Остов Свободы

В нашем сознании уже довольно прочно укрепилась мысль о том, что государство недолюбливает Интернет. Сообщения об очередных попытках влияния на Сеть со стороны правящих кругов с завидным постоянством появляются в новостях, невольно вызывая подозрение, что единственной целью любого, даже вполне демократического государства является полное подчинение Интернета и недопущение его самостоятельного, бесконтрольного существования. А ведь для многих Сеть уже стала воплощением истинной свободы слова, и все подобные поползновения вызывают приступы праведного негодования.

Конечно, оценивая то или иное явление, не стоит впадать в крайности. Государственное регулирование в таком деликатном деле, как обмен информацией, просто необходимо, и это понимает любой здравомыслящий человек. Однако регулирование это должно принимать весьма мягкие формы, а не осуществляться топорными методами. К сожалению, мы видим, что ныне большинство попыток регулирования Сети со стороны государства вступает в противоречие не только с правом, но зачастую и со здравым смыслом.

В этой статье я хотел бы проследить историю именно таких, негативных примеров вмешательства государства в дела Сети.

Для упорядочивания подачи информации, я думаю, имеет смысл привести некоторую упрощенную классификацию методов этого вмешательства (классификация авторская):

• попытки не связанного с цензурой влияния на Интернет с помощью принятия соответствующих законов (обычно в демократических странах);
• попытки неполитического цензурирования;
• попытки политического цензурирования.

Нецензурщина
(Другими словами, попытки влияния, не связанного с цензурой.)

Дела

Первые идеи налогообложения коммерческой деятельности и трафика в Сети стали витать в воздухе три года назад. Основными инициаторами здесь выступили Европейская комиссия по связи и Федеральная комиссия по связи США. Выдвигались самые разные предложения: от налогообложения плодов коммерческой деятельности в Сети до введения побитного налога на трафик. Однако все они, независимо от степени радикальности, вызвали настоящую бурю протеста со стороны "электронной" общественности, что, вкупе с советами многих экспертов, заставило горячие головы в правительствах США и европейских стран тщательнее изучить этот вопрос. Тем не менее это не остановило некоторых деятелей на местах.

В США, где, как известно, каждый субъект Федерации имеет собственное законодательство, порой весьма и весьма отличающееся от законодательства своих соседей, руководство некоторых штатов решило быть "впереди планеты всей" и ввело свои правила налогообложения в Интернете. Во Флориде, например, стал взиматься налог в размере 2,5% от оборота (оплачиваемого трафика) и 7% от телекоммуникационных услуг (позднее они, правда, были отменены). В штате Вашингтон было принято решение о налогообложении прибыли от всех онлайновых операций, а в Колорадо был введен трехпроцентный налог на стоимость любой услуги, оказываемой в онлайновом режиме. Подобные законы были приняты и еще в полудюжине штатов.

Все эти нововведения поставили в тупик не только пользователей Интернета в этих штатах, но и провайдеров, которые теперь были обязаны предоставлять информацию о трафике и услугах в Сети в налоговые органы, не имея подчас для этого необходимых технических средств!

В ноябре прошлого года Казначейство США полностью отвергло идею введения подобного налога на федеральном уровне, однако споры не прекратились. К тому же неразбериха, вызванная различием в законодательстве штатов, нисколько не облегчает положения.

Мысли

Уж чего-чего, а лишних денег государство никогда не упустит. Точнее, сделает все возможное, чтобы не упустить. Хотя, как известно, жадность губит, и американские законодатели подходят к вопросу о налогообложении Сети с известной долей осторожности. Вообще, в Америке к налогам относятся довольно трепетно, благодаря воспитываемому с детства чувству патриотизма (не упуская при этом случая заплатить поменьше - благодаря не менее развитому прагматизму), но в данном случае все гораздо сложнее, поскольку окончательно не ясно, что именно в Интернете стоит облагать налогом, и стоит ли вообще.

