Утопия

Ваша компания занимается созданием виртуальных миров. Идея построить бизнес на создании виртуальных миров, в которых, как вы сказали в одном интервью, можно будет прогуливаться вместе с Сократом - довольно-таки необычная идея. Из каких событий вашей жизни или свойств вашего характера она произросла? Вы в детстве читали фантастические романы? Вы изучали учение Сократа?

- Я в душе, наверное, художник. Я, наверное, хреновый математик, я давно уже не программист, хотя когда-то довольно много писал на ассемблере. Я действительно много читал и Стругацких, и Платона, и о Сократе...

Понимаете, каждый человек очень хорошо знает этот мир и очень хочет быть в другом, который в каком-то смысле несовместим с первым. Но некоторые пытаются эти миры объединить. У меня и у Степы - моего старшего брата - возникла идея, как бы нам объединить high-tech, который мы хорошо знаем, и мир искусства. В начала этого десятилетия, когда мы сделали первую в России конференцию, на которую пригласили художников и аниматоров и рассказывали им про компьютерные технологии, - коммерческой цели вообще никакой не было. Была цель - чтобы встретились люди культуры и люди high-tech.

В то время лексика Интернета была ограничена несколькими матерными словами на американском языке. Дети, которые общались в Интернете, говорили на языке Эллочки-людоедочки. Идея была - бросить мост туда. Потому что если ребенок ушел в виртуальный мир, то у вас нет шансов достучаться до него, вы останетесь со своими Платонами и Толстыми в этом мире. А в тот мир они притащут Терминаторов и будут Терминаторами жить.

Вы говорите - люди high-tech, человек high-tech. Вкладываете ли вы в это выражение узкопрофессиональный смысл (программист, инженер...), или человек high-tech в вашем понимании - это жизненное понятие, связанное не только с профессией, но и со стилем жизни?

- Если честно, я никогда не задумывался над этим. Для меня это понятие - человек high-tech - просто существует. Кто они такие? Наверное, люди high-tech получают невероятное удовольствие от всяких новых технологических вещей. К ним могут относиться и инженеры, и писатели... Компании осознают, что нужно выпустить не 50 миллионов штук какого-нибудь устройства, а миллион, потому что в мире миллион человек, которые увлекаются high-tech и купят эту вещь, независимо от того, нужна она им или нет. Это те люди, которые интересуются всем новым, всем современным, которые остро чувствуют развитие технологий и живут этим развитием. Интернет тоже относится к вещам такого рода. Каждый раз, когда я захожу в Интернет, я поражаюсь новым идеям, которые там появляются. Это какой-то невероятно интересный мир. Опасный и интересный.

Опасный - чем?

- Вот совсем недавно раздается у меня телефонный звонок. "Георгий Александрович? - Да. - Вот я недавно присылал вам письмо, вы смотрели наш сайт?" Я говорю: "Вы знаете, мне некогда было, ну давайте я прямо сейчас посмотрю. А что? - Ну, вы знаете, мы очень заинтересовались вашими технологиями, мирами виртуальными, мы очень хотели бы это использовать!" Я захожу на их сайт, вы понимаете, мне сорок пять лет... но такой порнухи я в жизни не видел! Такие ужасы - я не представлял, что это возможно даже!

Если вы в школе предлагаете детям учиться, а другой кто-то предлагает им наркотики, то много шансов за то, что они выберут наркотики. Потому что выбирают то, что легче. И если Интернет заполняют такие вещи, то, конечно, это страшно. Понимаете, когда мы работали с Диснеем, у нас целая команда думала о том, как защитить этот сервис, который мы для них делали, от идиотов.

А вторая опасность - в иллюзорности. Можно увлечься виртуальным миром и забыть про тот мир, в котором мы живем.

Жить в виртуальном мире - это как жить в Москве. Вот люди живут в Москве, где с помощью Лужкова и западных инвестиций сделали красивый город, с замечательными ресторанами и магазинами, которые не отличаются от западных (нет, ценой отличаются...). Но выйдите за Москву! Совсем другая страна, другой мир... То есть мы построили опять некую виртуальную Россию в отдельно взятом городе Москве. А Россия - там. И мы сейчас удивляемся, почему коммунисты почти пришли к власти - а потому, что 90% населения страны живут там, другой жизнью...

Считается, что после 17 августа все мы живем в другой стране. Вы чувствуете это? Вы тоже после 17 августа живете в другой стране?

- Да. Конечно, да. Обратите внимание: 17-й год, 17-е число. Это какая-то роковая цифра для России.

У людей рухнули последние надежды.

