Бойтесь данайцев
АрхивКлиники готовы, и завтра утром, по решению ООН, начнется "Операция Келли". Подумать только - они решили назвать ее его именем!
Он сидел в старом кресле-качалке на покосившейся веранде и повторял эти слова, словно пробовал их на вкус. Но теперь они не казались ему сладостно волнующими, как в тот, первый раз, когда на трибуну сессии ООН поднялся коллега из Лондона и внес это предложение.
На самом деле, все было лишь счастливой случайностью: в любой точке мира на его месте мог оказаться врач с каким угодно именем - Коэн, Джонсон или Радзонович.
Тихо покачиваясь, он прислушивался к скрипу качалки и вторящим ему вздохам рассохшихся половиц веранды, к отдаленным голосам играющих детей, которые с особой жадностью ловили последние минуты уходящего дня, пока их не позовут домой.
В прохладном предвечернем воздухе сладко пахло сиренью. В конце дорожки белел куст рано расцветшей спиреи, который подарила им Марта Андерсон, когда они с Джанет купили этот дом. Как давно это было.
Послышались тяжелые шаги, но в сумерках трудно было разглядеть, кто прошел мимо. Однако прохожий сам окликнул его: - Добрый вечер, доктор.
- Добрый вечер, Хайрам, - ответил доктор, услышав знакомый голос. Шаги стихли. Доктор продолжал легонько раскачиваться в качалке, удобно сложив руки на заметно округлившемся животике. Он слышал, как на кухне хлопочет Джанет, убирая посуду после ужина. Скоро и она выйдет на веранду. Вечер пройдет в тихой неторопливой беседе двух немолодых людей, проживших свои годы в мире и согласии.
По правде говоря, он не имеет права вот так бездельничать. В кабинете на столе его ждет свежий номер медицинского вестника, который следовало бы почитать. В мире столько происходит нового, того, о чем не мешает знать. Хотя он часто думал, что теперь прежние знания во многом утратят свое значение. Возможно, в недалеком будущем человеку понадобится совсем мало усилий, чтобы идти в ногу с прогрессом.
Конечно, надобность в людях его профессии не исчезнет. Врачи пока еще будут нужны. Всегда найдутся горе-герои, калечащиеся в автомобилях или стреляющие друг в друга, как и те, что ненароком свалятся с яблони или занозят себе руку рыболовным крючком. К тому же остаются дети… Скольким он помог появиться на свет…
Тихо поскрипывала качалка… У детей, когда они вырастут, тоже будут дети. Нет, врачи всегда будут нужны. Он вспомнил Марту Андерсон, близкую подругу жены, вспомнил и старого Кона Гилберта. Зануда каких мало, и к тому же скряга. Интересно, сколько ему задолжал это старый хитрец, ни разу в жизни не оплативший свой визит к врачу?
Что ж, так всегда бывает. Одни платят, другие даже не считают нужным делать вид, что собираются когда-нибудь это сделать. Не поэтому ли они с Джанет все еще живут в этом обветшавшем доме, он ездит на старой машине, а Джанет всю зиму проходила в церковь в одном и том же платье.
Но разве это главное? Разве деньги - лучшая награда врачу за его труд? Одни платят, другие - нет, одним он помогает, а другим не в силах, как бы ни пытался. Одним он дает надежду, другим - никакой. Не всякому он может сказать правду в глаза и поэтому вынужден лукавить. Но теперь все изменилось.
А началось это здесь, в маленьком заштатном городке Мелвилл около года назад.
Сидя на темной веранде, вдыхая запах сирени и рано расцветшей спиреи, прислушиваясь к затихающим голосам детей, он начал вспоминать.
Было около половины девятого, и он закончил вечерний прием. В соседней комнате слышался голос Марты Андерсон, что-то рассказывающей медсестре Лейн. Он знал, что Марта была последней в его записи на сегодняшний день.
Он порядком устал. Стянув с себя халат, он рассеяно свернул его и положил на сиденье кресла.
Джанет, должно быть, заждалась его с ужином, но, как всегда, ни слова ему не скажет. За долгие годы их жизни он не помнит, чтобы она хоть раз упрекнула его. Но он знал, что многое в нем она не одобряет.
Например, то, что он беспечен в делах, что продолжает лечить людей, которые не только не платят за лечение, но и спасибо сказать забывают. Более того, что он ведет прием больных допоздна и по первому зову выезжает в любой час ночи, вместо того чтобы навестить пациента утром.
Джанет за ужином обязательно спросит у него о Марте, потому что знает, что та была сегодня у него на приеме. Что он ей скажет?
Наконец он услышал, что Марта ушла. Простучали острые каблучки мисс Лейн, проводившей пациентку до двери. Он медленно направился к умывальнику, открыл кран и взял в руки кусок мыла.
За спиной тихо скрипнула дверь, но он даже не повернул головы.
- Доктор, - услышал он голос медсестры. - Марта сказала, что ей намного лучше после вашего лечения. Значит, вы считаете…
- Как бы вы поступили на моем месте, мисс Лейн?
- Не знаю, доктор, - призналась медсестра.
- Вы решились бы предложить ей операцию, зная, что это бесполезно? Посоветовали бы показаться какому-нибудь светиле, заранее зная, что он ничем ей не поможет, да и денег у нее нет, чтобы уплатить за визит. Хватило бы у вас мужества сказать Марте, что жить ей осталось не более полугода, и отнять у нее всякое желание жить?
- Простите, доктор.
- Ничего. Я уже привык. В моей практике это не единственный случай. И каждый требует своего решения. Сегодня был трудный день…
- Доктор, в приемной ждет еще один пациент.
- Еще один?
- Мужчина. Он только что вошел. Его зовут Гарри Герман.
- Герман? Что-то я не знаю такого.
- Он не из здешних, - пояснила мисс Лейн. - Возможно, недавно приехал в наш город.
- Не думаю. Я бы знал об этом. Кто-нибудь обязательно поделился бы со мной такой новостью, как это водится в нашем городке. - Может, он проездом. Почувствовал себя плохо, вот и зашел к врачу.
- Что ж, пусть войдет, - сказал доктор, беря в руки полотенце. - Я посмотрю его. Медсестра повернулась, чтобы уйти.
- Мисс Лейн, - окликнул он ее.
- Да, доктор?
- Вы можете идти домой, я сам справлюсь. Сегодня и у нас день был нелегкий.
И это была правда - больных было много. Перелом, ожог, порез, случай водянки, беременность, два случая почечной колики, острая простуда, консультация молодых мамаш по кормлению новорожденных, подозрение на рак легкого, камни в желчном пузыре, цирроз печени. Последней на приеме была Марта Андерсон. А теперь вот еще этот Гарри Герман. Фамилия какая-то необычная.
Да и сам пациент, войдя в кабинет, произвел на доктора странное впечатление - чрезмерно высокий и тонкий, с беззубым ртом и ушами, так плотно прижатыми к черепу, будто они были приклеены.
- Вы врач? - спросил он, остановившись в дверях.
- Да, - ответил доктор и взял с кресла халат. - Входите. Что вас беспокоит?
- Я не болен, доктор, - ответил мужчина.
- Не больны? Тогда чем могу быть полезен?
- Я хочу поговорить с вами. У вас найдется время?
- Да, конечно, - ответил доктор, прекрасно зная, что времени у него нет, и начиная испытывать легкое недовольство от неурочного визита. - Входите.
Продолжение следует
Перевела Татьяна Шинкарь