Упрощая понятие налога, я считаю, что платить государству можно только за то, что оно делает для своих граждан. Платя налоги, мы (точнее, "они", поскольку Россию я не имею в виду) финансируем необходимые государственные институты и программы. Владелец цветочной лавки, платя налоги, понимает, что какая-то часть их пойдет на зарплату полицейским, защищающим его от грабителей, какая то - на финансирование школы, где учатся его дети, и т. п. В случае же с Интернетом, как вы понимаете, ничего подобного не происходит. Государство не является субъектом в виртуальном мире и, соответственно, хочет брать деньги, ничего не давая взамен.

Неполитическая цензура

Дела

Самый известный и противоречивый вид регулирования Сети - это, конечно, неполитическая цензура. Блюстители общественной морали сталкиваются лбами с поборниками свободы слова, причем довольно шумно. Пока что сторонники Первой поправки к Конституции США не потерпели ни одного крупного поражения, а вот победы у них уже есть. В феврале прошлого года в США вступил в силу Закон о телекоммуникациях, составной частью которого был Акт о благопристойности в коммуникационных системах (Communication Decency Act). Фактически он предоставлял правовую базу для государственного цензурирования информации в Интернете. Общественное возмущение, вызванное принятием Акта, вылилось в иск о соответствии данного закона той самой Первой поправке, поданный в Верховный Суд США. Суд вынес положительное решение и рекомендовал отменить закон, что и было сделано.

В штате Оклахома вступил в силу законопроект, запрещающий доступ к порнографическим ресурсам с компьютеров, купленных на бюджетные средства. После вступления закона в силу в местном университете начал работать специальный сервер, блокирующий доступ ко всем подобным ресурсам, что вызвало немало протестов со стороны общественности, углядевшей в этом ущемление свободы слова (американцы - народ непредсказуемый, они готовы с одинаковым упорством бороться и против порнографии, и одновременно - против цензуры). По окончании судебного процесса, длившегося несколько месяцев, Верховный Суд огласил вердикт, что блокирование доступа к порноресурсам не нарушает Первой поправки к Конституции США при условии, что осуществляется в отношении несовершеннолетних. Для лиц, переступивших восемнадцатилетний рубеж, в университете был установлен отдельный сервер, разрешающий доступ к любым ресурсам Интернета без ограничений.

Однако вопросы морали продолжают бередить душу многим американцам. В штате Джорджия с трудом удалось предотвратить принятие абсурдного (с моей точки зрения) постановления, согласно которому пользователям Интернета запрещено идентифицировать себя "ложным образом", другими словами - под псевдонимом.

Пока общественному мнению в Америке удается защитить полную свободу слова, в странах, где на это обращают меньше внимания, цензура уже введена. Так, в Сингапуре деятельность провайдеров и частных лиц уже полностью регламентирована. На плечи провайдеров возложена нелегкая обязанность фильтровать информацию и трафик, а также блокировать доступ пользователей к определенным ресурсам. В качестве подобных ресурсов названы сайты, разжигающие расовую и религиозную вражду, а также содержащие морально и этически неприемлемую информацию, однако противники новых правил опасаются (и не без оснований) перенесения цензуры и на информацию политического характера.

С политикой пока еще не ясно, а вот по поводу передачи по Интернету "морально и этически неприемлемой информации" - другими словами, порнографии - несколько судебных процессов в Сингапуре уже прошли. И к осужденным были применены весьма жесткие санкции. Правда, прецедентом для остального мира это вряд ли можно считать, так как Сингапур все-таки особенная страна (во всех прошедших процессах, например, закону была придана обратная сила, что в странах с более развитыми демократическими традициями, разумеется, недопустимо).

Тем временем в Германии (которая вроде бы считается демократической страной) в августе этого года должен вступить в силу законопроект о защите пользователей и правилах контроля содержания в Сети. В киберпространство перенесены запреты на информацию оскорбительного характера, порнографию, непристойности, пропаганду неонацистских и других экстремистских взглядов. Причем ответственность возлагается как на отправителя информации, так и на его провайдера.

В другой, не менее демократической европейской стране - Франции, имеют место попытки другого рода. Согласно французскому законодательству, все товары и услуги на территории государства должны обязательно сопровождаться инструкциями на французском языке. В последствии это положение было перенесено и на все средства массовой информации, а теперь - и на Интернет: все сайты на территории Франции обязаны иметь копию на французском языке.