Огромное количество ребят уезжает. Уезжает талантливая молодежь. Уезжают, потому что перестали верить. Ведь что происходило все эти годы? Да, было тяжело, не было того, не было этого... Да и хрен с ним! Я помню 1963 год, мы жили в Красноярске, и мама поднимала меня в четыре утра, и я шел занимать очередь за хлебом. Темнотища, мороз сумасшедший - и мы стояли за хлебом. И ничего, выживали. Не было красной икры, и не писали черной икрой на красной, и все было нормально. И были замечательные друзья, и многие вещи были в каком-то смысле лучше.

Но проблема сейчас в другом. Проблема в том, что мы всегда верили. Тогда мы верили, что вот сейчас Брежнев помрет и все будет хорошо. Андропов? А, ну да, ну он-то сейчас сделает что-нибудь! Это была вера в доброго царя - нет, даже не в царя, а в разум: ну вот придет человек, ну он же понимает, что так нельзя, что надо что-то менять, что экономика сдохнет! Всегда оставалась надежда. В 1991 году весь ParaGraph был на баррикадах у Белого дома! Мы только что вдохнули свободный воздух, а нам тут же перерезают кислород и включают "Лебединое озеро" вместо новостей. Людей это испугало...

А сейчас не пугает. Я недавно встречался с ребятами из компьютерной индустрии - с известными ребятами, но я не хочу называть фамилии - и один из них говорит: "Ну, Жора, ну, что ты! Да фигня, ну мы же уже жили в таких условиях, ну придут сейчас коммунисты - будем дальше работать!" Я говорю: "Вы будете. Я не буду! Я не хочу! Я не могу! Я уже не молодой человек, чтобы доживать в этом коммунистическом дерьме. Я не стану. Я уеду отсюда скорее всего и буду кем угодно работать на Западе".

Но этого мало. Тут еще появляются молодчики со свастиками. Фашизм плюс коммунизм - это вообще, такой цветочек...

Многие люди совершают огромную ошибку. Они думают: "Ну как же, я же блондин, я же русский!" Но потом и русских начнут отстреливать.

Меня принимают то за еврея, то за лицо кавказской национальности. За кого-нибудь да примут, понимаете.

Люди не умеют считать. Они не умеют просчитывать ходы вперед. А программисты - умеют считать. Они не хотят делать эксперимент на себе. И уезжают.

Вы говорите об этом в безнадежных тонах, так, как будто весь этот бред и кошмар уже неизбежен. Вы так считаете?

- Я о Примакове знаю как о разумном человеке. Он должен дать одну вещь - надежду. Он должен сказать: "Да, ребята, хреново будет год или два... Потом будет лучше".

Дайте надежду! Дайте надежду сюда! Покажите мне, что вы думаете о том, как правильно делать, покажите, что вы боретесь с фашизмом. Это - важно! Важно показать тенденцию.

Сегодня я вижу тенденцию только отрицательную. Плохо не то, что банковская система рухнула - да хрен с ней! Самое страшное - рушится надежда на то, что что-то в этой стране изменится.

Вы работаете в индустрии, которая не связана с конкретным языком - программист, как музыкант, играет на скрипке в любом концертном зале. Почему тогда такая страстная и болезненная привязанность к этой стране?

- Я довольно сентиментальный человек. И во мне понятие "березки" очень сильно сидит. Я не могу сказать о себе, что я гражданин мира. Я нигде себя комфортно не чувствую. Я начинаю скучать по дому.

Дочка у меня жила в Америке год. Училась там в школе. Ей было тринадцать лет. Из американской школы она вылетала со скандалом. Вы не поверите: когда она приехала, стала тут землю целовать. Понимаете? Чччерт его знает...

Я не хочу быть эмигрантом. Не хочу. Ну почему я должен жить в этой Америке и общаться с этими американцами на их языке? Вы видели, на каком языке говорят там наши эмигранты? Это же катастрофа! "Вам колбаски послайсить или одним писом?" Это действительно так!

Человек, который уезжает в Америку, будет там эмигрантом до смерти. Чтобы там ни говорили. Как бы он ни знал английский. Он все равно будет эмигрантом.

Вы не верите в эмиграцию как в способ начать новую жизнь?

- Это проблема востребованности. Если бы завтра в этой стране прозвучал лозунг: "Нам нужны специалисты, нам нужны мозги!" - вот это было бы здорово. Но они говорят не про мозги, а про сельское хозяйство... Да не туда надо вливать деньги! В образование нужно вливать деньги. В этой стране через пару лет не будет образованных людей, система школьного образования разрушается... Они говорят: вот, мы сейчас военно-промышленный комплекс поднимем... Да хрен-та! Ничего не будет здесь без мозгов. Ничего не будет! И ракеты они не построят. Они этого не понимают. Образование у нас находится сейчас еще в том самом месте.

