Смерть назначена на вторник

21 октября ровно в 19.00 издательский дом "Компьютерра" с глубоким прискорбием сообщил, что ушел из жизни наш старый добрый товарищ "Compunity".

Это случилось в промозглую осеннюю ночь. Ледяной дождь стекал по скользкой брусчатке Нового Арбата, по затемненным бронированным стеклам автомобилей, выстроившихся скорбной вереницей у бордюра, по поднятым воротникам мрачных лиц и вороненым стволам сопровождавших их охранников. Тусклый свет фонарей, тонувший в черной униформе швейцаров, был не в состоянии нарушить безмолвия глухого переулка.

Все спешили в "Мираж". Там под траурные звуки "Крематория" родные и близкие, а также все заинтересованные лица прощались с убранным цветами и траурными лентами стендом с гробом покойного. Отовсюду были слышны рыдания.

Ушедший из жизни "Compunity" прославился как талантливый информатор в сфере компьютерного бизнеса, рынка информационных технологий и долгое время не знал себе равных в этом славном деле. Вся прогрессивная общественность изъявила готовность выразить свою глубочайшую скорбь.

И все же опухшие от слез глаза собравшихся светились надеждой. Дело в том, что уже было объявлено о рождении царственного чада, любимого детища главы издательского дома Дмитрия Мендрелюка - нового еженедельника "ИнфоБизнес". Его портрет в полный рост был спрятан под изображение покойного, и гости с нетерпением и не без некоторого душевного трепета ждали увидеть наконец светлое лицо будущего печатного гиганта.

Начало действа затягивалось. Гости волновались и в нетерпении, нервно шепчась и рассаживаясь за столики, разглядывали пустую сцену, затянутую траурным крепом. У стойки бара поминали добрым словом покойного, строили догадки о преемнике, соболезновали отцу издательства.

И вот наконец занавес… то есть прожекторы выхватили из полутьмы сцену, гул улегся. К скорбящим вышел Дмитрий Мендрелюк.

Речь его была краткой. Он сообщил, что все усилия по спасению ныне покойного "Compunity" оказались тщетны. Ни к чему не привели ни консилиумы известных специалистов (журналистов, аналитиков и так далее), ни новые вливания (средств, умов и так далее), ни многочисленные акции поддержки (анкеты, опросы и так далее), ни оперативное косметическое вмешательство (в дизайн, объем и так далее). Бедняга безнадежно устарел и с течением времени все слабее и слабее подавал признаки жизни, постепенно впадая в глубокий сон. Смерть его была легка.

Тем временем на сцену поднялся главный редактор младенца Сергей Голубицкий. Под теплыми, дружественными взглядами собравшихся он ясно и сухо изложил автобиографию, соображения насчет прошлого и точку зрения на будущее.

Аудитория хранила молчание.

Тогда поименованный Голубицкий и подоспевший Мендрелюк ухватились с двух сторон за покойного и нежно, с трепетной аккуратностью и любовью что было силы рванули его вниз.

Плакат рухнул. Толпа ахнула. Пахнуло жареным.

И тут гостям открылся лик. Дивный лик открылся гостям - и крылья обвевали его, и сияние источали власы его, и мудр и прекрасен был тонкий овал его подбородка. И странно знаком показался глядящим его зрак.

И утихли недовольные, и протрезвели довольные, и удовлетворились сомневавшиеся.

На всех с сияющей высоты подиума кротко и мудро глядел Билли Гейтс.

И поняли тогда все, кто еще не понял: это он. Он пришел. Он начался. Он будет. Будет всем новый журнал.

Далее слово держали Анатолий Шкред, руководитель "Открытых систем", и Евгений Козловский. Сердца их слушавших горели и жаждали утоления. Речи были кратки и в перспективе уже подразумевали. Шторы аппетитно шевелились. Прожекторы клубились все нетерпеливее и призывнее.

Первый номер был разнесен.

Он исчез в глубинах гостевых чемоданов.

Шторы взвились, открывая обжорные ряды. Груды мяса источали кровавый аромат, осетрина била хвостом, зелень свивалась в клубки в предвкушении смерти. Столы дрожали под дружным взглядом. За спинами, в баре, звякнули стаканы, отвлекая от дела танцующих.

Все было кончено. Все только начиналось.