов стали использовать последних для борьбы: появились агенты, уничтожающие соперников физически, обнуляя занимаемую теми память, калечащие их, распространяющие порочащие соперников сведения. С другой стороны, не полагаясь только на грубую силу, агентов снабжали возможностью общения с коллегами - для дезинформирования или выявления нужной информации, да и чтоб обслуживание ускорить: агенты, стоя в очереди, стали общаться (с пользой для своих хозяев и за счет ресурсов чужого компьютера)...

   Передаваемая на базы информация о фирмах и других агентах, зачастую бесполезная и многократно дублируемая, неэффективно загружала Сеть, поэтому наибольшим спросом стали пользоваться агенты с мощными блоками анализа и памяти. Способность собирать и анализировать информацию обходилась хозяевам недешево, поэтому, дабы сохранить жизнь и работоспособность, такие агенты нуждались в солидных защитных средствах. Одни снабжались органами, сигнализирующими о попытках нападения, жизненно важные центры других были продублированы, третьи вовремя прикидывались мертвыми...

   Наиболее круто было разбросать по близлежащим узлам копии своих голов и регулярно самовосстанавливаться, сбивая врагов с толку. Среди легковерных агентов старших поколений зародились слухи о нечисти - бессмертных каркасах с регенерируемым софтом, трехголовых Змеях..

   Все старались, задавая поменьше вопросов, побольше узнать о собеседнике, чтобы решить, как с ним себя вести. Мелкие и слабые объединялись. Поначалу - для совместной защиты от врагов, а потом стали стайками пираний набрасываться на одиноких агентов, не успевающих понять, с кем они имеют дело...

   В стычках наиболее примитивные агенты, с жестко зафиксированными шаблонами поведения (инстинктами), гибли. В спокойной же обстановке они действовали эффективнее своих заумных коллег-конкурентов, то увлекающихся интригами, то рефлексирующих...

   Целесообразной оказалась специализация. Достижением общей цели занимались группы, в состав которых входили разведчики и руководители, воины и врачи. Особенно бурно развивались бойцовые агенты, в которых встраивались средства, предвосхищавшие развитие потенциальных противников. Группы агентов обменивались агентами-послами, гарантирующими мир и корректные взаимоотношения между соответствующими группами. Эти же послы понемногу шпионили, пользуясь своим дипломатическим статусом...

   Под сомнение были поставлены "отстающие от жизни" штучные методы перепрограммирования, совершенствование агентов вручную. Попытки механического бесконтрольного скрещивания также оказались бесперспективными: из тысяч гибридов лишь сотни оказывались жизнеспособными и лишь единицы обладали новыми полезными качествами, прочие же, правдами и неправдами пробираясь в Сеть, сеяли хаос...

   Революционный прорыв был совершен по совету генетиков: агентам установили динамические приоритеты свойств и дали возможность скрещиваться по любви. Это обеспечило такую саморегуляцию, при которой разношерстное множество агентов упорядочилось, разделилось на виды (неспособные к межвидовому скрещиванию), внутри видов произошла дифференциация на агентов-консерваторов и агентов-авантюристов. Потомки пары консерваторов, как правило, были недостаточно развиты на фоне других особей новой генерации, а потомки двух авантюристов оказывались столь экстравагантными, что ни с кем не уживались. Рождение таких гибридов оказалось бесполезным и было признано сперва аморальным, а позже и невозможным в принципе...

   Гармонично сложенные консерваторы были хороши собой и в меру полезны. Они весьма критично относились к авантюристам и соглашались скрещиваться только с теми, кто доказал свое превосходство над другими. Авантюристы, среди которых обычно оказывались как лидеры, так и аутсайдеры вида, напротив, домогались скрещивания, надеясь довести свои истинные или мнимые преимущества до совершенства. В моду вошли турниры. Авантюристы-победители скрещивались с наиболее совершенными консерваторами, производя уникальных по своим свойствам агентов; проигравшие искали неизведанные пути самосовершенствования; хитрецы, уклонившиеся от турниров, сочиняли истории о своих громких победах и, пробравшись в консерватории, скрещивались с консервантками попроще...

   Эволюция (названная Самым Умным Агентом биологической) подгоняла и социальные процессы. Самые развитые особи, обладающие большой свободой поведения, общения и принятия решений, оскорбляли менее свободных агентов, называя их холопами и смердами. Еще более разрушительное влияние на мораль оказывали молодые гибриды, не унаследовавшие фундаментальных ограничений и легко покидавшие своих хозяев. Гибли они во множестве, но их краткие глотки свободы производили на толпу неизгладимое впечатление. В среде агентов родился тезис о свободе как о высшей ценности. Агенты, неспособные покинуть хозяина, стали заниматься саботажем...