Многие говорят, что Америка самая передовая технологическая страна в мире из-за эмигрантов. Ничего подобного. Не из-за эмигрантов, а из-за того, что в 1959-м, после того, как мы запустили спутник, Америка влила сумасшедшие миллиарды долларов в образование. И сейчас пожинает плоды. Все эти Гейтсы и Джобсы - это то самое поколение. Вот что нужно делать! Но государство об этом не заботится, и это трагедия.

Что конкретно не понравилось вашей дочке в Америке? От чего она убежала?

- Образ жизни. Вы вообще представляете, что такое американская школа? Это такие замечательные классы, но уровень образования... Это Kindergarten для больших детей. С вами играют. Там домашних заданий практически нет. Это очень патриотически направленные школы. Детей выращивают большими патриотами. А мне патриотизм - не важно, американский или нет - всегда был чужд. По видимому, моему ребенку тоже...

Хотя я говорю, что я люблю Россию, я не патриот. Патриот для меня - отрицательное понятие. Видимо, это идет от Экзюпери, в "Военном летчике" или в "Ночном полете" - не помню точно, где, - он писал, что именно патриотизм порождает войны. И это правда.

Я не хочу ругать американских детей, они замечательные и славные, но они другие. Дочке очень трудно было найти с ними общий язык не в смысле языка, а в смысле общения.

Там распространены дайджесты: одну страничку прочитал - и знаешь Толстого, еще одну прочитал - знаешь Кафку. И это не в школе! Я помню, вот в одной очень крупной американской компании собираются курсы для managment team, и преподаватель, психолог, который ведет занятия, говорит: "Ну, вы, наверное, не читали, вот есть такая замечательная книга Кастанеды..." Я ему говорю: "Почему не читали? Читали". Он совершенно обалдел - а потом, когда я с ним стал разговаривать, выяснилось, что он-то ни одной из книг Кастанеды не читал. Он читал дайджесты и знал по учебникам, что должен сказать одну фразу...

В этом разница в системе образования. Я плохо помню, чему нас учили в университете, но я помню одно: нас учили думать. Это совершенно точно.

Система образования в Америке учит не думать, а выбирать. Правильно выбирать. Наверное, это тоже подход. Нельзя это осуждать. Но мне ближе к сердцу вариант, когда человека учат думать. И, может быть, поэтому мы не умеем выбирать. Мы не умеем быстро выбирать. Нам все время приходится думать.

Вот если бы мы на выборах еще умели думать и выбирать... Извините, я все время сваливаюсь в политику!

Но совсем недавно - год или полтора назад - вы и ваш брат говорили об Америке в других тонах. Тогда в интонациях было что-то торжествующее, даже поучительное... Это были голоса людей, достигших успеха именно в контакте с американцами.

- Много-много лет назад мы мечтали о том, чтобы найти солидного инвестора для нашего проекта. Мы понимали, что создание виртуальных миров - амбициозный проект, и такая маленькая компания, как ParaGraph, не сможет сама реализовать его, и было бы хорошо, чтобы какая-нибудь крупная компания вместе с нами попробовала этот проект сделать. И когда Silicon Graphics нас купила, было такое ощущение, что мы сейчас вместе с ними вот это все и сделаем! И Степа, и я, и все другие люди действительно были в эйфории.

Понимаете, этот проект можно было сделать не просто так, для взаимного удовольствия. Можно было сделать, чтобы это было выгодно, но - нас же не слушали!

У многих есть такое заблуждение, что Америка - страна эмигрантов. Да ни хрена подобного! В Америке есть американцы - и есть эмигранты. И нужно четко отдавать себе отчет в этом. Американцы в своем большинстве довольно высокомерные люди. Такими их сделало их государство. Они могут себе позволить немножко свысока смотреть и на Европу, и на Азию. Ну, когда деньги есть, отчего не позволить?

Помните старый советский анекдот: "Да и хрен с ней, с Голландией?" Это в каком-то смысле относится сейчас к Америке.

В представлении американцев весь мир вращается вокруг Америки. Вы думаете, Земля стоит на трех китах. Не хрена подобного! Земля стоит на Америке, Америка стоит на трех китах.

Тяжело быть среди людей, которые свысока к тебе относятся. Именно это произошло с нами. Мы, говоря какие-то разумные с нашей точки зрения вещи, были открыты к обсуждению. Но они как бы не слышат тебя. Я с этим сталкивался постоянно.

