Путь умника, или В ожидании кормильца
АрхивСыр выпал, с ним была плутовка такова.
Крылов
Ворона, неудачи не стыдясь, над лесом полетела,
Еще раз каркнула, еще, и вдруг - запела!
О, сколько гениев прознал бы мир,
Когда б не помешал им сыр...
Оппонент Крылова
Странно все это. Если мы такие бедные, то почему такие умные? По доходам судить ежели, то аспиранту или сразу уж доценту ума не то что читать, подтереться не хватает. Однако и книги покупаем мегабайтами, и бумагу туалетную - километрами. Значит, есть что-то в голове - практика подтверждает, рынок.
Мы, Николай Второй... Да, собственно, почему "мы"? Привычка говорить не от себя, а от некоего "родового подсознания". Весомее, и спросу в случае чего никакого. В данном конкретном тексте "мы" - это я и несколько человек, которых я знаю достаточно хорошо, - насколько вообще можно знать кого-либо хорошо. Нужно бы самоопределиться, кто мы есть такие. Интеллигенция? Слово не то чтобы ругательное, но в приличном обществе малопроизносимое. Сказать "он интеллигент" примерно то же, что "он еврей", - последствия непредсказуемы. И потом, уж больно здорово дал определение один бессмертный товарищ: "интеллигенция не мозг нации, интеллигенция г$#но нации1. Изрек как заклеймил. Припечатал. Учиться, учиться и учиться искусству спора. Забрасывай оппонента подобными аргументами с ног до головы, пусть его... Что мог ответить какой-нибудь профессоришка, хрестоматийный тип с пенсне на переносице? Сами вы, батенька, г$#но? Кишка тонка.
Интеллигенция рабоче-крестьянская, интеллигенция творческая, интеллигенция сельская, интеллигенция научно-техническая... От всех прилагательных веет чем-то подозрительным. Не то скудоумием, не то, действительно... Нет, определенно пахнет скверно. Нынче всю эту разношерстную братию скопом перекрестили в "бюджетники", дабы точно знали свое место в современных производственных отношениях.
Но бюджет бюджетом, а жить нужно. Практически все, кого я знаю, не больно и надеются на горький государев рубль. Ищут дело по себе. И находят. Один собачек пользовать стал, другой в банк ушел сисадмином, третьему Сорос помог, четвертый магазинчик открыл, пятый и шестой - далече... Никто решительно не согласен пропадать, терпеть и перебиваться всю оставшуюся жизнь. Вдруг выяснилось, что рассеянных, непрактичных, неприспособленных к жизни очкариков из милых черно-белых фильмов прошлых лет - нет! Сразу и рассеянность куда-то делась, и практичность появилась, сметка. Не было, не было, а - появилась. Не скажу, что все стали в одночасье процветать, но на числа старой жизни, пятое и двадцатое, никто не молится.
Оказалось - нас обманывали, а мы обманывались. Столько лет твердили: куда-де вам соваться, вокруг негодяи, пройдохи, обмишулят, выпотрошат и бросят. Съедят! То ли дело в нашей конторе, при белом халате. Жалование, правда, скудное, но вы можете заниматься Большой Наукой. И тут же, полушепотом: наука, правда, второсортная, на тебя деланная, настоящего весу, действительной пользы от тебя нет. Из милости даем возможность побыть ученым. Настоящая наука - "там", но к ней вас и на пушечный выстрел не подпустят, не годны вы на то. Потому будьте любезны летом на прополке свеклы постараться, зимой - на овощной базе, хоть как-то возместите государству затраты на вас, дармоедов. И непременно - благодарить и кланяться, кланяться и благодарить.
Я и сам одно время думал, что на Западе наука - нечто невообразимое, хрустальный замок в небесной выси. Думал, пока не появилась возможность познакомиться поближе. Оказалось - в основном добротные исследования, есть и халтура. Открытия редки, а рутина на том же уровне, что и в России. Подобное делают хорошие студенты наших вузов в рамках СНО. Правда, техническая оснащенность, вернее, неоснащенность, дает о себе знать, но существуют ведь области, где еще и мозги чего-то значат. Отечественные диссертации? Что ж, действительно, присутствовали ритуальные фразы типа "в свете решений такого-то съезда", но в большинстве случаев после них шла честная и небесполезная работа. Я говорю только о медицине, открой я диссер по мелиорации или куроводству, возможно, все написанное там показалось бы мне бредом или циничной стряпней. Умным разрешалось быть "применительно к обстоятельствам". Если тема "в струю", то палок в колеса без особых причин не совали, даже и помочь могли. Советом. Ну а встал поперек - не взыщи, братец.
Нам настойчиво и каждодневно прививали чувство неполноценности. И копеечная зарплата, и овощные базы, и халаты - белые, но застиранные до дыр, - все должно было укрепить в мысли, что мы - г$#но, и труд наш г$#*ный, и жить можем лишь благодаря щедрости, добросердечию и снисходительности государства. Без него - помрем в одночасье, а за ним - как за каменной стеной. За забором. И вышки по углам - на всякий пожарный.
А потом стена того... сыпаться начала. Дует, неуют, и вообще... Пришло понимание: стена - это мало. Даже четыре стены мало. Нужны пол, потолок, окна и двери, водопровод. Сантехника. Чем дальше, тем больше. И мы взялись! От души!
Обустройство затягивает, засасывает. Жаркие споры на тему "Много ли в корыте корысти?" повсеместно вытеснили прежние, традиционные, типа "Влияние мочи на космические лучи". Иногда, правда, спохватишься, как же там без меня мироздание, но утешает мысль: после наверстаю.
Очень может быть. В следующем воплощении.
Изменились условия, изменились и мы. Язык уже не поворачивается обозвать себя интеллигентом. Отсутствует главная черта - забота о меньшом брате. О народе то есть (кстати, в русском языке слово "народ" имеет, по меньшей мере, шесть значений, но наиглавнейшим выбрали одно. Догадываетесь, какое?). Печься о нем было постоянным и болезненным стремлением прошлых поколений. Выходило так: мы - отдельно, народ - отдельно. Не принимаю категорически. Я и есть народ. Хотя... С плохо скрываемым торжеством заявив: "мы академиев не кончали", меньшой брат выгнал беспартийного Кренкеля из палатки на мороз, нехай по льдине побегает, и на закрытом партсобрании начал осуществлять многовековую мечту. Осуществил. Результат - на виду. Теперь ищут виноватых и новых кормильцев. Виноватых тьма, а кормильцев не видать. Нету. Кончились. Не берут на довольство, сволочи. Мысль же добывать пропитание самому после многолетних призывов "нужно накормить народ!" - дика и непонятна.
Значит, не интеллигенция. Все, гигнулся Безенчук. Умник я - в свои лучшие минуты. Недавно с другими умниками проводили сравнительный анализ растворов этанола2.Один из экспериментаторов, в прошлом физик из ящика, а ныне совладелец торгового предприятия, вздохнул:
- Понимаешь, чувство такое, что отдал первородство за чечевичную похлебку. Поначалу мена удачной казалась, а сейчас...
- Что "сейчас"?
- Похлебка для голодного одну цену имеет, а для сытого - совсем другую.
- По крайней мере, ты сыт, - заключил я.
И тоже вздохнул.
1 Здесь положено было указывать том и страницу ПСС. Щас!
2 "Довгань" и "Smirnoff". Вывод: достоверных различий не выявлено. Научная общественность настаивает на продолжении исследований в расширенном объеме.