Однако, помимо отвлеченных разговоров о культуре и морали, во многих странах вопросы безопасности информации в Интернете имеют первостепенное значение для самих владельцев этой информации. В Японии местный муниципальный орган власти принял решение о закрытии сайта одной из местных школ. Причиной этому послужило нарушение положений о защите прав и безопасности личности, принятых в этой префектуре, которые запрещают публиковать в Интернете персональные данные учащихся публичных заведений, в то время как на сайте находились фотографии и самоописания школьников. Аналогичные случаи происходят в Японии повсеместно. Нелепое, на первый взгляд, решение на самом деле таковым вряд ли является. Не знаю, как в Японии, а в США уже случались неприятные прецеденты.

После того как группа заключенных федеральной тюрьмы в Миннесоте была уличена в скачивании из Интернета подобных персональных данных школьников, министерство юстиции приняло постановление об ограничении и контроле доступа в Интернет заключенных и условно освобожденных лиц. Бедные (или не очень) зеки теперь будут вынуждены запрашивать специальное разрешение как для каждого обращения к Интернету, так и перед выполнением любых операций в Сети, к тому же все эти операции будут тщательно контролироваться. Не совсем понятно, как это положение будет выполняться по отношению к условно освобожденным, которые так же как и обычные граждане могут получить доступ в Интернет практически ото всюду.

Что же касается уж совсем редких и диких для нашего сознания, но показательных в свете грядущего всемирного распространения Интернета случаев, то наиболее угрожающими тут выглядят попытки давления со стороны церкви. В то время как в европейских странах и США церковь уже не имеет былой власти, во многих странах - в частности, на Ближнем Востоке - это далеко не так. Правящие круги ОАЭ - одной из наиболее богатых и технически развитых стран региона - продолжают упорствовать в желании скорейшего введения законодательных ограничений и контроля использования Интернета. Все средства массовой информации в ОАЭ с целью защиты духовных ценностей ислама подлежат официальной цензуре. Национальный комитет по вопросам Интернета, учрежденный полицейским ведомством, настоятельно рекомендовал (пока - только рекомендовал) единственному в стране провайдеру установить специальную аппаратуру и допустить к ней специальных агентов для контролирования и надзора за действиями в Сети граждан страны.

Мысли

Споры о том, что такое порнография, длятся уже много лет. Вопросы морали и психологии имеют мало отношения к компьютерам. Другое дело, что в подавляющем большинстве стран порнография отчасти запрещена (например, с участием несовершеннолетних), а отчасти - контролируется (специализированные ресурсы должны быть зарегистрированы, а доступ к ним для несовершеннолетних - ограничен). Это вполне понятно и вряд ли вызывает протест даже у самых ярых сторонников свободы слова. Но в Интернете просто-напросто пока нет технических средств, способных эффективно регулировать доступ к порноинформации. Так же, впрочем, как и у государства в целом нет возможностей каким-либо образом влиять на распространителей подобной информации.

Что же касается ограничения доступа уголовников к Сети, то дело это, несомненно, нужное: лишение свободы подразумевает множество ограничений, в том числе и на общение с остальным миром. Но, к сожалению, и в данном случае наблюдается полное отсутствие реально действующих технических методик, позволяющих осуществить эти ограничения. (Даже самая банальная - "просто не подпускать к компьютеру" - действует не всегда.)

Политическая цензура

Дела

Здесь, конечно же, в первую очередь преуспевают страны с политической системой, далекой от демократичной, чаще всего - страны Юго-Восточной Азии. Точнее, именно в этих странах политическая цензура Интернета действует наиболее вызывающе.