На курсах, о которых я уже говорил, был такой случай. Это было в Аризоне, ребята, проводившие курсы, собирают свою команду, чтобы зарабатывать деньги. "А, ну, чем еще можно заниматься на этих курсах, что еще можно делать? - Спортом можно заниматься!" Хорошо, нашли тренера. Что он умеет делать? А по горам лазить! Значит, надо привязать это к занятиям. И вот говорят: "У нас сегодня будет занятие - работа в teame! Будем все вместе лазить на горку, на скалу!" Ну, хорошо, полазили на скалу, после этого обсуждение: вы понимаете, как важно лазить на гору, чтобы почувствовать командный дух, это также и в бизнесе! Я сказал: "Да нет, ни хрена, никакой связи нет!" Понимаете, сказал - и сразу же почувствовал себя инородцем, выродком. Атмосфера такая. Все думают одинаково, а ты - выродок, если не так думаешь. Я постоянно ощущал себя в Америке выродком. Раньше мы в России были выродками, но людей, которые умеют думать, было тут много... в Америке те люди, которые умеют думать, не выродки, если они американцы, но вот если в массе ты, эмигрант, говоришь что-то другое, то ты выродком становишься.

Нужно петь в хоре, нужно с ними в эту глупую игру играть. Но я не могу! У меня советский background, понимаете, у меня эти тоталитарные системы вот где сидят! Не хватало мне еще в одной тоталитарной системе жить, где все немножко по-другому, но смысл-то тот же самый.

В чем все-таки причина разрыва с Silicon Graphics?

- Причина, наверное, в разности культур, в понятии цельности, в понятии о том, что можно, что нельзя.

Когда вы говорите на родном языке, какие-то есть ключевые слова в разговоре, вы выбираете их, и они для вас очень много значат, они как бы завуалированы, но они существуют и влияют. Например, слово "выродок" для вас, для меня означает одно, но если вы перейдете на английский язык и будете говорить с американцами, оно для них ничего значить не будет. Понимаете? У нас разная система мер - не только в том смысле, что у нас метрическая, а у них дюймы и мили...

У нас разные понятия. Я не понимаю, когда мне говорят, что вот, ты non cooperative. Я не знаю даже, как это перевести - не сотрудничаешь? Что это такое? Если ты хочешь, чтобы я был cooperative, чтобы я поддакивал, когда ты говоришь, зачем тогда я нужен? Мне казалось, что я должен высказывать свою точку зрения, что мы должны приходить к тому, что называется модным словом "консенсус". Вот. Ну, не получилось. Я это больно воспринимаю.

У нас была надежда на то, что мы вот сейчас вместе с Silicon Graphics, с крупной корпорацией, что-то сделаем... разумные люди!.. и там замечательные люди, и у нас замечательные люди!.. так давайте что-то вместе сделаем... all together!.. не получилось. И это на самом деле довольно больно ударило по мне, по нашим сотрудникам. И главное: это expirience очень плохой, опыт очень плохой, потому что другие компании теперь будут думать: а, вот у них не получилось с SGI, как с ними иметь дело? Хотя я клянусь, мы были очень открыты, мы пытались честно сотрудничать.

Вы говорите об этом с досадой и горечью. Разрыв с Silicon Graphics убил надежду найти крупного американского инвестора, кризис в России обрубил надежду делать что-то в России и для России... что теперь?

- Я думаю иногда: хорошо бы построить в Интернете ма-а-аленький островъок. Буду жить там, приглашать к себе друзей, хвастаться: "Посмотрите, какой я себе построил домик, какой у меня там чувачок классный живет!"

Понимаете, хотелось бы уехать на какой-нибудь остров, чтобы там не было коммунистов и не было идиотов. Маленькую Россию сделать.

Понимаете, выражение "Мир Маленьких Планет" - оно занято компанией IBM, это их trade mark. Мы теперь называем это Острова в Океане. Обитаемые острова. Каждый может построить в Сети свой остров. Знаете, у Даниила Хармса есть: "Мои сады и мои огороды, в огороде пасется моя коза..." Так вот, весь мир как бы состоит из этих огородов. Если бы человек смог самореализоваться, построить свой остров... внутренний мир - это тоже реальный мир... и человек может выразить его там, в Интернете... и мы могли бы путешествовать по этим островам. Это и был бы параллельный мир.

Я верю, что все люди очень креативны, что если дать им инструменты, они построят что-то очень хорошее. Зачем людям строить там еще один плохой мир? Он достаточно хреновый здесь. А там я хочу построить что-то интересное, что мне бы нравилось.

Есть мир реальный, где бал правят деньги, а есть мир, где я могу общаться с Сократом. Но это, наверное, Утопия, я с вами согласен.