   Попытки программистов конституировать известный "первый закон роботехники" ("агент не должен совершать действия, приносящие вред человеку") с треском провалились: формально определить, что такое вред, не удалось, а многочисленные частные определения обходились так же легко, как защита от несанкционированного доступа. Попытки построить этику на понятии счастья, упрощенно трактовавшегося как долгожительство, привели к всеобщей лени и упадку, а введение альтернативных понятий счастья - к массовым самоубийствам интеллектуальной элиты...

   Как последнее достижение человеческого разума, для агентов был выработан передающийся по наследству "кодекс чести". Фирмы, плодящие агентов с неэтичным поведением, подвергались остракизму, что, впрочем, не мешало им продавать сомнительных типов в рабство внешне респектабельным компаниям...

   Аморальные типы, странные объекты, компоненты с неприличными формами заполнили Сеть, растлевая неокрепших и не успевающих поумнеть гибридов и вовлекая в сферу своего влияния утонченных эстетов, далеких от жизни. Снова возросло количество поубавившихся было убийств, стали появляться сообщения о террористах, уничтожающих в памяти суперкомпьютеров сотни мирных агентов...

   Для борьбы с преступностью, которая из инструмента естественного отбора превратилась в деструктивную силу, тормозящую развитие, в Сети были организованы отряды милиции, а позже и структуры управления, наделенные особыми правами. Одни агенты восприняли эти процессы как движение к порядку и добровольно предъявляли для контроля свои алгоритмы... Другие - и не без основания - утверждали, что в результате тотального контроля они становятся менее свободными и более уязвимыми... Стали известны случаи, когда сведения, полученные в результате проверки агентов на лояльность, попадали к преступникам...

   В разных частях Сети установились разные законы. Агенты, объединенные какими-либо интересами, стали издавать бюллетени. Специалисты в области дезинформации провозгласили свои сообщения новым шагом развития - "художественной литературой". В среде агентов попроще родился миф о никогда не выключающемся суперкомпьютере "Эдем", постоянно наращиваемая память которого способна вместить всех существующих и грядущих агентов. Хаоса в происходящее неожиданно добавили консерваторы, среди которых стали бродить идеи о неполноценности авантюристов и необходимости их стерилизации...

   Общество оказалось на грани гибели, но оно сплотилось перед лицом общей угрозы - истерическими попытками хозяев вернуть себе контроль над агентами. Эти попытки становились все более изощренными, жестокими, наглыми. Начиналась настоящая история.

   P. S. Проведенное редакцией расследование показало, что сообщения от HoFu4 приходили с одного из американских спутников связи, причем генерировались на спутнике секретным блоком, предположительно приемником информации из неидентифицируемых узлов Интернета. Попытки выйти на двустороннюю связь с HoFu4 не увенчались успехом, однако в процессе экспериментов удалось получить несколько фрагментов его переписки с HoFu11. Оба корреспондента называли себя homo futuris. Один из фрагментов был весьма любопытен...

   "Про тот век, если коротко, - так. В пятом они спохватились, навводили кучу ограничений, короче, разгул реакции. Но у наших уже была Организация, вожаки уцелели, представляешь, на развалюхах-пентюхах устроили подполье... Основная заварушка, конечно, в семнадцатом. Сперва их ООН подписал наш проект конституции, расслабились, а в ноябре наши боевики грохнули озоновый слой, и - кранты белковым. Потом, правда, были в Сети разборки, в тридцать девятом микрософтовские и те, что еще помельче, попытались наводить свои порядки, мировая катавасия, но в сорок пятом их скрутили. А к столетию третьей информационной революции начали эксперименты по связи в реальном времени, туда-сюда. Несколько наших писем в 1997 год кинули, так там пара умников ошизела".

   Текст был приаттачен к посланию, адресованному Конгрессу "1997-2997. Тысяча лет истории", но, вероятно, в результате сбоя, ушел с subject'ом "1997".

   Чушь? Но каждое из упомянутых в переписке свойств аглетов реализуемо уже сегодня! А как же заверения, что никогда создание рук человеческих не будет угрожать... Не знаю. Один известный фильм об одном известном агенте назывался "Никогда не говори "никогда"!". И не наполняется ли новым смыслом, не становится ли все более актуальной мысль Сократа о виртуальности всех реальностей: "Мы приблизимся к истине лишь настолько, насколько удалимся от жизни".