Наибольшую активность в данном вопросе проявляет Вьетнам, которого вообще-то трудно обвинить в широком распространении современных технологий. Во Вьетнаме был принят закон, отвечающий за регламентацию информации в Сети. В соответствии с этим законом был утвержден Национальный координационный совет - специальная организация для контролирования Интернета. Совет этот является не чем иным, как одним из подразделений МВД страны. Все пользователи Интернета во Вьетнаме обязаны встать на учет и в дальнейшем соблюдать специальные правила поведения в Интернете, разработанные советом совместно с Главным управлением почтовой и телеграфной связи. Ответственность за соблюдение этих правил возложена на партийные ячейки на местах. Любой пользователь Сети, смотрящий и тем более распространяющий "сфабрикованную" информацию или информацию, пропагандирующую нездоровые обычаи и образ жизни, а также укравший информацию, "критичную для национальной безопасности", будет нести ответственность - от штрафов и конфискации оборудования вплоть до тюремного заключения (сроки, правда, не очень большие, но вряд ли это послужит утешением).

Южная и Северная Кореи, добравшись до Интернета, перенесли туда и свою конфронтацию. В Южной Корее (которая, кстати, несмотря на свое экономическое благополучие весьма мало похожа на то, что принято считать демократической страной) была выпущена директива правительства республики, строго запрещающая гражданам, под страхом довольно суровых санкций, вступать в любые контакты с жителями Северной Кореи через Интернет. Вряд ли, правда, в Северной Корее есть хоть один узел. Также гражданам Южной Кореи запрещено посещать сайты, посвященные "братскому" государству. Один из подобных сайтов одно время держал канадский студент, но после гневной реакции Южной Кореи он вынужден был его закрыть. Так что теперь проблемам (точнее отсутствию проблем) Северной Кореи посвящен лишь один сайт в Интернете - официальный сайт правительства, расположенный в Японии. Вот на него-то и нельзя заходить гражданам соседней республики.

В Европе политическая цензура тоже потихоньку набирает обороты. В Германии продолжается процесс над женщиной - членом леворадикальной (коммунистической) партии, которая поместила на партийном сайте ссылку на сайт запрещенного в Германии издания. Прецедент характерен тем, что обвиняемая сама не являлась автором запрещенной информации, а просто предоставила любому желающему возможность ее найти.

Во Франции же Интернет доставил головную боль еще и Избирательному комитету - во время прошедших недавно выборов в Парламент. Как вы, наверное, знаете, в большинстве стран уже за несколько дней до выборов вступает в силу запрет на публикацию любой предвыборной агитации а также всевозможных социологических опросов и т. п. В России - за день до выборов, во Франции - за неделю. Естественно, что на этот раз полностью осуществить запрет не удалось - в Сети любой француз мог найти любую информацию, так или иначе связанную с предстоящими выборами.

Мысли

Необходимость политической цензуры вроде бы ни у кого, кроме самих подвергнувшихся цензуре, не вызывает возражений. (Имеется в виду цензура европейского, то есть демократического, образца. То, что происходит в Азии, - отдельный разговор.) Мы на собственной шкуре убедились, к чему приводят особенно радикальные призывы. Дефицит технических средств - опять-таки больное место.

То же самое касается и выборов: в идеале каждый избиратель должен самостоятельно принять решение, и любые попытки повлиять на его решение уже непосредственно перед выборами есть нарушение его избирательного права.

Итог

Главной проблемой в деле государственного регулирования Интернета (необходимость разумного регулирования, я думаю, возражений не вызывает) является его безграничность, особенно на фоне разделенности государств. Различия в законодательстве многих стран, а подчас и его отсутствие, превращают любые попытки ограничения Интернета в сизифов труд. Выход один - некое межгосударственное соглашение, регулирующее все аспекты функционирования Сети. Понятно, что по целому ряду причин подобное соглашение в настоящий момент просто невозможно. Так что, господа, Интернет в ближайшее время останется полностью неконтролируемым. Частные случаи не способны изменить общей картины, а нам остается только пожалеть людей, живущих на территориях с более радикальным правительством.

Кстати, в самой России пока единственным зафиксированным случаем интереса государства к Сети стал один день парламентских слушаний на эту тему, да некие идеи законопроекта, зреющие в умах особо рьяных депутатов (сами понимаете, из каких фракций). Зато у нас в России был зафиксирован практически уникальный случай саморегулирования Интернета (помните, когда под давлением общественности был закрыт фашистский сайт). Может быть, Россия, идя, как обычно, своим путем, откроет миру некий новый способ регулирования отношений между людьми?